Сергей Шемякин - Двадцать семь эльфийских амазонок

— А как лично вы Принц обнаруживаете перевёртышей? — спросила одна магичка.

— Я их обнаруживаю очень просто: смотрю в глаза, и личина меняется, появляются змеиные зрачки, страх и злоба. Мои лесные чувствуют исходящую от них опасность, если в лесу, то достаточно явственно. Эмпаты тоже.

— А каким прибором вы гасите им сознание? — задали ещё один вопрос.

— Этот прибор из-за кромки и в единственном экземпляре, но смысл его простой: он вырабатывает электрический заряд типа молнии высокого напряжения. То есть это удар электрическим полем.

Маги переглянулись, но переспрашивать непонятный ответ не рискнули.

На этом и разошлись.

Жора попросил своих подождать и вместе в Первой матерью зашли в кабинет Урсулаэлько.

— Имеются ли у вас сведения о расположении воинских частей Элистана, — спросил сержант.

— Да имеются. Но то что было до начала войны.

Урсулаэлько подошла к стене, нажала какой-то рычаг, и деревянная панель сдвинулась, открыв взгляду дверцу металлического сейфа.

— Хранилище под магической защитой, настроено только на меня. Заклинание накладывал корпусной маг первого ранга, — пояснила она, прикладывая руку. Затем достала ключ и открыла дверцу, доставая оттуда карту. На карте были нанесена дислокация частей. Естественно, всё было подписано рунами.

— Комендант, у вас найдётся листок бумаги и чем писать? — спросил сержант.

— Да, конечно, — достала ему из стола Урсулаэлько листок и свинцовый грифель. — Если позволите, я продиктую, — сообразив, что Принц хочет сделать выписки, сказала она.

Сержант писал по-русски. Название города, одна буква или цифра, означающая номер корпуса, которому подчинялся полк. Имя командира называла Урсулаэлько.

— Местоположение на сегодняшний день я не знаю. От Совета была лишь одна магограмма о передислокации полков Первой матери. Столичный полк находится на пути к Ариэлю, Восточный Хребет перешёл. Остальные три полка двигались к Торисану и Зариэлю. Наверное, уже воюют. Что делается на юге информации нет.

— Спасибо, — поблагодарил Принц, сворачивая и пряча листок в карман. За двадцать минут он получил ценнейшую информацию и мог теперь ориентироваться в расстановке сил.

Обратно ехали все весёлые, девчонки прошвырнулись по магазинам, поели в таверне, себя показали и на гражданских посмотрели. Фериэль умудрилась за пять минут собрать под своё крыло всех, разбежавшихся по городу. Она переговорила втихаря с Урсулаэлько, но самцов в городе не осталось ни одного. Монаэль не повезло. Когда приехали, передала Принцу увесистый мешок с золотом.

— Это тебе от коменданта за уничтоженных перевёртышей — пятьсот пятьдесят монет.

— Монеты — это хорошо, поделим. Надо ещё разделить деньги, полученные от продажи трофеев. Пригласи Зенаэль, Эмиэль и магов, пока наши все на месте.

Сотники и маги ариэльского полка, вызванные по амулету, пришли тотчас. Вопрос решили за пять минут.

Первая мать сообщила, что за проданные трофеи в крепости получено двенадцать тысяч золотых. Поступило предложение от Принца выдать амазонкам по тридцать монет, остальным в соответствии с окладом, магам по окладу сотника. Жора предложил ариэльцам тоже сделать набег на город, пройтись по магазинам, посидеть в таверне. Заодно всем рассказать, что пойдут вдоль реки Равз, продвигаться будут к столице. Повеселевшие ариэльцы, получив быстренько отсчитанные монеты, ушли в свою половину лагеря. В шатре остались свои.

— Ну давайте, девочки, хвалитесь, что купили в лавках, — решил их подтолкнуть Жора. Те пошушукались, вытащили из сумки его штаны и сапоги и скрылись за перегородкой. Выплыли разноцветными лебедями. На них были одеты платья, напоминавшие индийские сари или римские тоги, (сержант был не силён в конструкции женской одежды) все разных цветов. Цвета, как понял сержант были родовыми. У Элиэль — голубой, у Марисан — зелёный, у Фериэль — желтый. Шарфы и подолы платьев были украшены сантиметровыми ленточками разных цветов. У Первой матери — одна красная, у Фериэль две красных, у Марисан — две светло-зелёных. Девчонки смотрелись очаровательно, видно и им самим нравилась новая одежда.

