Кресли Коул - Профессионал

Воздух был тёплым и пах свечным воском и… новизной. Что было странно, учитывая винтажные предметы обстановки.

Ещё пахло кожей.

Женщина открыла приготовленную бутылку охлаждённого шампанского, наполнила два высоких бокала и удалилась. Напоследок в дверях она мне понимающе подмигнула. Что она знала такого, чего не знала я?

Что поезд сходит с рельс? Или как здесь на самом деле глубоко?

Спокойно, Натали. Я доверила этому мужчине свою защиту, удовольствие и возможность стать тем, кем мне нужно. Он кивнул в сторону кушетки:

— Садись.

Я села, заметив, что оказалась лицом к театральному занавесу. Мы будем смотреть фильм? Непристойную пьесу? Мы даже не насладились маскарадом, разочарованно подумала я. В книжках на балу остаются хотя бы до полуночи, а не приезжают на какие-то десять минут.

Теперь, когда мои глаза привыкли к полумраку, я разглядела покрытые тканью предметы, расставленные по комнате — это могло быть всё, что угодно. Но у меня былиидеи на этот счет. Мысли обратились ко всем поглощённым мною БДСМ-видео, изученным инструкциям, к тому журналу, который я ему показывала. Это был столб, или скамья для порки, или качели? Свяжет ли меня Севастьян, чтобы наказать?

Отчасти такая перспектива пугала. Но я была достаточно женщиной, чтобы признать, что от этой мысли я потекла. Смирись с этим, смирись.

Когда он подсел ко мне, я спросила:

— Что это за комната?

— Она наша. Одна из немногих доступных для покупки.

Наша?

— Как давно ты её купил?

— Примерно девять часов назад. Её отремонтировали и обставили по моему запросу.

После нашей утренней ссоры? Это объясняет, откуда здесь запах новизны. Я могла

лишь догадываться, какие деньги были выброшены для того, чтобы всё подготовить в срок.

Со столика рядом с кушеткой он взял пульт дистанционного управления.

— Ты сказала, что хотела бы лучше узнать Париж. Вот его другая сторона.

Он нажал на кнопку. Занавес начал подниматься, открывая стеклянную стену.

За стеклом было… было…

Когда я поняла, что именно вижу, я выдохнула:

— О. Мой. Бог.

Рука Севастьяна подхватила мой бокал как раз перед тем, как он почти упал на пол.

Когда я чуть оправилась от шока, то смогла, наконец, осознать, что именно происходит в комнате за стеклянной стеной.

Севастьян привёл меня в этот частный клуб, чтобы показать… оргию.

Которая была в самом разгаре.

Там находилось около трех десятков участников, очень привлекательных. Они все располагались в центре круглой арены, как в цирке, окруженные различными приспособлениями.

Мужчины и женщины в масках были привязаны к крестообразным конструкциям, заперты в колодках или свешивались с потолка на цепях. Одна женщина была привязана к чему-то, что по форме напоминало анатомический массажный стол. Ещё несколько мужчин и женщин оказались перегнуты через алые винтажные кресла. Сильные руки сжимали разведённые лодыжки.

Как только я пришла в себя настолько, чтобы шевелиться, мои руки взметнулись к маске.

— Они видят, что мы за ними наблюдаем?

— Внутрь они заглянуть не смогут, — заверил меня Севастьян. — Они видят лишь зеркало, пока мы не нажмём на пульте кнопку. И, Натали, они полностью осознают, что за ними наблюдают.

Тогда я попала в настоящий рай вуайериста.

— О-фи-геть.

— Действительно.

Голая женщина была подвешена к трапеции, её попка лежала как раз на перекладине, стопы покоились по обеим сторонам. Трапеция находилась на уровне рта парня, зарывающегося лицом в её промежность, в то время как другой загорелый мужчина медленно обрабатывал его сзади.

Голыми были не все. Некоторые носили кожаные аксессуары. Некоторые — бельё тонкой работы: корсеты с блёстками, замысловатые подвязки и полосатые чулки, будто прямиком из Мулен Руж. Один парень весь был затянут в какое-то подобие вакуумного пакета, из которого только и торчали трубка для дыхания и его эрекция — последней сразу же занялась сексапильная красотка.

Мне хотелось рассмотреть каждую деталь, каждое действие на арене. Казалось, все сцены из моих эротических фантазий разворачиваются наяву. Лучше бы у меня было десять пар глаз! Или возможность всё заснять на видео.

Каждый удар по выставленным напоказ грудям отдавался у меня под бюстом. Когда женщина на трапеции закричала, приближаясь к экстазу, начав толкаться в лижущий её рот, мои трусики уже намокли.

Не отводя от сцены глаз, я спросила:

— Тут есть ещё такие же комнаты? — Я заметила, что все окружающие оргию стены были зеркальными.

— Всего таких шесть.

— Ты сказал, что был здесь уже раньше. То есть ты был там, внизу?

— Иногда.

Ещё одну женщину привязали к огромной бочке. Мужчины по очереди пользовались её ртом, в то время как другие её вылизывали. Казалось, ей всё было мало.

Бывал ли среди этих мужчин и Севастьян?

Как только во мне вспыхнула ревность, он усадил меня к себе на колени, приподняв пальцем подбородок, чтобы наши взгляды встретились.

— И я жаждал оказаться там, где нахожусь сейчас. Со своей собственной женщиной. Готов держать пари, что большинство из тех, что на арене, позавидовали бы нам.

— Всем этим красоткам ты предпочтёшь единственную женщину? — Ближайшая к нам с фигурой фотомодели стояла на четвереньках между двух мужчин — член одного из них занимал её рот, другой — двигался в промежности. Они просто дух из неё вышибали — к её вящему восторгу.

— Если речь идёт о тебе, то да, — ответил Севастьян.

Мило.

— Ты бы хотел, чтобы мы оказались внизу?

— Я уже говорил. Я очень рано научился не делиться. Никто не притронется к тому, что принадлежит мне. — Его взгляд скользнул по моему лицу. — Это всё приемлемо для тебя?

Он что, думал, я сбегу?

— Раз они нас не видят, это всё равно, что смотреть порно. А в этом у меня большой опыт. Так что всё в порядке.

Он притянул меня к груди. Как только я комфортно устроилась у него на коленях, он вновь протянул мне бокал.

Я потягивала шампанское и наблюдала за откровенным сексом, а мой разум оказался во власти его запаха.

Вообще-то, все мои органы чувств обострились. Звучала музыка, даже раздавался смех, но остальные звуки были эротичными. Стоны, рёв и неистовые крики. Хруст кожи, звон цепей и свист плетей.

Попкой я чувствовала член Севастьяна, словно раскалённое кайло. Оказалось, что я на нём ёрзаю, натирая собственными стрингами мокрые губки.

Даже искрящееся шампанское царапало мой язычок. Я представляла, как вылью напиток на его тело и медленно вылижу всё до капли…

И, тем не менее, помимо всего, что я видела и чувствовала, я не могла перестать думать о том, что Севастьян именно меня сюда привёл, именно для меня купил эту комнату. Меня тронуло, с какой заботой он отнёсся к каждой детали.