Таня Кадзи - Русская гейша. Тайны обучения

– Но я только сегодня вернулась, раб, – сурово ответила я. – К тому же мне не понравилось твое поведение. Ты посмел оскорбить меня! Я даже подумываю, чтобы прекратить наше знакомство.

– Нет! Только не это! – закричал он с таким отчаянием, что я на мгновение почувствовала к нему сострадание.

Я слушала, как он плачет, потом сказала:

– Прекрати хныкать! Я подумаю, как наказать тебя, раб.

– Я на все готов, госпожа! – тут же обрадовался Павел Николаевич.

– Я приеду к тебе завтра, – решила я. – Пришлешь водителя к шести вечера. Повтори!

– К шести вечера, госпожа Юри, – умильно прошептал он.

Я положила трубку и увидела Тима, молча стоящего в дверях.

– С кем это ты? – вяло поинтересовался он и зевнул.

– Да так, один придурок, – ответила я. – Я завтра опять уеду на ночь. Пользуйся!

– Хорошо, – улыбнулся Тим. – Повезло мне с тобой! Я в таких условиях и не жил никогда.

И тут я впервые подумала, что почти ничего о нем не знаю. Мы пошли на кухню, я заварила чай и сделала бутерброды.

– А ты, вообще, из какого района? – осторожно поинтересовалась я.

Тим ясно на меня глянул и заулыбался, убирая со лба сильно отросшую высветленную челку.

– Что, решила, наконец, выяснить, кто у тебя тут живет? – рассмеялся он.

– Ну, да, – хмуро ответила я.

– Да ты не бойся, Танюха! – сказал Тим. – Я вполне нормальный мальчик… но из детдома и никогда семьи у меня не было. А в нашем городке, ты даже и представить не можешь, в каком состоянии находится детдом! Поэтому я и сказал, что никогда не жил в таких условиях, как у тебя, понимаешь? Здание там совсем развалилось, в комнатах вечная сырость и холодина, даже кое-где плесень на стенах. И мы там голодные постоянно были. Эх! Что говорить!

Он замолчал, опустив глаза.

– Я не знала, – тихо проговорила я.

– Ну, понятно, кто ж тебе скажет? Одна надежда: жениться здесь на богатой тете, – добавил он.

– У тебя это просто идея-фикс! Почему именно жениться?

– А что ты предлагаешь? Заработать на квартиру у меня не получается. Не умею я экономить! Да и мой образ жизни много денег требует. Да ты сама все знаешь! А вечно скитаться по съемным квартирам тоже надоедает. Хорошо, что хоть сейчас у тебя немного отдохну. Но ведь не вечно же я здесь жить буду!

– Все образуется, вот увидишь, – сказала я, подливая ему чай.

– Знаешь, Танюха, я часто наш детдом вспоминаю. Хоть бы кто им помог! Жалко ребятишек! Сейчас же много всяких спонсоров и меценатов.

И тут в моей голове появилась мысль, какое наказание получит мой раб.

Когда я приехала к Павлу Николаевичу, все стало развиваться по отработанной схеме. Перевоплотившись в образ госпожи Юри, я выполнила процедуру порки. Но, видимо, мой настоящий облик, который Павел Николаевич увидел на приеме, навел его на новые фантазии.

– Я слышал, госпожа, – робко начал он, лежа на полу возле моих ног, – что в Японии есть способ связывания. Мне бы очень хотелось, чтобы моя прекрасная госпожа связала меня своими божественными ручками.

– Что, ублюдок?! Ты еще смеешь высказывать какие-то желания?! – грозно спросила я.

– Простите, госпожа, – тут же опомнился он и отполз от меня на безопасное расстояние.

– Придется удвоить твое наказание! К непростительному поведению на приеме у господина Ито добавилось еще и сегодняшнее твое нахальное заявление!

– Простите, госпожа, – заплакал Павел Николаевич. – Я выполню все, что вы мне прикажете, только не оставляйте меня!

