Борис Шурделин - Наша с тобой «Звезда»

- Ты отстала от футбольной теории. Овладение музыкальной культурой вырабатывает у футболистов острое ощущение ритмичности и аритмичности игры. Конец цитаты.

- Конечно.- Ирина усмехнулась.- Каждый футболист должен знать разницу между микротонами Колмена и гранью атональности Монка. Это очень важно.

- Ты зря иронизируешь.

Однако Савельев все-таки выключил магнитофон, хотя любил слушать бетховенскую сонату в джазовом исполнении, более того - считал эту запись украшением своей коллекции. 'V - Кто встречал тебя? - спросил Савельев.

- Сергей,- охотно ответила Ирина.- Но о вашем футболе мы с ним не говорили.

- О чем же еще? Обо мне? Но это же все равно что говорить о футболе.

- Какое самомнение! Скажи честно: что для тебя «Звезда» - главное в жизни или ступенька в карьере?

- Далась тебе «Звезда»! Нет, Бурцев не посмеет меня выгнать.

Сегодня он вызвал к себе Соснору. Что там Соснора наговорил, не знаю. Но я сам уйду. Дотяну сезон - остались всего две игры - и уйду. Я-то ничего не теряю. А ты? Как же тогда Минин? Он ведь волочился за тобой только потому, что ты сестра старшего тренера.

- Как все это нелепо и странно,- с горечью сказала Ирина.Недавно я прочитала у Альбера Камю: «Всем тем, что в конечном счете я знаю о морали и долге людей, я обязан футболу». Да, да, именно так. У меня, выходит, так же. Мораль и долг - все через футбол. Тебя мне тоже раскрыл футбол. А я верила всем, что ты умнее, чем кажешься.

- Если хочешь знать, я умнее, чем ты думаешь. Я еще и Доронина перешагну.

- Значит, верно,- встрепенулась Ирина,- что тебе предлагают доронинскую команду?

- Мне? - Савельев опустился в кресло.

- Ты ничего не знаешь? Об этом вся футбольная Москва говорит. Тебя уже сосватали. Но та же футбольная Москва говорит, что нечто похожее будет предложено и Сосноре. То есть вернуться во Лбов. Там ты тоже будешь твердить свое: или ты, или он?

Савельев был потрясен. Он действительно ничего не знал о том, что, по словам Ирины, уже обсуждала на все лады футбольная Москва.

Прощаясь, Андрей признался Ларисе:

- Меня Бурцев вызывал. Наверное, кто-то рассказал ему, как мы живем. Он меня прямо спросил: доволен ли я Савельевым? Я ответил: нет. Он спросил: хочу ли я, чтобы Савельева заменили?

Я ответил: да. Он спросил: кого бы я хотел видеть старшим тренером «Звезды»? Я не ответил. Потому что он наверняка думал о Веретееве, а я - о Сергее. Мне трудно было бы играть сейчас под началом Веретеева.

На прощание Андрей обнял мальчиков.

- Я пойду. Завтра мы улетаем. А вам пора спать!

Но близнецы не отпускали его:

- Зачем ты уходишь?

- Не уходи.

- Ты обещал сказку почитать.

- Хорошо, я не уйду.

Ответив так, Андрей сам смутился своей смелости, хотя давно ждал этой минуты и готовил ее. Он посмотрел на Ларису, но она глядела на сыновей. Мальчики продолжали упрашивать Андрея:

- Оставайся насовсем.

- А завтра - в зоопарк. Там волки, да?

- Не уходи.

- Я же сказал: не уйду.

Андрей снова взглянул на Ларису, и она улыбнулась ему в ответ.

Эта улыбка как бы сняла напряжение, которое много лет сковывало их.

Потом весь мир закружился вокруг Андрея. Теперь этот мир уже принадлежал ему одному, был с ним, и он не видел этому миру конца.

