Неизвестен Автор - Патриция

-- Эленика? Что такое эленика? Она что других слов не знает? -- удивился шатен.

-- Это ее зовут так, -- пояснил его светловолосый товарищ, сидящий за рулем.

-- Значит, говоришь только по-гречески, -- сказал шатен девушке. -- Ты -Эленика. А я -- Горяченький. Горяченький -- это значит, всегда стояченький, -- пошутил он и рассмеялся собственному остроумию, которое она, по его мнению, оценить не могла из-за незнания языка.

-- Горяченький? -- переспросила Патриция, подыгрывая шутнику.

-- Да. -- Шатен довольно откинулся на сиденье автомобиля и сказал своему товарищу: -- Я горяченький. И, по-моему, она тоже. -- Он игриво высунул язык и поболтал им по губам, обозначая этим жестом любовную забаву. -Девушка хочет секса.

-- Ты так думаешь? -- неуверенно спросил светловолосый.

-- Еще как! -- Шатен повернулся к пассажирке. -- Слушай, хочешь потрахаться со мной и Максом? -- Он мог говорить что угодно, поскольку считал, что глупая смазливая гречанка не понимает английского языка.

-- Горяченький? -- притворялась дурочкой Патриция. Она не верила, что они в чужой стране пойдут на применение грубой физической силы. Но в конце концов ее не пугала даже и перспектива быть изнасилованной, ей хотелось все узнать не по учебникам.

Мимо проносились высоченные деревья, шоссе было пустынным.

-- Правильно! -- обрадовался темноволосый и облокотился о спинку кресла. -Эленика и Горяченький. -- Он оценил фигуру девушки и сказал весело своему приятелю: -- У нее шикарные сиськи! Девочка готова!

-- Ты уверен? -- недоверчиво пожал плечами светловолосый крепыш.

-- Абсолютно! -- не задумываясь ответил шатен.

-- Попробуем? -- Блондин тоже был не прочь поразвлечься.

-- Конечно! -- с готовностью согласился темноволосый. -- От попытки, еще никто не умирал!

-- Сначала спроси все-таки ее. -- Видно было, что светловолосый не очень-то зажегся этой авантюрной идеей. Он не желал иметь неприятностей с греческими властями.

-- Послушай, -- повернулся шатен к девушке.-- Ты не возражаешь оторвать кусочек у Горяченького?

-- Горяченький? Кусочек? -- Патриция изобразила из себя святую простоту.

-- Я же говорил: она готова! -- с победным видом воскликнул шатен.

Светловолосый расплылся в улыбке и оторвался от дороги, чтобы еще раз взглянуть на попутчицу. Он может быть и стал бы возражать, но красная куртка девушки была широко распахнута, а сквозь белую блузку просвечивал темный бутон огромного соска. И это зрелище мгновенно вызвало эрекцию.

-- Не будем задерживать девушку, -- сказал он и свернул с дороги в просвет между деревьями.

Они проехали метров триста за придорожные кусты и блондин остановил машину. Повернул ключ зажигания, чтобы выключить двигатель, сложил руки на колени и уставился похотливым взглядом на пассажирку. Шатен тоже молчал и смотрел на нее.

Патриция поежилась от их жадных, любострастных взглядов, но продолжала изображать непонимание.

Шатен встал со своего места, вышел из машины и поднял спинку кресла, чтобы она могла вылезти. Водитель тут же, с резвостью которой Патриция от него никак не ожидала, соскочил с сиденья, обежал автомобиль и встал рядом с другом, не отрывая взгляда от ее груди.

Патриция молча смотрела на них, ничем не выдавая, что она сейчас думает. Деревья и кустарник надежно скрывали машину от нескромных взглядов с дороги.

Наконец шатен не выдержал, грубо схватил ее за руку и вытащил из машины. Она от резкого движения упала, но тут же вскочила на ноги и попыталась убежать. Туристы переглянулись и бросились за девушкой.

Они догнали ее и, смеясь -- куда, мол, бежишь, глупая! -- схватили жертву нахлынувшего на них плотского возбуждения: шатен за ноги, светловолосый за плечи. Приподняли, чтобы отнести подальше от дороги -- мало ли будет кричать.

Она вырывалась и кричала, но справиться с двумя здоровыми мужчинами не могла. Ей ужасно противно было подчиниться этим потерявшим над собой контроль самцам. Они же вошли во вкус, чувствуя, что еще немного и сломят ее сопротивление.

Они распахнули на ней красную куртку и разорвали ворот белой футболки, обнажив красивую грудь. Шатен стал расстегивать молнию на джинсах девушки.

-- Ну ладно, ладно, -- неожиданно воскликнула Патриция по-английски. -- Ваша взяла!

Они опешили и невольно отпустили ее. Патриция встала на ноги.

-- О'кей, пусть будет по-вашему. Только смотрите, чтобы мне было хорошо! -заявила она сердито.

Мужчины недоуменно переглянулись.

-- Она говорит по-английски! -- удивленно воскликнул шатен, мгновенно сообразив, что случайная пассажирка, оказывается, прекрасно понимала все его скабрезные шуточки.

И в этот момент Патриция что есть сил врезала ногой по причинному месту светловолосому, как более сильному из них двоих. Он согнулся пополам. Не теряя времени даром, она ударила в пах и шатену. Тот истошно закричал -- удар Патриции оказался на редкость точным и болезненным.

Не теряя времени, Патриция бросилась машине. Ключ зажигания торчал в своем гнезде.

Шатен скрючился на изумрудной траве, схватившись за свои гениталии, которые превратились в комок оглушительной боли. Даже ругаться не было сил -- лишь бессильная ярость туманила рассудок.

Пока неудачливые насильники корчились от боли, пачкая о траву одежду, (знает же ведь куда бить, стерва!), Патриция уселась за руль Фиата, завела мотор и помчалась по пересеченной местности к спасительной дороге.

Выехала на шоссе, посмотрела на разорванный до живота ворот кофточки и рассмеялась. И увеличила скорость, наслаждаясь быстрой ездой.

Вскоре дорога пролегла по берегу живописного узкого залива и повторяла его причудливые изгибы.

Патриция заметила стоящий у обочины сиреневый Ягуар и пожилую супружескую пару, обедающую на природе за маленьким переносным столиком. Вид пары был трогательно-идиллическим и одновременно таким напыщенным, что девушка не смогла удержать смешок.

Патриция остановила машину, чтобы сменить разорванную футболку и отдышаться.

Повернулась к заднему сиденью, где лежала ее объемистая дорожная сумка и поковырялась в своих вещах. Открыла дверцу и вышла из открытого автомобиля.

Сняла красную куртку и разорванную белоснежную футболку, совершенно не стесняясь уставившегося на нее во все глаза пожилого мужчины, своей благообразной сединой и усами очень напоминающего популярного голливудского киноактера Чарлза Бронсона.

Он не глядя подцепил кусок отварной рыбы на вилку и в полной прострации не попал вилкой в рот.

-- Джейн, что с тобой? -- спросила его жена -- престарелая черноволосая гречанка с ярко выраженными национальными чертами лица.

-- Ничего, дорогая, -- вернувшись в реальный мир, ответил он. -- Абсолютно ничего. -- Но тут вновь посмотрел на переодевающуюся молодую фурию, и не в его силах было не глядеть на нее в этот момент. Огромные бутоны ее сосков просто поражали воображение.