Дмитрий Крамер - След игуаны

Игорь Караваев курил одну сигарету за другой, стараясь скрыть мрачное состояние духа. Обычно у него это получалось, но в этот раз настроение было совсем отвратным. И все-таки он улыбался и кивал информатору, с которым встречался примерно раз в месяц, когда приезжал из своих многочисленных командировок.

Владислав Сергеевич – шестидесятилетний хозяин заводов, пароходов, ресторанов и эскорт-агентства – любил средиземноморскую кухню, приятную компанию и мстить своим многочисленным врагам. Как паук в центре своей огромной, запутанной паутины, он попеременно дергал за ниточки, сливая нужным людям нужную информацию, которую до этого успешно покупал у других. С Игорем его связывало многолетнее плодотворное сотрудничество. Как журналист, Караваев знал все, что и где происходит, потому что сам был таким пауком, только собирал информацию для агентства, в котором работал. И лишь в последний год Игорь увлекся зарубежными командировками, поэтому его полезность для бизнесмена стала неуклонно снижаться.

Владислав Сергеевич ровно дышал к алмазным шахтам в Центрально-Африканской Республике, слабо интересовался миграционными проблемами в Венесуэле и его совершенно не волновал гуманитарный кризис на Гаити. В отличие от Игоря, который то и дело мотался между континентами. Правда, не всегда успешно.

– Как там говорят в Латинской Америке? – бизнесмен откинулся на спинку кресла, щурясь на журналиста. Он был уже достаточно выпивший, однако Игорь прекрасно знал, что Владислав Сергеевич всегда контролировал свои слова и мысли.

– Поговорка про Мексику…

– Мексика так далека от Бога и так близка к Америке, – ответил Караваев и сделал глоток пива.

– Точно, – кивнул бизнесмен, – так ты в Мексику ездил?

– В Венесуэлу.

– В Венесуэлу… – Владислав Сергеевич задумчиво закивал, – носит же тебя по свету. Так что ты там делал? Опять спасал каких-нибудь гиеновых собак, или по работе?

– Гиеновые собаки водятся в Африке, а не в Южной Америке,

– Караваев посмотрел в кружку с пивом. – Я репортаж снимал, о миграционном кризисе.

– А что с лицом?

Игорь сдавленно вздохнул. Рассказывать двадцать пятый раз, что с лицом, ему надоело. Каждый раз все слушали, сочувственно вздыхали, а потом начинали смеяться. А журналисту смешно не было. Но и послать информатора он не мог.

– Это осколком отрикошетило, – Караваев залпом допил остатки пива и отставил кружку в сторону. Официант тут же убрал ее.

– Осколком?

– Осколком стекла. Извините, – Игорь повернулся к официанту и негромко произнес: – Коньяка принесите.

– Какого? У нас есть…– начал было парень, однако закончить фразу не успел.

– Любого, – перебил его журналист и снова повернулся к Владиславу Сергеевичу. Тот смотрел с интересом.

– Так что произошло в Венесуэле?

– Я снимал репортаж о массовом переселении жителей из Венесуэлы в Колумбию… Ну и поселился в комнате, в небольшой деревушке… – Игорь усмехнулся и отвел глаза. Его щека от скулы до подбородка была заклеена пластырем. Караваев не боялся испортить внешность, но сам факт того, что он попал в такую ситуацию, его злил и расстраивал.

– И что произошло в этой деревне?

– Да глупость, – Игорь перевел взгляд на Владислава Сергеевича. Тот замер, держа в руке бокал с белым вином.

– Мне из тебя каждое слово вытягивать?

– Да ничего особенного не произошло! Я вышел утром из дома, уже был на крыльце, когда услышал выстрелы. Только успел упасть мордой вниз, как пули разбили окно, стекла вдребезги, вот осколок и полоснул, – в этот момент официант поставил перед Игорем пузатый бокал и коньяк.

– А кто стрелял? – полушепотом произнес бизнесмен и подался вперед.

– Полусумасшедший дед, муж бабки, у которой я койко-место на ночь снял, – в тон ответил журналист и, налив себе коньяка, залпом его выпил, и заел салатом.

– А за что?

– Да ни за что! Он по игуанам стрелял, а меня просто, блядь, не заметил! – горячо произнес Караваев, но тут же осознав, что матюкнулся, поспешно добавил: – Извиняюсь.

– По кому стрелял? – сдержанно уточнил Владислав Сергеевич и отодвинул бокал в сторону. Его серые глаза заинтересованно заблестели.

– По игуанам. Ящерицы такие, крупные. Они их едят. Обед он добывал. А так как бухой был, то…

– Перепутал тебя и ящерицу?

– Типа того.

Как Игорь и ожидал, бизнесмен откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Журналист же, с трудом сдерживаясь, налил себе еще коньяка. Все шло к черту, а что было делать, неизвестно. Видя, что собеседник не разделяет веселья, Владислав Сергеевич успокоился и, проведя рукой по коротко стриженным седым волосам, вкрадчиво поинтересовался:

– Шрам останется?

– Да плевать на него, – Игорь покачал головой, – я пока падал, камеру разбил. А она триста тысяч стоит. Так что… Теперь ближайшие пару месяцев я проведу в Москве…

– А ты хотел поехать в этот свой африканский заповедник?

– Хотел. Но денег теперь нет, – Игорь налил еще коньяка и снова выпил. Делать вид, что настроение хорошее, уже не было смысла.

– А разве камера не была застрахована?

– Не была… – Караваев покачал головой. – Если вы не против, давайте сменим тему. Вы мне вряд ли поможете, а жаловаться я не люблю. Как дела в бизнесе?

Владислав Сергеевич тонко улыбнулся и понимающе кивнул.

– Неплохо, хоть и не без проблем, – мужчина взял в руку бокал и сделал небольшой глоток, – парни из агентства совсем обленились.

– Так бывает? – Игорь жевал салат, слушая без особого интереса, скорее, из вежливости.

– Бывает… Есть хороший клиент, а никто к нему ехать не хочет, – бизнесмен театрально развел руками.

– Стоп-стоп, вы сейчас же не про показы, да?

– Нет, не про показы… – негромко отозвался Владислав Сергеевич.

– То есть речь идет об оказании интимных услуг? – Игорь нахмурился.

– Все верно. Ты же не маленький.

– И парни-модели не хотят обслуживать какого-то мужчину?

– Не хотят к нему ехать, – покачал головой бизнесмен.

– Почему? Платите мало?

– Не знаю, иногда одна встреча доходит до пятидесяти тысяч. Как с этим клиентом. Но… Им проще два раза сходить к кому попроще, а не к нему.

– Он извращенец? – Караваев налил себе еще коньяка и опрокинул его одним махом, а затем, насмешливо улыбаясь, добавил: – Не верю, что у этих шалав хлеб тяжелее моего.

– Ну не скажи. С игуаной там, конечно, никого не перепутают, но, знаешь ли…

– На хую тяжело скакать?

Журналист уже выражался матом. Теперь, когда он напился, ему было плевать. Жуя салат, он смотрел на бизнесмена с некоторой долей ненависти, даже ему самому непонятной.

– Надо скакать на хую у любого. И у того, кто не нравится, тоже, – наставительно сообщил Владислав Сергеевич. – И не показывать, что ты там сам себе думаешь.