Глеб Васильев - Секс/Ложь/Джанки

Если ты захочешь, голые деревья будут цвета рома с колой. Снег будет не белым, а сметанным. Дома – цвета тахинной халвы. Небо – не чуть розоватым, но все же голубым, а таким, как юный влюбленный и неопытный гей. Я выточу любую призму голосом, рожденным не убивать. Призма разложит сметанный свет в спектр, который мы смешаем и размажем, как захотим. Бездумно, щедро, не оглядываясь, с удовольствием и истинным наслаждением. Без цели и пользы, для одной только радостной забавы.

Моя кровь будет не красной, а кричаще-плакатной. Сам я стану декоративным. Приятным, но бесполезным. Эстетичным, но бесцельным. Изысканным, но ненужным. И мой подвиг будет в этом. Я буду гордиться своей возвышенной никчемность, подобной солнцу замерзшего в снегу апельсина.

Комментарий №18

Зеркало:

«Когда я слышу нытье о том, что совершенства не существует, возможности ограничены, и все мы являемся пленниками своей телесной оболочки, мне с трудом удается сдерживать презрительный смех. Это по-настоящему удивительно, насколько тупыми и слепыми могут быть люди, с каким упорством они не замечают того, что находится прямо перед их носом. Они живут в мире, полностью созданном мною, и умудряются не обращать внимания на неисчерпаемость моего могущества. Глупцы! День за днем я организую интерьер вокруг них, скрупулезно тружусь над каждой деталью вплоть до малейшей пылинки. Я забочусь о том, чтобы в доме было достаточно света: окна, как и солнце за ними, – моя заслуга. А что люди? Как только я их создаю, они начинают вести себя в высшей степени отвратительно: корчат рожи, вываливают и втягивают животы, скалят зубы, давят прыщи, выдергивают волоски из разных мест и делают еще много чего похуже. Думаю о том, чтобы в скором времени прекратить создавать людей»

Джанк №18: Поп-арт

Девочка подошла к зеркалу и кокетливо повела плечами, прижимая к ушам красный мамин берет. «Не боюсь тебя, злой волк. Рррр!».

Девочка встала на цыпочки. Стащила с головы берет, отшвырнула его за спину. Взъерошила волосы, наморщила лобик и высунула язычок, «бэээ». Звонко рассмеялась, но тут же брезгливо поджала губки – «Фу, Эйнштейн какой-то».

Девочка подпрыгнула, зависла в воздухе и дважды шлепнула личиком о ртутную гладь – в левом и правом верхних углах зеркала. Голые пятки звонко шлепнули по паркету, девочка присела и ткнулась лицом в нижние уголки зеркала. Отошла на пару шагов, придирчиво взглянула на четыре симметричных отпечатка. «Что за губищи! Что за глазищи! Мурлин Мурло!». Сбегала на кухню за полотенцем и тщательно вытерла холодную поверхность.

Девочка разорвала платьице, выпятила плоскую грудку с едва обозначившимся розовым соском. «Тру-ту-ту-ту-ля-патрииия, террания-трам-пам-пам!» – сложив губы трубочкой, пропела она – «Свобода на баррикадах!»

Довольная собой, девочка убежала в спальню. Через пару минут вернулась, держа в правой ручке окровавленную седобородую голову, а в левой – длинный меч. Надменно протянула голову зеркалу – «владыка, Иоанна Крестителя заказывал?». Не сдержалась, прыснула со смеху – «Так и шуруй за ним сам». Голова и меч полетели в открытую форточку.

«Уффф»– девочка закатила глаза и провела ладошкой по лбу, будто отирая пот – «Устала». Она стояла, вглядываясь в зеркало, словно ожидая чьего-то позволения уйти. Видимо, не дождалась. «Ну и ладно, я пошла спать» – девочка насупилась, послюнявила пальчик и в несколько шустрых движений смазала свое лицо.

Комментарий №19

Чётки:

«Мы долго мучились вопросом, для чего Господь создал нас, каковы наши цель и предназначение. Мы не являемся орудием или инструментом, мы не украшение, не измерительный прибор, не знак отличия и при этом не загадочный артефакт неизвестного происхождения. Но потом мы заметили, что едины во множестве, как бусы. Но если нас разделить, то никто из нас не окажется чёткой в единственном числе, в отличие от бусин. В этом единстве и невозможности сохранения своей природы при переходе к индивидуальности нам открылся божий знак. Наша миссия – быть вместе, висеть здесь, на зеркале заднего вида, и покачиваться в ожидании Страшного суда. Почему именно Страшного суда? Странный вопрос. Если бы мы ждали премьеры нового фильма про супер героев или наступления лета вы бы тоже стали уточнять, почему мы ждем именно этого? Нет? Знаете, в чем ваша проблема? В том, что вы богомерзкие безбожники, и гореть вам в аду веки вечные. Не верите? Что ж, как хотите. Вот наступит время Страшного суда, сами увидите»

Джанк №19: Ритуал

Задергиваю шторы, выключаю лампу, зажигаю свечи, ставлю пластинку. Таков ритуал.

Твердый шанкр и медленный рок-н-ролл. Укус паука превращает внутренности в желе. Размозживший голову подруги электрогитарой, представ перед судом, заявил, что ей еще учиться и учиться рок-н-роллу.

Не знаю почему, но все запоминают слова «видманштеттова структура» и «аутригер.» Должно быть потому, что я, прежде чем произнести эти слова, говорю «…не знаю почему, но все запоминают…».

Спиритический сеанс откладывается. Твой дух задержался в булочной, продавщица отказалась брать рваную десятку. Разливаю коньяк по блюдцам. Пар соскальзывает с коричневатой глади, уплотняется в видение. Клубень картофеля, пронзенный стрелой Амура.

Вспоминаю про мясо. Его нужно достать из морозильника, выделить под него глубокую тарелку, в которой скопится розовая вода. Если писать этой водой закат, то он получится ослепительно-белым, будто на фоне вспышки атомного взрыва.

Выключаю музыку. Певцы апокалипсиса слишком много на себя берут. Вместо посредничества претендуют на партнерство. Не хватает ума и сообразительности промолчать о том, чего не знают.

Классический сюжет, когда всем игрокам раздают по две карты в открытую, а потом под столом делят колоду, выбрасывая тузы из рукавов на пол, наскучил. Предсказуемость была бы хороша в том случае, если бы твой дух явился тогда, когда я его ждал. Сюрприз не выходит из-за очевидного сюрреализма самого приза.

Четверг день кинопремьер. Появиться до пятницы, сорвать банк в уикенд. Раскладываю пасьянс. Валет ложится на даму. Как они могли не знать, что следом выпадет король и велит всем отрубить головы? Из одной колоды как-никак.

Под колодой змея. Твой автобус ушел. Ты так и не узнаешь, принял бы кондуктор рваную десятку или нет. Если был когда-то ранний кавендиш, то, должно быть, существовал и кавендиш преждевременный.

В третий и последний раз ставлю сковороду с картошкой на огонь. Если волшебник в голубом вертолете побрезгует рваной десяткой, будешь есть холодную. Заботясь о своем доппельгангере, завожу будильник на вчерашнее утро. Может его день сложится лучше.