Борис Шурделин - Наша с тобой «Звезда»

- Вас беспокоит Катков. Да, из «Звезды». Можно подняться к вам? Заняты? Я подожду. Хорошо, я буду ждать час.

Этот час он провел в кафе-мороженом. Занял такой столик, чтобы видеть через окно вход в гостиницу. Он настолько не доверял Доронину, что не удивился бы, если бы тот решил сбежать, лишь бы не встретиться с ним. Но Свят, как обычно, спешил с выводами и к концу этого часа понял: Доронину незачем избегать с ним встречи. Как же он сразу не догадался: ведь первое, о чем должен был подумать Доронин,- Свят ищет его как соперник, а Доронин из тех людей, кто привык устранять соперников со своего пути, с пути к намеченной цели.

Ровно через час после звонка он постучал в дверь доронинского «люкса». Услышав громкий голос: «Заходи», он открыл дверь. Доронин расположился в мягком кресле под торшером. Рядом стояло еще одно кресло.

- Ты очень пунктуален. Присаживайся.- Доронин показал на кресло. Но Свят сел на стул возле круглого стола орехового дерева и положил на край стола большой белый конверт. Доронин не обратил на конверт никакого внимания. Или делал вид, что не замечает его.Слушаю тебя.

Святослав множество раз мысленно репетировал, как он войдет и что скажет, какие приведет Доронину доводы, каким образом заставит его сделать то, ради чего было им потрачено столько времени и сил. И хотя до сего момента все шло вроде бы по намеченному плану, как начать разговор, он теперь не знал.

- Вот,- Свят показал на конверт,- здесь все необходимые документы. Сейчас мы с вами поедем в нотариальную контору, на улицу Кирова, совсем недалеко, и все.

- Какой же ты еще ребенок, Катков,- усмехнулся Доронин.Поедем, и все. Так вот просто все и решим?

- Ребенок я или взрослый, не имеет значения. Но то, что мы с вами поедем туда сегодня же,- это факт. Вам надо переодеться?

Я подожду.

- Ты к тому же и взбалмошный ребенок.

- Можете называть меня, как вам угодно. Вот документы, почитайте. И не вздумайте порвать. У меня с собой еще есть, и по нескольку экземпляров.

Доронин поднялся из кресла, взял конверт и не спеша перелистал бумаги. Положил их на место, подошел к окну и вдруг, не оборачиваясь, спросил:

- С чего ты взял, что заставишь меня поступить, как я не желаю?

Разве так делаются дела?

Ах, вот оно что! Тот сам напрашивается? Или хочет выведать его планы? Свят молча смотрел Доронину в спину и решил, что ничего не ответит, пока тот не повернется к нему лицом.

- Если я соглашусь,- продолжал Доронин, все еще не оборачиваясь,- согласишься ли и ты выполнить одну мою просьбу?

Святослав молчал, и Доронин наконец вынужден был посмотреть на него.

- Ну, что же ты молчишь?

- Я - исполнитель,- жестко и медленно произнес Свят.Я -только исполнитель. Сережа погиб, спасая их. Если б не погиб он, погибли бы они. По вашей вине. Ведь все, что произошло, затеяли вы. Красть детей у матери. Как вы могли решиться на такое? Сами мальчишки никогда вам этого не простят. И вы знаете, как произошла та катастрофа: или он, или они. Веретеев пытался уговорить вас.

Я не уговариваю, а требую. И меня ничто не возьмет: ни авария, ни инфаркт. Когда вы сделаете то, чего я требую, я выслушаю вас и… постараюсь выполнить вашу просьбу.

- Нет, юноша. Тебе придется сперва ответить мне: да или нет?

В противном случае,- и Доронин, вытянув руку, указал ему на дверь.

- Я могу уйти. Но тогда вы сами будете искать встречи со мной.

Однако может оказаться, что будет поздно. Мне нетрудно сегодня же позвонить в Атомград.

Доронин, прищурившись, смотрел ему в лицо. И Свят выдержал взгляд человека, которого многие настолько боялись, что при встрече с ним отводили глаза.

- Я -не ребенок,- снова медленно, чуть ли не по слогам выговорил Свят,- я готов выслушать вас, как мужчина мужчину.

Но единственное, что могу обещать,- молчание. От меня Баженов этого не узнает. Могу обещать, что не буду стоять на вашей дороге, как не стоял и раньше. Не знаю, есть ли у вас время ждать ее решения, у меня время есть.- Он вдруг поймал себя на том, что последняя фраза была лишней, получилось, он намекнул Доронину на разницу в их возрасте, и, значит, нельзя на этом остановиться: - Согласен, я не знаю, как делаются дела. Но знаю, что отказавшись ехать сейчас со мной в контору, вы ничего не выиграете. Рано или поздно вам придется дать согласие. Но опоздание может дорого стоить.

Святославу, конечно, и в голову не пришло, что эти его слова Доронин способен понять буквально. А ведь, по сути, так оно и было: сегодня они требовали лишь подписать бумаги, завтра бывшая жена может потребовать и нечто существенное в материальном плане.

Эта мысль уже однажды мелькнула у Доронина в разговоре с Веретеевым. Помимо собственной воли он подумал об этом же и теперь. Таким уж он был человеком. Но мальчишка не должен догадаться.

Доронин вышел в другую комнату и вернулся в пиджаке.

- Извините,- неожиданно сказал Свят.- Я был о вас худшего мнения,- он сам удивился тому, насколько искренне прозвучали его слова.- Для чего нам враждовать? Хватит того, что воюем на поле.

Не ответив, Доронин прошел к двери и кивком головы предложил непрошеному гостю следовать за ним. Он молчал и в такси. Но когда они вышли из нотариальной конторы, Доронин снова посмотрел в глаза Святу.

- Я не умею врать,- ответил Свят на этот немой вопрос.У нас больше нет причины враждовать вне футбола. Но там ведь не вражда, а обыкновенный спор, правда?

- Ты обещал молчать и не мешать мне, помни об этом,и, не попрощавшись, Доронин зашагал к стоянке такси.

«Уж больно легко все получилось»,- подумал Свят. И на всем пути в свою гостиницу, куда он добирался на городском транспорте, благо до вечерней тренировки времени хватало, он размышлял о том, как все же странно, что такое огромное, жизненной важности дело решилось за какие-то два часа. И размышляя так, вынужден был признать: добился всего не он, а старик Веретеев. Конечно, именно тогда, когда в Атомград прилетел Веретеев, Доронин понял: ему не устоять. Весь запас своей злой воли он истратил в борьбе со стариком, а, видимо, даже самая злая воля рано или поздно иссякает в борьбе с волей доброй. А для Доронина еще и молва всевластна.

Молва, которая наверняка свяжет болезнь Веретеева с поступками Доронина, как два года назад связывала с ними гибель Сергея.

Значит, Доронин согласился из-за страха. Из-за страха перед молвой.

Однако, решив так, Свят испугался: не подавил ли Доронин в чем-то его, Свята, не совершил ли он, Свят, такого, что можно назвать предательством по отношению к Светке. Он снова и снова перебирал в памяти свои слова: он обещал, что ничего не скажет Баженову,он и не должен говорить, даже не имеет права вмешиваться; он обещал, что не будет стоять у Доронина на дороге,- он и не стоял ни на чьей дороге, Светка сама выбрала его, и ей предстоит бороться за него не только потому, что он не может ей пока ответить таким же сильным чувством, но и бороться с собственным отцом. И все же мысль, что он не совсем честно поступил по отношению к ней, мучила его.