Александр Сальников - Оленька

Как вкусен бабушкин творог на сдобной булке!

Ах, Пристань милая, убогий уголок.

Валерка звал меня, когда он мог,

В дом N 2 в Кирпичном переулке,

14

Где бабка Зина до сих пор живет.

Давно одна. Грустит да хлеб жует.

С тех самых пор, как деда схоронила.

Не хочет покидать свой старый дом,

Решив себе, что доживет и в нем,

Пока ее не приберет могила…

15

Когда Валерку мучили сомненья,

Он ехал к бабушке. И здесь без сожаленья

Любил часы раздумий проводить.

Вот и теперь, об Ольге размышляя,

Приехал он в двадцатых числах мая

Сюда, чтоб бабку Зину навестить.

16

Еще он смутно видел перспективы

Романа нового, и грустные мотивы

Ушедших дней тревожили его:

Он вспоминал о Саше. Пусть иначе,

Без трепета, но из-за неудачи

Былой любви, рождались у него

17

В душе сомнения: получится ли снова?

Захочет ли свиданий Кистенева?

И, помня первых опытов дефект,

Он мнил себе ужасные картины.

Но тихий дом премудрой бабки Зины

Имел оздоровительный эффект.

18

Как мы боимся после неудачи

В себя поверить снова и назначить

Другой возлюбленной свидание в ночи.

Начать с нуля, дарить стихи, цветы…

Читатель мой, я думаю, и ты

Знал поражения? А, впрочем, стой, молчи!

19

О поражениях мудрее помолчать.

Итак, Валерка наш решил начать

Все заново, попробовать сначала.

Как привидение, ходил он, молчалив.

А бабка Зина, вмиг сообразив,

Что внук влюблен, Валерке не мешала.

20

Под вечер мелкий дождь заморосил.

Попили чай. Валерка попросил

О прошлом рассказать (хотя не раз

Он слышал эти сказки старины),

Снял дедову двустволку со стены

И долго чистил, слушая рассказ.

1

Ах, бабка Зина! У нее талант

Рассказчицы. Как истинный брильянт

Ее рассказ в оправе слов старинных

Блистает неподдельной чистотой, -

И необыкновенный, и простой

Одновременно. Чудные картины,

2

Воображая, Пилин рисовал

В своем уме. Он многое бы дал,

Чтобы на день хотя бы очутиться

В деревне Круглице далеких тех времен,

Когда еще и он был не рожден,

И бабка Зина, сказки мастерица,

3

Была совсем девчонкою. Она

Всю жизнь свою в деревню влюблена,

В простой и скромный быт людей деревни.

Сама трудилась в поле с ранних лет,

Ее учили то отец, то дед -

Старатель уважать обычай древний.

4

Валерка слушал бабкины рассказы

Про лес и труд, про старые наказы;

Про игры деревенской детворы;

Про то, как по деревне бродит леший,

То едет на волках, то ходит пеший,

Заглядывая в сонные дворы.

5

Где стянет курицу, где в парня превратится,

Чтобы похитить юную девицу,

Да спящую утащит в темный лес

И там замучает ее; или отпустит,

Но своего, однако, не упустит.

И с девкой будет множество чудес

6

Потом твориться. Будут говорить,

Что ей на свете лучше и не жить.

А может, из деревни вон изгонят,

Чтоб не смущала молодых парней

(Завистниц будет множество у ней),

Или тайком убьют, да и схоронят…

7

Любил Валерка с детства вечера

Седой зимы, когда его пора

Идти ко сну еще не наступала,

А за окном уже царила темь;

И бабка Зина тихо между тем

Свое повествованье начинала,

8

Со спицами в руках, или шитьем,

Или пасьянсом. Так они вдвоем

Засиживались чуть не до полночи.

И, слушая причудливый рассказ,

Борясь со сном, но, не смыкая глаз

(Хотя уже и спать хотелось очень,

9

И тайный страх его одолевал),

Он ноги из-под стула поднимал,

Чтоб леший не схватил его за ногу,

А все ж просил еще, еще рассказ…

И бабушка ему на этот раз

Расскажет про волшебную берлогу,

10

Где жил не то медведь, не то колдун:

– "Он был ужаснай бабник и шалун,

И часто портил девок деревенских.

А можа, просто на него пеняли:

Со старины привычку переняли.

Кто ж сыщет правду-то в секретах женских.

11

Я с детства слыхала о том медведе.

Самой мне бабка как-то о соседе

Рассказывала: мол, его жана

Детей довольно долго не имела.

Но стала в лес ходить, да так умело,

Што очень скоро родила она.

12

Все говорили, будто сам медведь

Помог соседке-то детей иметь…

И полно, милай, спать пора ложиться…" -

Но мальчик все просил еще рассказ.

Так дети любят старину у нас.

И счастливы, в ком та любовь хранится.

13

Валерка слушал, детство вспоминал,

Об Ольге размышлял да начинял

Патроны порохом. А бабка продолжала

Свои рассказы близкой старины.

Вот память добралась и до войны.

– Гражданскую-то я ведь не застала,

14

Едва родилась. Маленькой была.

Лишь голод помню. Да колокола,

Што в церквах по умершим все звонили.

Да помню, как сгоняли нас в ковхоз.

Все отнимали: и коров, и коз,

И лошадей. Все силой увозили.

15

А нас у папки с мамкой – семь детей.

Мы жили очень средне, без затей.

Но быть в ковхозе мама не желала.

Отняли все. Корова лишь одна

На девять ртов осталась. И она

Не долго в нашем стойле простояла.

16

Середняков считали кулаками.

Мы у ковхоза числились врагами

За то, что жили сами по себе.

И вот однажды (папа был в отлучке),

Опять пришли: – "Ну, шо, у этой сучки,

Шо расплодила кулаков в избе,

17

Пора экспроприировать корову!" -

Сказал сам присидатель. Што тут реву

Поднялось! Мама ползала в ногах,

Молила: – "Пощадите, не губите!

Детей хоть пожалейте! Поглядите,

Мал-мала-меньше! Все ведь на горбах,

18

Трудом нажили честным! Мы ж не воры!

Молите, детки, плачьте…" – Уговоры

Не помогли. А мы и так навзрыд

Без умолку со страха голосили.

Когда они корову выводили,

Тут мама как рванется, закричит:

19

– "Не дам Буренку!!! Как мы будем жить?!!" -

Ее свалили на пол, стали бить.

Потом веревкой туго всю связали

Да и оставили. Буренку увели.

А мы, как ни старались, не могли

Узлы расслабить. Так отца и ждали…

20

Ну а в Отечественную опять

Был страшный голод. Мне пришлось бежать

Из Круглицы в Шарью, чтоб прокормиться… -

Валерка слушал бабушку свою,

Ее воспоминанья про Шарью,

Да все смотрел, как с крыши дождь струится.

1

Лавров пришел позднехонько с работы,

Стянул пальто, поставил в угол боты.

Лил майский дождь, и грязь – по всей Шарье.

Уже темнело. Оля с Катериной

Играли в карты. Танечка с Ириной

Сергеевной примерили колье