Борис Шурделин - Наша с тобой «Звезда»

А потому, что ты обязан сам учить и воспитывать себя. Я напоминаю тебе, Свят, как ты силен. Я долго не знал этого, а теперь знаю.

Но силу свою ты должен употреблять не во вред себе.

- Нет, Андрей,- тихо сказал Свят,- не этих слов я ждал.

- Хорошенько подумай и поймешь, что именно этих! Ты уже сделал много ошибок. Некоторые из них непростительны. Ты должен забыть себя вчерашнего, даже сегодняшнего. Ни вчерашний, ни сегодняшний ты себе самому не нужен. И команде тоже.

Андрей увидел, что Брайко слушает его с раскрытым ртом. Улыбнувшись и кивнув ему, он соскочил с подоконника и пошел к выходу.

- Спокойной ночи, ребята. Я завидую вам.

Эти молодые парни, думал Андрей, должны научиться быть собой без подсказок со стороны старших, как бы старшие ни верили в них и как бы их ни любили.

Сергей Катков отлично понимал всю двусмысленность своего положения. Перед беседой в обкоме Бурцев захотел встретиться и с ним, и с Савельевым. Но Савельеву он назначил прийти сразу после Каткова. Савельев наверняка придет точно и, встретив Сергея, заподозрит своего недруга в нечестной игре.

Опущенная до самого пола желтая капроновая штора закрывала огромное окно бурцевского кабинета. Завод жил где-то за этой шторой. Бурцев как бы умышленно подчеркивал: сегодня для Сергея не существует завода, на свете есть только футбольная команда «Звезда», и только она одна.

- Твои доводы,- сказал Бурцев, терпеливо выслушав Сергея,меня не убедили. Все, что ты говорил, касается тебя одного.

- И все-таки - настаивал Сергей,- к моим доводам надо прислушаться.

- Не учился тренерскому делу? Разве ты первый? Или последний? Сложно заставить товарищей считаться с переменой в твоем положении? А кто говорит, что их нужно заставлять? Все они взрослые люди, работающие по трудовым соглашениям. Каждый отвечает за себя. В трудовых соглашениях, заключенных ими со мной, нет пункта о том, что они имеют право указывать начальству.Бурцев жестковато улыбнулся.- Если говорить о твоих отношениях с Савельевым… Кто-то может подумать, якобы ты свалил его? Но рассчитывать надо на умных людей. Если мы будем рассчитывать на болтунов, то недалеко уедем. Что же до Веретеева, то я вполне понимаю твое преклонение перед ним. Но терпеть Баженова может только человек без самолюбия.

- Вы односторонне оцениваете Веретеева,- возразил Сергей.

- Я оцениваю его с той стороны, которая обращена ко мне.

С такими людьми я не привык работать. Его тренерское дарование остается при нем. Но чисто профессиональных качеств, даже выдающихся, мало для работы в современных условиях. Какая у тебя гарантия, что, втянувшись в футбол, я не превращусь завтра во второго Баженова?

- Гарантирую, что не превратитесь,- с улыбкой отозвался Сергей.

- А человек с характером Веретеева,- не слушая его, продолжал Бурцев,- не удержит меня, не поставит вовремя на место. Футбол опасен для меценатов. Особенно для таких некомпетентных, как я.

- Если вы все-таки заставите меня принять «Звезду», то и я не смогу, как вы сами выразились, поставить вас на место.

- Ты не понимаешь самого главного, Сережа…- Впервые Бурцев назвал его так.- Многое в Савельеве мне нравится. Но он предал «Звезду», за которую я тоже в ответе. Видеть же тебя вторым тренером при Веретееве я не хочу. Кстати, как ты себе представляешь отношения между Веретеевым и Соснорой? Им нелегко будет снова работать вместе. Оба они сильно изменились, контакта между ними может и не возникнуть. А на Соснору ты не должен коситься. Да, он, можно сказать, открыл мне глаза на многое. Судьба Савельева решена. Хотя в обкоме партии меня поняли не сразу. Да и твоя судьба решена.

- Я согласия не даю.

- Мы с тобой члены партии. Не забывай об этом. У нас есть обязанности. Порой мы не верим в себя, но все равно принимаем ответственность, потому что должны принять ее. Как члены партии.

Сергей не успел ничего сказать: в кабинет заглянул референт и доложил о том, что точно в назначенное время пришел Савельев.

- Пускай заходит.

Едва Савельев появился в кабинете и, завидев Сергея, чуть брезгливо поморщился, как зазвонил красный телефон на директорском столе.

- Проходите,- пригласил Бурцев.- Садитесь.- Он не спеша взял трубку.- Бурцев слушает. Добрый день. Готовы. Всё, как прежде. Молодости свойственно или не доверять себе, или переоценивать себя. Хорошо.- Он взглянул на часы.- Без опозданий. А что говорит Первый? Не имеет желания вмешиваться? - Бурцев лукаво взглянул на Сергея.- Я именно так и предполагал. Тем лучше. До встречи. Хорошо.

Бурцев задумался и не сразу положил трубку на аппарат.

- Пока я слушал мнения заинтересованных сторон,- наконец сказал он,- в обкоме уже все решили.

- Кому я должен сдать дела? - сухо спросил Савельев.

- Каткову.

Сергей раздраженно завозился в кресле.

- Старшему? - с усмешкой спросил Савельев.

- Старшему,- подтвердил Бурцев.

- Но он, кажется, не согласен. Может быть, уж сразу младшему?

- Почему младшему? - резко спросил Бурцев.- При чем тут младший?

- Борьбу против меня, если склоку можно назвать борьбой, вел именно младший,- пояснил Савельев.- Всеми способами. Влиял на ребят. Портил игру. Ломал тренерские установки. Своевольничал на поле. Болтал лишнее. Вероятно, старший брат боится того же.

Бурцев вопросительно взглянул на Сергея, но тот молчал. Савельев ведь был совершенно прав, и Сергей при всем желании не нашел бы и двух слов в защиту брата.

- Мне говорили об этом,- сказал Бурцев.- Но я не верил и не верю. Все в мире имеет свои причины. А в данном случае причины и следствия взаимодействовали так, что вы не смогли отличить их друг от друга. Туманно? А вы подумайте.- Бурцев шагнул к Сергею.- Поезжай в обком. Я приеду. Вслед за тобой. Хотя, в сущности, я там уже не нужен. Не задерживаю обоих.

Сергей невольно взглянул на Савельева. Тот побледнел: в обком его не приглашают, его объяснения никого не интересуют, его просто снимают.

Может быть, все происходящее сейчас - естественное продолжение того, что уже случилось? И каждый шаг, сделанный раньше, был только примеркой к тому шагу, который Минин сделает сейчас?

Пальцы подрагивали на баранке.

Слабостью было то, что он согласился играть в «Звезде». Тогда Минин боялся, что в родной Москве никогда не попадет в основной состав. Слабость не позволила помириться с Сергеем Катковым еще прошлой осенью. Слабостью было и то, что он искал савельевского покровительства.

Но отступить сейчас значило бы снова проявить слабость…

Сидевший рядом Роман выбросил в приоткрытое окошко недокуренную сигарету. Минин резко повернул машину к тротуару.

- Ты что? - удивленно спросил Роман.

- Дальше не поеду.

- Сдрейфил?