Савельев не задерживал Ирину. Попрощавшись с ней, он опять включил магнитофон. Вслед Ирине ринулась все та же бетховенская соната.

Но Ирина-то знала, что брат потрясен ее словами о московских слухах.

Она и оставила его одного, чтобы он измучил себя надеждами, сомнениями, честолюбивыми планами и страхами. До сегодняшнего вечера он как бы возвышался над ней, над ее миром. Теперь она освободилась от иллюзий.

- Ты?

Ирина не хотела никого видеть, сейчас она нуждалась в одиночестве.

- Я знал, что ты выйдешь.- Минин попытался поймать ее руку.

- Я сама не знала, что выйду,- ответила Ирина, отстраняясь.

- Я целый час ждал. И, как видишь, не ошибся.

- А может быть, все-таки ошибся?

- Теперь уже поздно говорить об этом.

- Теперь нужно говорить о том, что следует за ошибками, да?

- О вине. Кто и в чем виноват.

- А я думала, о наказаниях за ошибки.

- О наказаниях? - с недоумением повторил Минин.- Я заслуживаю наказания? За что? За то, что меня выгоняют из команды?

- Я не знаю, о чем ты говоришь.

- Им без меня лучше,- пояснил Минин. Получалось, что он просил жалости, и эта мысль возмутила его.- Нет! Они просто не хотят, чтобы я был с ними. А ты?

Ирина взглянула на Минина, и лицо его показалось ей измученным. В то же время она понимала, что муки, которые он испытывает, порождены просто-напросто уязвленным самолюбием.

Невдалеке поблескивала стеклами кабина телефона-автомата.

К ней и направилась Ирина, не попрощавшись с Мининым.

Свят бродил из комнаты в комнату. Зачем-то переставил с серванта на книжный шкаф каслинские часы. Шел на кухню, возвращался. В книжном шкафу поменял местами томик Стендаля и футбольный справочник. Поправил вазочку гжельского фарфора, из которой свисали по стене «бабьи сплетни».

Сергей долго следил за ним и наконец не выдержал:

- Ты думаешь про Андрея?

- И про него.

- Значит, и про всех?

- И про всех. Но про Андрея особенно.

- Чего же ты ждешь от него?

- Как чего? - вспыхнул Свят.- Звонка.

- Не будет,- безжалостно сказал Сергей.

- Почему?

- А ты подумай.

- И думать нечего. Он позвонит и скажет, что все у него в порядке. И что он счастлив. Андрей знает, что его счастье для меня важнее моего собственного.

Сергей усмехнулся: он лучше знал Андрея, чем Свят. Если Андрей остался у Ларисы, то звонить он, конечно, не будет.

Едва Сергей успел подумать об этом, как зазвонил телефон.

Свят победно взглянул на брата и схватил трубку.

- Да! - крикнул он, но тотчас повернулся к Сергею: - Это Ирина.

- Что ты ей ответишь?

- Подыши свежим воздухом, Сережа,- мягко сказал Свят.

Потом так же мягко сказал в трубку: - Он сейчас выйдет из дому.

В трубке раздались короткие гудки. А в передней Сергей не спеша надевал плащ.

Между тем, все они - и умиротворенные Сергей со Святом, и счастливый Андрей, и уязвленный, обиженный Минин, и возившийся с машиной в тесном гараже Неуронов, и сочинявший вечернюю сказку дочкам Шлыков, и беззаботно бежавший на свидание Говоров, и склонившийся над книжкой о фантастическом мире футбола Брайко, и слушавший с женой в филармонии скрипичный концерт Збарский, и помогавший отцу чинить телевизор Хитров, и плакавший в досаде на самого себя Поспеев, и вся команда вообще,все они не подозревали, какие события происходили вокруг «Звезды», в том мире, который создавала она самим своим существованием: взлетами, крушениями, победами, поражениями и тем, что, объединяя все эти удачи и неудачи, давало ей место в человеческих сердцах.