Неизвестен Автор - Патриция

Подошли к палатке. "Мышонок" засунулась внутрь, подставив их взглядам пышные формы ягодиц, и достала огромные полотенца. Не торопясь одеться, а напротив -- любуясь друг другом в ласковых лучах заката, стали обсыхать, лишь бедра обернув цветастыми полотенцами.

-- У тебя есть где сегодня ночевать? -- спросил мужчина, вытирая черные густые волосы.

-- Если не возражаете, я останусь с вами, -- ответила Патриция и улыбнулась.

В ее улыбке небритый прочитал гораздо больше, чем закладывалось в слова. Заниматься любовью втроем ему еще не доводилось, но он много слышал, что это здорово. А лучшие познания, как известно, не почерпнутые из рассказов и книг, а приобретенные на собственном опыте. Блондинка, видимо, рассудила так же.

-- Я согласна, -- ответила обитательница оранжевой палатки, с любопытством глядя на своего ухажера. -- А ты, милый?

-- Да ради бога, мышонок, раз ты этого желаешь! -- с готовностью воскликнул тот. -- Ради тебя я готов на все! -- с пафосом добавил он.

Сгустились сумерки и черноволосый ловко и быстро развел костер. Блондинка достала три бутылки красного сухого вина, которое полагается под мясо. Мяса не было, пришлось удовлетвориться несколькими сочными яблоками.

В романтическом свете костра, черноволосый взял гитару и заиграл. Звуки, срывались со струн чистые и нежные, навевающие мысли о любви, о красоте и о полете. Патриция задумчиво смотрела на пляшущие язычки пламени, время от времени прикладываясь к горлышку бутылки -- вино ей не понравилось, но другого-то не было.

Наконец черноволосый запел -- голос у него оказался на удивление красивый:

Кобылица молодая,

Честь кавказского тавра,

Что ты мчишься, удалая?

И тебе пришла пора;

Не косись пугливым оком,

Ног на воздух не мечи,

В поле гладком и широком

Своенравно не скачи.

Погоди; тебя заставлю

Я смириться подо мной:

В мерный круг твой бег направлю

Укороченной уздой.

Патриция с обнаженной грудью полулегла, прислонившись спиной к гладкому валуну, рядом с ним. Он посмотрел на нее, улыбнулся понимающе и отхлебнул вина. Не отрывая от Патриции взгляда, заиграл на гитаре залихватский мотивчик.

Блондинка, держа в одной руке уже почти пустую бутылку вина, а в другой зажженную сигарету, танцевала счастливо неподалеку. На куске материи, которую обернула наподобие юбки вокруг талии, так что ткань почти полностью закрывала сильные красивые ноги, были нарисованы огромные карточные масти. Женщина с удовольствием прихлебывала из бутылки красное вино, и была уже достаточно пьяная.

Блондинка отбросила опустевшую бутылку и достала еще одну. Отковырнула зубами пластиковую пробку и сделала огромный глоток. Ей было очень хорошо. Веселясь, она стала лить вино на голову возлюбленного, тот, не прекращая играть на гитаре, задрал голову, ловя ртом струйку вина. Блондинка наклонилась и поцеловала его. Он снова запел:

Туманный очерк синеватых гор,

Зеленых рощ каштановых прохлада,

Ручья журчанье, рокот водопада,

Закатных тучек розовый узор,

Морская ширь, родной земли простор,

Бредущее в свою деревню стадо, -

Казалось бы, душа должна быть рада,

Все тешит слух, все восхищает взор.

Но нет тебя -- и радость невозможна.

Хоть небеса невыразимо сини,

Природа бесконечно хороша,

Мне без тебя и пусто и тревожно,

Сержусь на все, блуждаю, как в пустыне,

И грустью переполнена душа.

-- Ты ее любишь? -- неожиданно спросила Патриция, кивнув на танцующую пьяную блондинку.

-- Конечно, -- ответил тот, не задумываясь. -- Если бы я ее не любил, ты думаешь я бы занимался с ней сексом?

-- Не знаю, -- пожала плечами Патриция. -- А ты давно с ней?

-- Целых три дня, -- чуть ли не с гордостью сказал мужчина.

-- Значит, ты не спишь с девушками, которых не любишь? -- поинтересовалась Патриция.

-- Я люблю их всех, -- незамедлительно последовал ответ.

Блондинка допила свою бутылку, и игриво, в танце, в свете костра, демонстрировала мужчине свою спортивную фигуру. Она небрежно откинула подальше пустую бутылку, развязала узел на боку и распахнула ткань, открывая ему свои прелести. Потом отобрала от него гитару, положила на землю и навалилась на него. Они оба упали на мягкую траву и поцеловались.

-- Как я тебя хочу, -- сказала блондинка, целуя его в колючую шею.

-- Прекрасно, мышонок, -- шутливо отбиваясь, сказал ее возлюбленный. -- Давай прямо сейчас этим и займемся! -- Он нежно отстранил ее и встал. -- Ты пока не остынь, я только схожу по делам.

Он подал руку блондинке и она встала на ноги.

-- Я тоже с тобой, -- вдруг поднялась с места Патриция. Она продолжала свои эксперименты.

Блондинка самозабвенно осталась танцевать у костра, что-то себе напевая, а Патриция с мужчиной пошли по камням в черноту ночи, с трудом выбирая дорогу.

Мужчина остановился у невысокого обрыва и повернулся к ней спиной, доставая свое хозяйство. Патриция остановилась неподалеку, глядя на него в неверных отсветах костра.

-- Ты говорила, что тоже хочешь, -- сказал черноволосый, несмотря на выбранную роль беспечного прожженного знатока секса, чувствуя все-таки некую неловкость. -- Ты, может быть, стесняешься случайно?

-- Я?! -- поразилась Патриция и демонстративно уселась на корточки между двух больших камней.

-- Чего стесняться того, что естественно? -- сказал черноволосый.

-- У каждого свои проблемы, -- ответила она.

Они подошли к палатке, черноволосый обнимал девушку за плечи. Он отдернул полог входа.

-- Прошу вас, миледи, -- кривляясь пригласил он.

-- Спасибо, милорд. -- Она залезла в палатку, сняв намотанную на талии материю и обнаженная улеглась рядом с блондинкой.

Мужчина залез на ожидавшую его женщину и они поцеловались.

-- Ты не возражаешь, -- повернулся он к Патриции, -- если я обслужу ее первой?

-- Да нет, ради бога. Пожалуйста, -- ответила Патриция и повернулась к ним спиной, натянув на себя одеяло.

Мужчина без какой либо предварительной ласки рукой раздвинул возлюбленной ноги и вонзил в нее свой инструмент чувственного наслаждения. Колено блондинки больно уперлось Патриция в икру ноги, но Патриция не шелохнулась. Он стал двигаться равномерно и без вдохновения -- видно присутствие Патриция пошло не на пользу.

Блондинка привычно вздыхала и стонала, рука ее, выгнулась неестественно и нащупала холмик груди Патриции.

Патриции стало неприятно. Она резко развернулась лицом к любовникам.

Вход палатки был не задернут, костер догорал, но его света хватило, чтобы разглядеть блестящие капли пота на виске черноволосого.

-- Я вам не мешаю? -- спросила Патриция.

Мужчина сжал зубы и ускорил движение. Патриция села и поджала ноги, обхватив колени руками. Наконец черноволосый застонал, сделал последние конвульсивно-стремительные рывки и замер в экстазе. Патриция с интересом наблюдала за ним.