Мишель Платини - Жизнь как матч

И вот все угрожающе устремляется под откос.

Бониперти становится неуступчивым и твердым, как гранит. Безапелляционным тоном он заявляет, что выплата компенсации сент-этьеннскому клубу – мое личное дело.

Я отказываюсь наотрез.

Он возражает: «Наше соглашение предоставляет вам полную свободу в ваших взаимоотношениях с прежним клубом».

Пиат выстраивает целую баррикаду из юридических аргументов, которые Бониперти отвергает как простое крючкотворство.

Тон разговора повышается.

Бониперти сразу утрачивает теплоту и любезность.

Пиат не остается в долгу.

Я спокойно рассматриваю пейзаж за окном… Там, вдали, я вижу сады и бассейны спортивного городка. Там царит покой. Не сравнить с тем, что происходит здесь, в этой комнате!

Жюлиано, адвокат и консультант по финансовым вопросам клуба, – самый неуступчивый из всех. Он прибегает к секретному оружию: «Я намерен проконсультироваться с президентом Европейского футбольного союза Франки».

Дело плохо, так как Франки не станет дезавуировать положение, инициатором которого был он сам и к которому он лично приложил свою руку. Жюлиано, с безразлично-усталым и хитроватым видом, который любят напускать на себя некоторые итальянцы, повторяет, чтобы окончательно сбить нас с толку: «Ну что же, трансфера не будет. При таких условиях он невозможен…».

Тогда я беру инициативу на себя. Я полон решимости действовать немедленно, выйти каким-то образом из создавшегося тупика. Подвигаю к себе телефон и набираю номер президента Роше в Сент-Этьенне.

– Президент, это говорит Мишель Платини. Думаю, что Эрбен должен был вас предупредить: в данный момент я нахожусь в Италии. Мне удалось прийти к соглашению с руководителями «Юзе», но для этого необходимо ваше разрешение на уход. Мне бы хотелось, чтобы вы лично провели с ними переговоры о сумме компенсации, предусмотренной УЕФА.

– Чего ради? Тут нечего дискутировать, Мишель.

– Нет, есть.

– Послушай, здесь не о чем дискутировать. Ты платишь нам все, что предусмотрено в твоем контракте.

Я вешаю трубку. Устав от борьбы, я готов сдаться, тем более что Жюлиано предлагает выдать мне от имени «Ювентуса» аванс, который будет затем вычтен из моей зарплаты. «Если же вы на это не согласитесь, – повторяет он, – трансфер не состоится, трансфера не будет…».

Наконец я принимаю предложение Жюлиано и выдвигаю свое: «Ладно, вы выплачиваете ту сумму, которую Европейский футбольный союз отдает „Сент-Этьенну“, и получаете ровно такую сумму от моего будущего клуба, который меня примет к себе после истечения моих двух сезонов в „Ювентусе“… (Я еще не знал, что я не уйду из „Юве“).

Бониперти, растаяв от моего умения вести дела, улыбается. Он принимает мои условия.

Я тут же диктую телекс, который удобнее всего отправить сразу же в клуб «Сент-Этьенн».

Через полчаса секретарша «Юве» входит в комнату, где все мы сидим молча, почти с религиозным благоговением прислушиваясь к жужжанию мух. Она размахивает листом бумаги с ответом. Президент Роше дает согласие: «Спортивная ассоциация „Сент-Этьенн“ дает свое согласие на трансфер Платини за общую и окончательную сумму в 1 280 000 франков в качестве компенсации за „обучение“.

Мгновенно спадает напряжение. Я чувствую себя вполне уверенно. Вдруг звонит телефон. Это Эужен Саккомано из радиостанции «Эуроп-1».

– А, голубчик, так ты находишься в кабинете Бониперти! Отлично, Мишель, и спасибо, сенсация у меня в руках!…

Я стою, словно пораженный громом. Он разыскал меня даже здесь, в Италии, хотя итальянская пресса ничего не ведала о моем приезде в Турин. Это ему удалось благодаря «Красному телефону», передаче для тех радиослушателей, которые проявляют добровольно свои таланты расследователя за объявленный «Эуроп-1» приз в 500 франков. Ему сообщили о моем полете. Проклятый Шерлок Холмс!

