С. Алесько - Глаз филина

У Ли и Рида аж скулы свело от хохота, которым разразилась старуха. Та заметила, как изменились их лица, и оборвала смех.

— Рыжий тебя с дитем не бросит, так что не бери в голову, девочка. Уж прости, красавицей не величаю: чего нет, того нет. Не вскидывайся, мальчик, не в красоте счастье. Самому же спокойней, коли она только тебе принцессой кажется. Ну да подрастешь — поймешь.

Ведунья замолчала, дети сидели, не смея шевельнуться. Рид про себя клял собственное любопытство и упрямство. Гадалка пожевала губами, потом проговорила:

— Ты, рыжий, держись от огня подальше. Через него можешь не только кудрей лишиться… Волосы-то дело наживное, отрастут, а… — мотнула головой и уставилась на девочку. — Не трусиха, нет, совсем не трусиха. Но филина я тебе очень советую остерегаться. Птица ночная, жестокая, безжалостная…

Снова повисло молчание, потом Рид, в очередной раз напомнивший себе, что он мужчина, спросил:

— Что значит филина опасаться?

— Тебе огня надо опасаться, не перепутай! Филина — твоей подружке. Понятно? Все, уходите! — глаза из-под капюшона злобно сверкнули.

Парочке не нужно было повторять дважды: из палатки их как ветром сдуло, а через минуту они уже стояли у городских ворот.

— Папа, ну сколько можно ждать? Мне двадцать лет, Энн на два года моложе, а у нее уже двое детей. Так я в старых девах останусь!

— Ли, прекрати истерику. У тебя есть жених, он все знает и согласен потерпеть. На будущий год сыграем свадьбу, как только тебе двадцать один исполнится.

— Харп, перестань мучать девочку. Она пошла в тебя, сильная и здоровая.

— Милли, еще одно слово, и ты больше в этот дом не войдешь. Я сам к тебе заходить буду. Ты не первый год забиваешь Ли голову женской чепухой. Подозреваю, твоими стараниями она уже давно спит с Ридли. Я на это закрываю глаза, дело молодое, понятно, да и он парень надежный, от своего слова не откажется. Но если с моей дочерью через это что-то случится, я выгоню тебя не только из дому, но и из города. И рыжего, кстати, тоже.

Женщины не стали возражать. Они безошибочно уловили в голосе мужчины интонации мэра, а с господином Хилфордом, фактическим правителем города Горинга, спорить было бесполезно. Мэр вовсе не страдал замашками тирана и самодура ни в общественной деятельности, ни в семье. Он желал единственной дочери счастья, но обещание, данное умирающей жене, нарушать не собирался.

Харп Хилфорд женился в шестнадцать лет, а правильнее будет сказать — его женили. Невесте только-только исполнилось четырнадцать. Скорейший брак требовался родителям молодых людей, парень и девушка испытывали взаимную симпатию, и дело быстро сладилось. Первоначальные теплые чувства быстро переросли в пылкую юношескую любовь, и вскоре молодожены уже ждали прибавления. К несчастью, болезненная хрупкая девочка не смогла выносить первенца. Ребенок появился на свет на пятом месяце и спустя несколько часов умер. Харп тяжело переживал потерю, а над медленно поправлявшейся женой трясся как курица над единственным цыпленком. Спустя несколько лет ей с трудом удалось убедить его попробовать завести еще одного ребенка. Во второй раз все шло хорошо, и роды начались в положенный срок. Они оказались тяжелыми, молодая женщина промучилась почти двое суток, прежде чем произвела на свет девочку. А потом ни лекарь, ни повитухи не смогли остановить кровотечение. Харп на протяжении многих лет видел во сне, как он входит в супружескую спальню, где в воздухе висит тяжелый, удушающий запах крови. Жена лежит на кровати осунувшаяся, бледная какой-то прозрачной бледностью. Она тщательно укрыта одеялом и красных пятен на постели не видно.

— Харп, обещай мне…

— Все, что попросишь, любимая.

— Не отпускай нашу девочку замуж, пока ей не исполнится двадцать один. Тогда она будет уже совсем взрослая, сильная и сможет… — из ее глаз побежали слезы.

Он подходит к кровати, опускается на колени, гладит жену по голове, целует, берет за руку.

— Клянусь исполнить твою волю. Прости, что не уберег тебя… Плохой из меня муж получился…

— Ну что ты… Самый лучший… Это я не смогла стать ни хорошей женой, ни матерью. Бросаю вас…

На этом месте милосердное нечто всегда позволяло ему проснуться.

Потеряв жену, Харп стал вдвойне трястись над дочерью. Она, впрочем, больших хлопот не доставляла. Девочка родилась здоровая и крепкая, отсутствием аппетита не страдала и спала хорошо, так что росла быстро, радуя отца. Овдовев, он долго не мог прийти в себя и даже не помышлял о повторной женитьбе, хотя найти подходящую во всех отношениях супругу было б не сложно. Заключенный по взаимному расчету брак оказался очень удачным в финансовом отношении: объединенные средства принесли хороший доход, потом Харп самостоятельно совершил несколько выгодных сделок. Богатый, не старый, нравящийся женщинам, он не хотел делать любимую дочь чьей-то падчерицей. Во всяком случае, именно это от него слышали любопытствующие друзья и прыткие свахи. На самом деле он в большей степени боялся пережить очередную потерю, но признаваться в малодушии не желал.

Так прошло девять лет. А потом в Горинг по реке пришло моровое поветрие. Умерло не меньше трети горожан, в том числе и старый мэр. Господин Хилфорд, после первой же подозрительной смерти отправивший дочь к давно переехавшим в другой город родственникам покойной супруги, активно участвовал в жизни Горинга, стараясь предотвратить, насколько возможно, распространение заразы. Умевший руководить людьми и обладавший великолепной практической сметкой, Харп без труда нашел общий язык с капитаном городской стражи и помог тому организовать добровольцев для закрытия полностью зараженных улиц, не поскупившись выделить приличные средства для снабжения провизией людей, попавших в карантинные зоны. Словом, делом, и, главное, золотом, помогал он и в других нуждах терпящего бедствие города. Сограждане оценили старания и щедрость зажиточного торговца и выбрали мэром. Харп с радостью согласился: дочка подрастала и ему становилось все тоскливее. Мор изменил и еще кое-что в сознании вдовца. Несколько месяцев наблюдая бесконечные смерти и горе людей, теряющих близких, он будто очнулся от собственного кошмара, и мучительные воспоминания о жене, наконец, отпустили его.

Немало поспособствовала этому и молодая соседка, лишившаяся во время морового поветрия семьи: мужа и двоих детей. Камилла и раньше иногда заходила к господину Хилфорду помочь по хозяйству, приглядеть за девочкой. Они с мужем были небогаты и дополнительный доход всегда оказывался кстати. Милла, как называли ее подруги, вышла замуж за человека много старше нее, ибо найти супруга по сердцу бесприданнице не удалось. Они жили дружно, но особенной привязанности друг к другу не испытывали, поэтому смерть супруга стала для женщины ударом в большей степени экономическим, ведь на ней оставались двое малолетних детей. А вот когда небеса потребовали к себе и их… Харп помогал ей с погребением и, видя полную апатию буквально в одночасье оставшейся одной соседки, попытался растормошить, предложив стать его домоправительницей. Она согласилась почти сразу. Поначалу возвращалась ночевать к себе, но, когда поветрие сошло на нет, и дочь новоиспеченного мэра вернулась домой, переселилась жить к хозяину, дабы прислуживать молодой барышне.