Алексей Зинин - Разоблачение игры. О футбольных стратегиях, скаутинге, трансферах и аналитике

К примеру, клубу нужен центральный защитник. Вместе начинаем разбираться, какой типаж, с каким функционалом. Спустя время даю подходящую кандидатуру. Иногда просят сопровождать сделку до конца. От и до.

– Клубам договориться напрямую не проще?

– По-разному бывает. Надо учитывать, что за границей другой менталитет. Возьмем Фелипе Сантану, чемпиона Германии: его агенты хотели контракт приблизительно такой же по проработке, как у их клиента Тони Крооса в «Реале», где прописан каждый чих. А у Сергея Доронченко, прежде занимавшегося комплектованием «Кубани», обычно все на словах: «Договорились? Пожмем руки…» Если их свести один на один – люди в жизни не найдут общего языка. Я ищу ходы. По тому же Сантане каждая из сторон по три раза хотела выйти из переговоров, два поздних вечера подряд было полнейшее ощущение, что договориться невозможно. Тем не менее на утро появлялись интересные идеи, и, учитывая то, что люди в новый день вступали с новым настроением, удавалось переговорный процесс реанимировать.

– Ни разу не пожалели, что ушли из «Локомотива» с престижной должности?

– «Локомотив» – хороший период, важный, но мне там быстро стало тесно. Не хватало зоны ответственности. Чем сильнее расходились во взглядах с руководством, тем больше понимал: хочу что-то свое. Появилась цель, я рвался к ней, а связи нарабатывались.

– С кем?

– С агентами, скаутами, клубами. Покинув «Локомотив», на 45 дней улетел в Европу. Ездил по странам, встречался с футбольными людьми, посмотрел 44 матча! Вернулся с ворохом информации, которую потом месяц перерабатывал. По 16 часов в день абсолютного профессионального счастья. И ты – сам себе хозяин! К тому же сразу получил консалтинговый контракт, сопоставимый с годовой зарплатой в «Локомотиве».

– В истории с увольнением Красножана из «Локомотива» вопросы для вас остались?

– Ни малейших. Я поддержал Ольгу Юрьевну (тогдашнего президента «Локомотива»), о чем Юрию Анатольевичу сказал в глаза. Не буду обсуждать матч с «Анжи». Скажу лишь, что все было логично. И дальнейший виток карьеры Красножана это подтвердил. Для работы с большими командами нужна иная ментальность. Там установки «как не пропустить» и «как не проиграть» недопустимы. Там другие задачи: «как забить» и «как победить»! И в больших клубах для тренера важно быть прямым в суждениях, не бояться своей позиции и уметь ее отстаивать.

– Правда, что в «Локомотиве» одним из самых высокооплачиваемых был Хамину Драман?

– Меня трудно удивить, но Драману, когда увидел его зарплату, это удалось. Достался он в наследство от прежнего руководства. В основу не проходил исключительно по спортивным причинам, а по зарплате в команде был в топ‑3.

– Уходить отказывался?

– Нашли несколько вариантов, в том числе с «Ростовом». Там Драману были готовы платить в четыре раза меньше. Парень логично решил: бог с ней, с игровой практикой, досижу до конца контракта. Но расторгли по договоренности, с терпимыми потерями.

В российском футболе часто случается дикое несоответствие игрового уровня и зарплаты. Бывают периоды, когда в форме одной команды на поле выходят люди, разница доходов которых составляет примерно 60 раз. Так было, например, в «Динамо», когда Денисов получал под пять миллионов евро, а у Зобнина вместе с премией набиралось 400 тысяч рублей в месяц! Кто из них на тот момент был полезнее для команды – вопрос без однозначного ответа.

– У Зобнина не было агента?

– У Романа сильные агенты, дело в другом. Даже в клубе из нижней половины таблицы ему предлагали условия минимум в три раза лучше, но Зобнин отказывался: «Хочу играть в «Динамо»! Деньги не главное…» Так же поступил его одноклубник Григорий Морозов. У каждого свой путь, и не всегда стоит гнаться за зарплатой. Будешь в порядке – деньги сами тебя найдут. Что, собственно, и произошло с Зобниным, когда спустя какое-то время он перешел в «Спартак». Кстати, игрок тогда долго думал и не сразу на переход к красно-белым решился. И вот здесь самое время вспомнить Мостового.

Когда-то Саша мне сказал: «Что такое карьера футболиста? Искусство поймать или упустить момент». Вот потерял «Локомотив» 17-летнего Кокорина и на этой волне, чтобы уберечься от подобных потерь, поднял зарплату всем дублерам до 5–10 тысяч евро! Хотя многие из них нигде не заиграли. Кто-то был не достоин такого щедрого к себе отношения, а кто-то просто не справился с выпавшим на его голову счастьем.

Из тех громких «подписантов» в Премьер-лиге заиграли только Полоз, Дьяков и Беляев.

– Ваша первая самостоятельная сделка после ухода из «Локомотива»?

– 2012 год. Вандерсон – в «Краснодар».

– Ждем подробностей.

– Привезти его можно было в бесплатную аренду с правом выкупа. Получал он в Швеции 96 тысяч евро в год. Мне позвонил генеральный директор «Краснодара» Владимир Хашиг, спросил, могу ли найти для клуба инсайда. Причем по описанию точного двойника Владимира Комана, которого взяли до этого.

– Зачем им двойник?

– Славолюб Муслин – очень консервативный тренер, мыслит стереотипно. Это дает результат на каком-то этапе, но рост команды ограничивает. Я предложил иное решение: «У вас полтора человека, которые способны что-то создать и забить. Необходим игрок под Юру Мовсисяна – нападающий в оттяжке, с высокой конкретикой, но никак не очередной пахарь с размытым функционалом!»

– В чем проблема?

– «Краснодару» пришлось бы перестраивать игровую схему, а Муслин считал, что этого категорически делать нельзя. Накануне событий селекционный отдел возглавил Сергей Вахрушев, замечательный человек, первый тренер в истории «Краснодара». Он идеей проникся и за кандидатуру Вандерсона зацепился. Игрок-то бесплатный, готов прийти на зарплату 12 тысяч евро в месяц. Клуб не рисковал, получал новую боевую единицу, которая освежит игру в атаке.

– Трезво.

– Сергей Галицкий проявил мудрость, позвонил Муслину: «Славо, мы даем вам футболиста, который может стать для клуба хорошим активом. Это ни к чему вас не обязывает. Никто в вашу работу не лезет. Выпускать ли его на поле – решать вам…»

– Вандерсон хотел в Россию?

– С клубом вопрос решили заранее, без осложнений, директор ГАИСа получил предварительное согласие и от Вандерсона. А дальше всплыли вещи, которые имеют свойство всплывать в последний момент. Шведы должны были игроку и агенту денег. Агент настаивал, что, пока им не выплатят, никуда не уйдут. Я выступил посредником между ГАИСом и агентом. Когда все уладили, появился второй агент Вандерсона – Мартин Далин.