Дмитрий Крамер - След игуаны

– Господи, да я каждый день этим занимаюсь! Только не буквально, а фигурально. Улыбаюсь, в глазки заглядываю, – Игорь понимал, что говорит вовсе не то, что следовало бы. Но то ли алкоголь так на него подействовал, то ли причина крылась в общем раздражении, но Караваев и не думал останавливаться, – всем! Кого ненавижу, в том числе. Так мне надо материал сделать, а им что? Поскакал и пошел.

– Иногда и самому надо поработать. В активной позиции.

– И это проблема? Знаете, когда очередной ваш работник будет рассказывать, как же тяжело залезть на клиента, расскажите, каково в Центрально-Африканской Республике бегать с фотоаппаратом от банды террористов, которые тебя заподозрили в шпионаже против владельцев алмазной шахты! И что у меня зарплата за эти приключения, извините, гораздо ниже их дохода.

– Тебе же это нравится. Вот рассказал и сразу гордость за себя, да? – бизнесмен подмигнул и чуть наклонил голову в сторону.

– Гордость? Мне не нужна за себя какая-то особенная гордость. Я делаю, что делаю. Это по-своему тяжело и опасно, в отличие от ваших… Пахарей гостиничных коек.

В голосе Караваева сквозило нескрываемое презрение.

– Ты зря недооцениваешь их работу. Им тоже не сладко. Думаешь, просто так им такие деньги платят?

– Потому что мордочка смазливая. И мораль где-то на уровне подвала.

– Не ожидал, что ты ханжа.

– Я не ханжа! Это здравый смысл! – Игорь уже не ел. Он с вызовом смотрел на бизнесмена, искренне не понимая, почему тот с ним не соглашается.

– Смазливые мордочки у половины Москвы, а проблемы с моралью у каждого первого. Однако ты сам попробуй встать на их место! Взвоешь.

– Я, да на их место? Проще всего приводить аргументы, которые далеки от реальности.

– Почему далеки? Пойди да съезди к тому клиенту, от которого они все шарахаются. Слабо?

Караваев сфокусировал взгляд на собеседнике. Хотя журналист и был сильно пьян, всю дикость ситуации понимал отчетливо.

– То есть… вы мне предлагаете обслужить какого-то мужика?

– Все правильно. Это же ерунда. Ты свои деньги добываешь потом и кровью. А я предлагаю тебе заработать легкие деньги, – Владислав Сергеевич вскинул брови и театрально улыбнулся.

– Я задницу никому не подставлю.

– А тебе и не надо. Клиенту нужен мужчина, а не мальчик. Ну ты понял, о чем я. Я тебе даже больше скажу. Он не будет знать тебя в лицо, а ты – его. Потому что на тебе будет маска без прорезей для глаз.

Возникла пауза. Игорь налил себе еще коньяка, но пить не спешил. Он молча смотрел на залапанный пальцами бокал, на дне которого застыла янтарная жидкость. Наконец, бизнесмен нарушил возникшую тишину:

– Страшно?

– Что страшно? – журналист нагло посмотрел на собеседника. – Трахнуть с закрытыми глазами какого-то мужика? Да я бы и так зажмурился.

– Во сколько оцениваешь свой контакт с этим человеком?

– Вы сейчас серьезно?

– Куда уж серьезнее…

– Мне тридцать семь, у меня ободранная рожа, и я не в самой лучшей физической форме. Не тяну я на элитную шлюху, – Караваев покачал головой.

– Твое лицо он не увидит, на тебе будет маска, которую сможет снять либо он, либо я. Но не ты. А остальное… С клиентом надо говорить. Ты не красавчик, это даже не оспаривается, но… В данном случае, важно не это. Надо играть в Шахерезаду. Расскажи ему про боевиков в Африке, про игуан в Латинской Америке… Только один вопрос, с потенцией у тебя как?

В ответ Игорь подался вперед и угрожающим шепотом произнес:

– Прекрасно. Или проверить хотите?

– Не хочу. Так на какую сумму ты согласен?

– Мне плевать. Не знаю. Но не ниже, чем получают ваши шлюхи.

– Пятьдесят за час, который ты там пробудешь. Ты же не профессионал, а обычный человек. Моральная компенсация, по дружбе.

– Ага, по дружбе… – Караваев выпил еще коньяка и почувствовал, что напился так, как давно не напивался.

– Но! До клиента выше пояса дотрагиваться нельзя. Это железное условие.

– Это еще почему? – журналист прищурил глаза и ухмыльнулся.

– Такое его желание. Это к вопросу, почему услуги моих мальчиков стоят так дорого. Личная жизнь клиента – не тот предмет, который должен тебя интересовать.

– А может, мне еще на одной ноге стоять, как цапле?

– Если клиент захочет, то придется. Так ты уже все, спекся? – в голосе бизнесмена прозвучало ехидство. – Поубавилось уверенности?

– Не поубавилось. Выебать пидараса за полтинник? Тоже мне проблема. С жопы все одинаковы.

– Только проверь себя на ЗППП. На это у тебя есть четыре дня. Сам понимаешь, дело ответственное. Мало ли, кто у тебя там был в твоей Африке…

– Да если бы кто был…

– Так по рукам? – бизнесмен протянул ладонь, и Игорь с вызовом пожал ее.

– По рукам.

Глава 2

Игоря разбудил звонок сотового. Было одиннадцать часов, и журналист, недовольно щурясь, взял трубку.

– Доброе утро, тебе сегодня в клинику к шестнадцати часам, – прозвучал знакомый голос, – адрес я тебе на WhatsApp скинул. Алло, Игорь, ты меня слышишь?

– Слышу. Куда ехать? Зачем? – хрипло спросил журналист и сел на постели. Зверски хотелось пить. Запустив руку в отросшие волосы, Караваев теперь изучал соринки на полу.

– В частную клинику. На болезни тебя проверить. Не переживай, из зарплаты не вычту. Все в сообщении, давай, удачи.

Владислав Сергеевич положил трубку, и журналист, отбросив телефон, отправился на кухню, где, включив воду, подставил губы под струю и жадно начал пить, прямо из-под крана. Воспоминания вчерашнего вечера воскресали со всей яркостью. И легче от этого не становилось.

Он помнил, что напился, помнил, как распинался, тряс регалиями, понтовался. Хоть про «Золотое перо» рассказывать не стал, а ведь этих премий у него ни мало ни много, а целых четыре. Бестолковая награда, больше для самолюбия. Игорь перестал ею хвастаться после того, как однажды коллеги посоветовали ему засунуть те самые перья в известное место и изобразить павлина.

А вот про игуан, террористов и африканских боевиков Караваев поведал все. Рембо, блядь. Оторвавшись от крана, Караваев направился к туалету. Блаженно прикрыв глаза, он отлил, после чего полез в душ. Но вчера были не только рассказы, какой он молодец и как же он в зарубежные командировки катается. Игорь пообещал бизнесмену, что переспит за деньги с каким-то мужиком. Да уж. Хорошо хоть не как нижний.

Журналист стоял под душем, тщетно пытаясь собрать мысли в кучу. Его раздирали смешанные чувства. С одной стороны, осознание собственной продажности сильно портило настроение. Он понимал, что и состояние опьянения, и спор, это лишь ширма.

С другой стороны, внутри волной подымалось приятное предвкушение, которое заставляло едва заметно улыбаться. И вопрос-то не только в деньгах, хотя и в них тоже.