— Красавицы. Ничего больше не могу сказать — просто красавицы. Очень здорово. И вам идут эти платья. Вы в них просто королевы.

— Бери выше Принц, — сказала Элиэль. — В них мы матери!

— А мне вам и подарить нечего, — расстроился сержант.

— Ты уже подарил нам детей и по «Стечкину», этого вполне достаточно, тем более наши дети — это дети Первого Принца! — сказала Фериэль.

— Да, — засмеялась Марисан, — за твоими двумя полоскам будет сзади толпа ходить и завидовать.

— За твоими тоже. Двойни очень редки, — ответила Фериэль. — С гарантией, что в том городе, где ты будешь жить — будешь единственной.

— Жалко скульптора этого нет. Я бы всем девчонкам, ставших матерями, от себя поднёс бы по красной звёздочке, чтобы все видели, что эта мать носит ребёнка Первого принца.

— Это было бы здорово — согласилась Марисан, — и уместно!

— А Эле на ленту бы заказал бы звезду побольше, чтобы издалека все видели Первую мать.

— Её и так все видят, благодаря ленте. Только Первые матери имеют право носить ленту в цветах рода от левого плеча, — просветила его магичка.

— А я согласна на большую Красную звёздочку, она мне нравится, — сказала Эля целуя Принца.

Девчонки покрутились перед сержантом в новых платьях, он их погладил по всем выпуклостям, восхищаясь их красотой и изяществом, и они, довольные, пошли раздеваться.

«Интересно, а остальные купили себе наряд матерей?», — подумал Жора. Оказывается, купили. И сейчас обсуждали лазурное платье Лораэль с красной и зелёной полосками, находя его восхитительным. И даже Монаэль заставили купить себе такое. «Доедем до ближайшего города, найду скульптора и сделаю девчонкам золотые звёздочки с красной эмалью, — решил сержант. Чтобы все знали, что это жены Принца».

После ужина сержант затащил Элиэль в койку. Он ласкал её в любовном угаре два часа, кончив раза четыре и добившись множества оргазмов от неё. Эля была довольна, что наконец-то Жора начал ей уделять внимание. Честно говоря, ей его хотелось всегда с той минуты, как она стала женщиной. Она его желала и любила. Он платил ей тем же. Да, она чувствовала, что и Марисан ему нравится и Лораэль, да и из лесных у него есть любимицы, но любил он её одну, это она знала точно, луком выгибаясь под ним и отдавая всё своё тело и душу своему Принцу.

Лагерь у крепости стоял ещё два дня. Завалы на месте засады за это время разобрали, дороги очистили. Деревянный мусор сожгли, крупные обломки перенесли к посту на дрова. Трофейного оружия набрали очень много. Большая часть конечно утонула, но четыре новых полка вполне можно было вооружить полным комплектом оружия нагов. Так что трофеи продали вовремя. В последних судах везли крокодилов. Несколько десятков мёртвых тел выбросило взрывами на берег. Наиболее крупные особи достигали двенадцати шагов в длину. Имея шесть ног, на стены крепости взобрались бы в момент. Для этого их, наверное, и везли. Ясно было, что, если бы эта армада высадилась под Кренцелем, крепость бы удержать не удалось. Хотя наги могли планировать удар по крепостям и выше по течению. Пленных не было и рассказать о планах никто не мог. Когда сержант поинтересовался, можно ли допросить пленного нага, то Марисан сказала, что есть переводной амулет. У нагов, имеющих раздвоенный язык, слишком много шипящих звуков, эльфиек переводчиков мало, но есть амулеты, которые вполне способны переводить разговорную речь. А вот текстовые документы переводить очень сложно. Если люди пишут буквами, эльфы и орки — рунами, то наги — клинописью. Во всём Элистане едва найдётся с десяток специалистов, способных прочитать текстовый документ нагов.