Таша Строганова - Насквозь

В ресторанах да, там имелась целая команда профессионалов. Начиная от Или, который руководил штатом официантов и решал административные вопросы, и заканчивая Сергеем Львовичем, усатым офицером в отставке, заведовавшим службой охраны.

Покончив с немногочисленными делами, Рома выпил кофе, позанимался на беговой дорожке, принял душ, посмотрел пару политических видео, снова выпил кофе, пообедал, почитал. И понял, что времени ещё вагон.

День всё не хотел кончаться.

И тут, как спасение, ему в телеграм пришло сообщение от Петрова. Тот предлагал вечером собраться у него в ресторане с друзьями, отметить какую-то сделку.

Роме было откровенно плевать на повод. Развеяться хотелось куда больше, чем соблюсти условности. Да и Петру он задолжал благодарность за чёртовых креветок.

Настроение немного поднялось.

Собираясь на встречу с друзьями, Бессонов разглядывал свой гардероб, прикидывая, что надеть. Будто на свидание намылился.

А вот на свиданиях Рома не был уже очень и очень давно.

Снова стало тоскливо. И почему-то вспомнился Ваня. Впрочем, ничего странного. Последнее время Белоусов занимал все Ромины мысли. И стоило больших усилий не мозолить парню глаза, чтобы не вызвать подозрений своей назойливостью.

От Абрамова Рома знал, что дела у Ивана идут с ожидаемым скрипом, конечно, но сносно. Белоусов оказался довольно хватким и толковым парнем. Вася его хвалил. Люсьен, конечно, продолжал биться в истерике. Но даже в его криках можно было распознать некую толику восхищения русским упрямством.

А уж чего-чего, а упрямства Ване явно было не занимать.

Эх, как было бы чудесно, если бы сейчас Рома собирался на встречу именно с ним. А не со старыми приятелями, которых знал, как облупленных.

Повинуясь порыву, он достал бледно-зелёную рубашку, под цвет своих глаз. Она безумно ему шла. Вот только носил её Рома редко. Повода как-то не было.

Что ж, пусть сегодня он и не увидится с Ваней, так хоть выглядеть будет хорошо.

***

Бар, в который они с Гошиком притащились вечером, был весьма сомнительным. Но недалеко от их станции метро и с дешёвой выпивкой. Что являлось редкостью в Москве.

Поначалу они ещё пытались соблюсти приличия и даже говорили тосты. Гошик едва не расплакался, толкая речь о том, каким охуенным шеф-поваром скоро станет Ванёк.

А потом они добрались до коньяка.

– Смотри, какая, – уже весьма «хороший» Гоша подмигнул своим огромным под лупами очков глазом, кивая в сторону.

Ваня, чуть покачнувшись, обернулся и увидел довольно симпатичную девчонку. Светленькая, невысокая. В принципе, симпатичная.

Пожалуй, что в его вкусе.

– Ну да, ничё такая, – протянул Ваня, поворачиваясь обратно и опрокидывая стопку коньяка в рот. Он закусил сыром, который им принесли на деревянной доске. Гошик чуть не запищал от восторга, когда её увидел. Вот же прожорливая душонка.

– Может, познакомишься? – Гоша активно подвигал бровями.

– На кой ляд она мне сдалась? – Ваня удивился. Удивился, пожалуй, больше даже собственному вопросу. Он, конечно, не был казановой, но от отсутствия женского внимания не страдал никогда. А тут как-то даже не шевельнулось ничего.

Бля.

Он что, реально оголубел?

Ванёк замер испуганным зайцем. И не реагировал, пока Гошик пытался его расшевелить. А потом поднялся, будто на автопилоте, и направился в сторону девушки.

Он честно не помнил, как знакомился с ней, да и имени её даже не силился запомнить. Просто через несколько минут уже повёл танцевать.

Тонкая девичья талия в руках ощущалась вроде бы привычно, но как-то не так, что ли. Как-то недостаточно.

Ваня загрустил. Благо девчонка была неболтливой и тихонько сопела ему куда-то в грудь.

Она была куда ниже Ромы. Тот мог спокойно смотреть Белоусову в глаза. Даже голову особо задирать не приходилось. Вспомнилось, как пялился в первый раз.

Глазищами своими зеленющими. Блядскими.

От воспоминаний и собственных мыслей вдруг стало жарко. Но Ваня не успел даже огорчиться, потому что его вдруг кто-то пихнул в плечо.

– Эй, ты, чувырла, – с сильным акцентом обратился к нему рослый и небритый кавказец. – Руки куда свои распустил, а? Свету кто разрешал трогать, а?

У Вани словно тумблер щёлкнул.

Ещё минуту назад он предавался меланхолии, а теперь вдруг включил режим берсерка. Ваня кинулся на мужика, защищавшего честь некой Светы, и на его дружков, будто разъярённый пёс.

На самом деле, он понимал, что, наверное, и хотел этой драки. Напиться и помахать кулаками, чтобы не думать о тех странных мыслях, которые не покидали его постоянно.

И сейчас он действительно не думал. Просто дрался, как в последний раз.

Фоновый шум постепенно слился в один большой рёв. В ушах звенело, а в глазах плясали черти от выпитого алкоголя.

Его кто-то пытался оттащить, но Ваня не давался. Он рвался вперёд. Потасовка завязалась знатная.

***

Вечер шёл своим чередом.

Рома крутил в руке бокал с безалкогольным пивом, пока друзья наслаждались обычным. Он сначала хотел было приехать на такси, но в последний момент передумал и взял машину. Теперь вот мучился.

Впрочем, он не был рьяным любителем алкоголя. Скорее, ценителем. И хорошее пиво любил.

Разговор вертелся вокруг недавней сделки Петрова. Сам Пётр сидел, откинувшись на спинку дивана и закинув на неё одну руку. Ею он едва касался плеча Ромы.

Возможно, когда-то его бы и взволновало это прикосновение и некоторая демонстрация симпатии. Но что было, давно прошло. А Петров по старой памяти всё пытался подначить и намекнуть, что, мол, только свистни.

Но Рома свистеть не собирался. Они давно перешли на стадию приятельских отношений, и его всё полностью устраивало.

К тому же, сейчас все мысли Бессонова занимал совершенно другой человек.

Вздохнув, Роман сделал глоток пива и чуть заметно поморщился.

– Ты чего кислый такой, – Пётр наклонился к нему чуть ближе. – Случилось что?

– Всё в норме, – отмахнулся Бессонов. Петров был не тем человеком, с которым стоило делиться сердечными драмами.

– Не знал бы я тебя, – хмыкнул Пётр, – решил бы, что ты влюбился.

– Считаешь, я не способен? – Рома скептически хмыкнул, стараясь не показать, что его немного задели эти слова.

– Ну, – Петров поднял со стола свой бокал и сделал большой вкусный глоток, – ты всегда был каким-то отстранённым, будто снежная королева.

– Пошёл ты, – беззлобно фыркнул Роман. – Тоже мне, Эльзу нашёл.

Петров рассмеялся, но отстал. Его увлекли другим разговором, и слава Богу.

Рассуждать о том, какая он бесчувственная сволочь, Бессонов совершенно точно не хотел.

Он поставил пустой бокал на столик и только начал подниматься, чтобы сходить в туалет, как его телефон пронзительно зазвенел. Эта мелодия стояла только на одном контакте. И Рома даже не надеялся, что когда-либо услышит её.