Вот тут-то и настал момент помочь детдому Тимура. Через месяц на счет была перечислена крупная сумма денег от неизвестного дарителя, которая была использована для проведения капитального ремонта. Кроме этого куплена новая мебель, одежда и игрушки детям. Также детдом получил новый микроавтобус, три видеодвойки и музыкальный центр.

Вернувшись домой, я достала тетрадь с лекциями Сайюри и нашла раздел о шибари. Внимательно прочитав и уяснив себе, что мастером шибари так просто не становятся и обучение длится не один месяц, я призадумалась. И прежде чем экспериментировать на Павле Николаевиче, решила попробовать на себе. Но где найти мастера в Москве?

Я купила несколько газет и обзвонила салоны, но результат оказался нулевым. Мастеров не было, хотя приглашали весьма активно для сеанса японского эротического связывания. Пришлось звонить господину Ито, хотя я чувствовала определенное неудобство, обращаясь к нему с подобной просьбой. Он внимательно меня выслушал, потом надолго замолчал. Я терпеливо ждала.

– А это необходимо? – наконец спросил он. – Может, какие-нибудь печатные пособия?

– Я хотела бы попробовать на себе, – упрямо сказала я.

– Тебе что, это нравится? – немного напряженно поинтересовался господин Ито, видимо, испугавшись, что я захочу, чтобы он периодически меня связывал.

– Не пробовала, поэтому наверняка сказать не могу, Ито-сан, – рассмеялась я.

– Ох, Таня, Таня! – тоже засмеялся он. – И что только ты придумываешь!

– Мне это нужно для важного дела, – сказала я, думая о детдоме, которому Павел Николаевич обещал помочь. – И я полагаю, что мне хватит и одного сеанса, чтобы вникнуть в суть процесса.

– Хорошо, – наконец решился господин Ито. – Но прошу тебя, об источнике своих новых знаний никому никогда ни слова!

– Обещаю, – тут же став серьезной, сказала я.

Мы договорились, что я поеду к мастеру, когда он мне позвонит и назначит встречу. Это произошло через два дня. Я без опозданий явилась в полдень по указанному адресу. Дом был обычной высоткой возле метро «Полежаевская». Пока я поднималась в лифте на четвертый этаж, терялась в догадках. Но когда мастер открыл мне дверь квартиры, я открыла рот от неожиданности. На пороге стоял господин Кобаяси в коротком темно-синем кимоно и спокойно мне улыбался. Вот этого я никак не ожидала.

– Здравствуй, Таня, – ласково произнес он. – Проходи.

Я замерла на пороге, чувствуя замешательство и желание немедленно уйти. Он, видимо, понял.

– Тебе нужна консультация? – спросил он. – Я – мастер шибари и обучался этому сложному искусству в Токио.

– Но вы же секретарь посольства, – растерянно сказала я, снимая туфли.

– Одно другому не мешает, – тихо засмеялся он. – Шибари – это стиль моей семейной жизни и гарантия ее долговечности.

«Вот, значит, как! – удивилась я про себя, вспомнив бледное лицо госпожи Кобаяси. – Кто бы мог подумать, что эта дама – мазохистка!»

– Но это секрет, – добавил он, серьезно на меня глядя.

– Да, господин Ито предупредил, – ответила я, проходя в комнату.

Она была небольшой и выдержанной в сугубо японском стиле. На полу цветные циновки, у стены раздвижные ширмы и напротив двери ниша токонома, в которой висела старинная на вид гравюра в жанре сюнга [29]с изображением девушки и юноши, лежащих рядом. Верхние части их тел были скрыты складками цветной одежды, а нижние – обнажены. Несоразмерно большой «нефритовый стебель» юноши входил наполовину в «яшмовые ворота» девушки, хорошо видные между ее широко раздвинутых, согнутых в коленях ног.