С. Алесько - Глаз филина

С этими словами он схватил девушку за руку и притянул к себе на колени. Ли попыталась высвободиться, но он не позволил. Она неожиданно покорилась, успокоилась, сидела и смотрела на него. «Наверняка думает: как птичка на змею,» — мелькнуло у нее в голове. — «Опять по-дурацки…» Пахло от мужчины дымом, как и от Рида.

— Может, поцелуешь? — вдруг спросил он, глядя на нее с неприятной усмешкой, в один миг по-настоящему обезобразившей его лицо, подчеркнувшей уродливую половину.

Девушку поразило это изменение. Только что мужчина выглядел почти нормально, ей даже подумалось: когда он улыбается, наверняка становится привлекательным. Но на какой бы эффект не рассчитывал хозяин, пугаться гостья по-прежнему отказывалась. Поцеловать? Думает, ее стошнит от одной мысли? Она молча наклонилась и коснулась губами его левого виска, потом поцеловала уголок черного глаза, лоб, щеку, лаская изуродованную половину. С трудом сдержала смех, когда мужчина от неожиданности разжал руки, перестав удерживать ее. Он, впрочем, быстро пришел в себя, обнял, поймал губы девушки и настойчиво раскрыл языком. Ли всего лишь хотела показать ему, что он может не вызывать отвращения, и вовсе не собиралась страстно целоваться, но противиться настоящему поцелую не смогла, покорно приоткрыла рот, впуская его язык. В их с Ридом ласках никогда не было такого пыла… Все кончилось столь же неожиданно, как и началось. Хозяин оторвался от губ гостьи и едва ли не спихнул ее с коленей.

— Вы обещали посмотреть ожог, — встал и начал стягивать рубаху. — И снимите плащ, здесь тепло.

Она подчинилась, не отрывая от него взгляда. Насчет более привлекательных частей тела он, конечно, был прав… Впрочем, вид обожженной руки быстро вернул ее к действительности. Багровый ожог растекся почти по всей длине, от плеча едва ли не до запястья. В двух местах виднелись лопнувшие желтоватые пузыри. Все это разноцветное великолепие блестело, щедро политое маслом. Ли поморщилась, представив как саднит поврежденная кожа, и бросила плащ на спинку одного из стоящих у стола стульев, предварительно достав из кармана склянку с мазью.

— Скажете, как вас зовут, или мне придется придумать имя самой? — ей хотелось «заболтать» неловкий момент с поцелуем и отвлечь мужчину от боли, которую непременно причинит ему, смазывая руку.

— Чем вас Страшила не устраивает?

Прозвучало с прежней насмешкой. Это его обычный тон? Очень похоже.

— Не соответствует истине.

— Можете называть меня Сет, — буркнул он, хмыкнув. — А вас как величать? — он поморщился, когда она начала осторожно смазывать его плечо.

— Ли. Вообще-то Оливия, но я не очень люблю это имя, — она зачерпнула еще мази и бережно стала накладывать ее на лопнувший пузырь. — Придется перевязать. Найдется чем?

— У Клэя наверняка есть, позову, когда закончите. Если мне можно называть вас сокращенным именем, почему нельзя обращаться на «ты»?

Девушка оторвалась от руки и посмотрела ему в лицо. Волосы снова закрывали изуродованную полвину, так Сет, видимо, чувствовал себя более комфортно.

— Потому что я не смогу обращаться так к вам.

— Обращайся, в чем сложность? Я, конечно, дворянин, но нищий, а ты — простолюдинка, но, говорят, весьма состоятельная.

— Не в этом дело. Я вас недостаточно знаю.

Ли снова вернулась к прерванному занятию. Когда ожоги были смазаны, Сет позвал Клэя, и тот принес чистого полотна на бинты. Слуга помог девушке с перевязкой, кидая на нее взгляды, полные благоговения. Ее это позабавило, а вот хозяина, судя по всему, привело в раздражение. Он жестом выпроводил парня из комнаты, встал с кресла, напрочь позабыв о снятой рубахе, подхватил Ли за талию и подтолкнул к стене.

Она снова неожиданно для себя беспрекословно подчинилась. Не могла оторвать взгляда от его плеч и рук, сильных, по-настоящему мужских. С трудом подавила желание прикоснуться к его телу, поцеловать ямку в основании шеи между ключицами. «Какая разница, как выглядит часть его лица, если он такой красивый здесь?» — мелькнуло у нее в голове. Ридом она, пожалуй, никогда так не любовалась. Мужчина тем временем, распустив шнуровку на лифе ее платья и рубашке, стал целовать шею и грудь девушки, потом снова припал к губам. В этот раз она не просто позволила ему целовать себя, сама ответила с той же страстью. Он сжал рукой ее грудь, сначала не сильно, потом все крепче. Ощущения быстро стали болезненными, девушка попыталась оттолкнуть руку — не вышло, мужчина только притиснул ее к стене, продолжая грубо мять нежную плоть, сильно защемляя пальцами сосок. Ли не выдержала и, вскрикнув, стала отчаянно вырываться. Мужчина был гораздо сильнее, высвободиться не получилось. Он какое-то время держал ее, видимо, давая почувствовать свою власть, потом отстранился и взглянул в лицо, не преставая терзать грудь. Девушка с трудом сдерживала слезы, а губы плотно сжала, иначе они дрожали бы как у обиженного ребенка. Он с явным удовлетворением разглядывал ее несколько минут, потом убрал руку и остался стоять напротив. Она боялась сдвинуться с места: вдруг он снова схватит ее, но хозяин не двигался, просто стоял и смотрел, уже без удовольствия и интереса. Ли скользнула по стенке, попятилась к двери, стягивая рукой платье на груди, наткнулась на один из стульев у стола, почти не сознавая, что делает, сдернула с него свой плащ, и выскочила из комнаты. Мужчина так и не изменил позы, не повернул головы и не попытался остановить ее.

Покинув гостиную, девушка трясущимися руками кое-как затянула шнуровку (не хватало еще, чтобы ее в растрепанном виде заметили слуга или лесничий, который, судя по всему, иногда сюда заходит), оглянулась и не сразу сообразила, куда идти. Потом, еще раз посмотрев направо, увидела знакомый коридорчик, в конце которого находилась простая дощатая дверь, наверняка ведущая в кухню. Встречаться сейчас с парнем-слугой тошно, но не блуждать же по дому в поисках парадного входа. Кстати, он наверняка находится в гостиной… Надо скорее уходить, неизвестно, что еще взбредет в голову этому чокнутому. Сама-то хороша, отец ведь предупреждал… Накинув на ходу плащ, она толкнула дверь, за которой действительно оказалась кухня. Парень, стоя у стола, кромсал зелень, но тут же прервал свое занятие и уставился на вошедшую. Ли мучительно захотелось накинуть капюшон и надвинуть его на лицо. Она молча вышла на улицу и почти бегом припустила по тропе. Через минуту услышала сзади топот, и ноги понесли еще быстрее.

— Барышня, да постойте, ничего я вам не сделаю! — послышался голос Клэя. — Провожу через лес, и все.

Девушка остановилась. Сердце бешено колотилось от страха, но парень все равно догонит: ее-то ноги плохо слушаются, лучше уж встретиться с ним лицом к лицу. Впрочем, взволнованная простоватая физиономия Клэя совершенно не внушала опасений.