Звоню домой Кристель: «Не волнуйся. Все идет хорошо, мы пришли к согласию».

Я чувствую, что она где-то далеко, какая-то загадочная, рассеянная. Позже я узнаю, что в эту минуту рядом с ней в гостиной сидели Клод Без и Дидье Куеку. Президент клуба «Бордо» и его спортивный директор появились в моем доме внезапно, без всякого предупреждения. Они приехали, чтобы разыграть свою козырную карту и наконец переубедить меня и заставить ехать к ним в Жиронду. Кристель чувствует себя неловко. Она притворяется, что не знает, откуда я звоню. Она прибегает к различным уловкам уже в течение нескольких часов, чтобы выиграть время.

Я готов подписать контракт с «Ювентусом», но вдруг возникает еще одно препятствие…

Сборная Франции… Защищать ее цвета, по-моему, это самое горячее желание любого французского футболистапрофессионала. Не только желание, это его заветная мечта. Вы готовы упорно драться за эту мечту и, прежде всего, тогда, когда уезжаете играть в какой-нибудь зарубежный клуб. Здесь, в Турине, еще в большей степени, чем в «СентЭтьенне» или «Нанси», я готов настаивать на своей принадлежности к сборной Франции. Ибо я никогда не забывал: какую бы футболку ни надевал на себя, что милей всего моему сердцу футболка «трехцветных».

И являясь капитаном сборной Франции, являясь, по сути дела, главнокомандующим футбольными войсками своей родины, я всегда отдаю ей преимущество. Я горжусь своими тридцатью четырьмя матчами, сыгранными за сборную страны, своими забитыми в ее составе 20 голами, своей капитанской повязкой. Я горжусь тем, что могу ей служить. К этой команде у меня какая-то сентиментальная привязанность.

– Мы намерены предоставить вам три разрешения в год, но только на официальные матчи…

– Нет, это меня не устраивает. Я хочу иметь полную свободу принимать приглашения моего тренера Мишеля Идальго…

Женестар меня поддерживает. Тут же тон разговора повышается. Наконец, Бернар взрывается и резко бросает: «Мишель готов отказаться от контракта. Мы можем вернуться во Францию».

Несколько секунд стоит полная тишина, слышно, как пролетает муха. Но вот Бониперти изображает на своем лице притворную улыбку и дает согласие. Бернар протягивает мне свою ручку с золоченым пером. Я подписываю все экземпляры контракта и чувствую, как с меня спадают килограммы груза. Бониперти не может скрыть удовлетворенную улыбку.

– Знаете, если Жюлиано вам и надоедал, то не потому, чтобы вам досадить, а лишь потому, что у него такая работа. Это профессионал до мозга костей… Но теперь все кончено. Может, стаканчик вина? Мандаринового сока? Содовой?

– Нет, президент, только шампанского!

Когда мы чокались бокалами с пенящимся «Асти», Без и Куеку покидали Сент-Этьенн. Они возвратились в Бордо не солоно хлебавши, их миссия не удалась.

19.00 – специальное, экстренное сообщение по радио: «Платини играет в „Ювентусе“. Оставаясь честными до конца в игре, они звонят Кристель с какой-то заправочной станции: „Замечательно! Мы на вас не в обиде. Желаем Мишелю стать чемпионом Европы!“. Я думаю о том, что сумел отстоять свои условия: я целиком остаюсь на службе у сборной Франции. Предстоят два чемпионата мира, один уже скоро– в 1982 году, а другой – через четыре года, он еще где-то там, за горизонтом – в 1986-м. Я никогда и не предполагал, что могла дойти до такого предела моя решимость во что бы то ни стало сохранить в контракте условие о моих выступлениях за сборную Франции в любое время. Как будто в туманном будущем я уже предчувствовал, какие фантастические передряги дважды ожидают „трехцветных“ на дистанции всего четырех лет.