Петр Филаретов - Философия силы

В дань земную – бурю страсти,
Потому и сердце рвет на части
Мысль о том, что скоро все пройдет.
Ветер неизбежности порвет
Прежней жизни нити серебро.
И пусть в этом мире все старо,
Жадно я умом, душой и телом
Жизни дни глотаю оголтело.

Господи!.. Когда на страшный суд
Ангелы меня вдруг поведут,
Я скажу тебе: «Прости меня, о, Благий!
Дух мой грешный, жалкий, нагий,
Потому я на Земле грешил,
Что ее как женщину любил!»
8 мая 1993 г.

Порой, придав печали томной
Свой взор и помыслы он мог,
Любовью тайной окрыленный,
Умчаться в тихий уголок.

Наедине с пером, бумагой
Оставшись, вскоре, наконец
Он этим Музе был отрадой,
Лелеял младости венец.

Однако, вскоре, труд поэта
Ему наскучил и, тогда,
Писать он бросил, но при этом,
Лишь эпиграммы иногда.

И, лишь, в минуты вдохновений
К перу тянулся мой Евгений.
Вдали от светской суеты,
Кокеток, балов, пестроты.
1988 г.

Как старой дружбе придавался,
Хотя и был он горделив,
Друзей старинных не чуждался
И мигом Зевса разбудив.

Пирушкой встречу коротали.
Мятежной юности дары
Былые дни воспоминали
Увядшей навсегда поры.

И обсудив, что было, будет
Евгений, он уж не забудет
С достоинством умчаться прочь,
Как вихрь дерзкий кануть в ночь.

И, после, дремля в экипаже,
Он рассуждал немного даже,
Под сенью северной звезды
О винах, качестве еды.
1988 г.

Мне нравится порою слушать тишину,
Когда все замирает в синей мгле.
И город до зари заснул
Тогда вдруг через ночи плед
Созвездия ночных огней затмив
Являются мечты, зыбки как утренний туман
И в миг ты, все на свете позабыв,
Невольно поддаешься на обман,
Ныряя в этих грез обманчивый дурман.
Казалось этому не видно и конца,
Но тут врывается рассвет,
Сорвав бесцеремонно ночи плед,
Сказав моим мечтам привет.
1988 г.

Ты споткнулся о камень – вставай, не ной
И сверни с тропы его долой.

Пусть колени дрожат и ногти хрустят
Поверни ж его вспять…

Ты пойди и найди то, что ищешь в пути,
Но назад не смей идти.

Разорви этот круг, что замкнулся вдруг,
Слышишь, друг?
1988 г.

Вот и все, давай прощаться
Золотая моя подружка.
Я доволен увядшим счастьем
И ненастьем твоим гнетущим.

Ты, пройдясь по озябшему полю,
Подарила ему свои слезы,
Оставляя ненастному вою
Белый стан обнаженной березы.
1988 г.

Не печалься, березка родная,
Что поделаешь, осень пришла.
И наряды твои обирая,
Оставляет лишь стройность ствола.

Не печалься осенней тоскою,
Не одна ты у поля нага.
Вон и тополь ветвистой рукою
Позолотой покрыл стога.

А когда метели отвоют
За заслонкой, в печной трубе.
Встретишь лето нежной листвою
И я снова приду к тебе.
1988 г.

Пора, пора. Зимы природа просит.
Ей опостылели осенние дожди.
Пускай поземкой звонкою заносит
Печали все багряного пути.

Наскучили ей сумрачные дали
И листопада мертвый хоровод.
Туманы неуютны стали
Прохладны дни, тускнеющий черед их
Уж отравлен желтым ядом…
21 ноября 1989 г.

Мне в долине жизни искать
Свой единственный изумруд.
От сомнений мне не отстать
Не порвать их извечный круг.

Впрочем, рвать его нет нужды
Без него уже я – не я.
Так ласкайте же, персты лады,
Так свети же, звезда моя.
1989 г.

Когда я остаюсь наедине с собой,
Мне слышится Вселенной сердца стук.
И где-то там, за северной звездой
Блуждают мои мысли вдруг.

Не в грезах, мой читатель, нет же, нет.
Им не ужиться в мудрой пустоте.
В светил дыханье и чреде планет,
В гармонии, величье, красоте.
24 ноября 1989 г.

Я видел как-то опустелый дом.
Зияли смертью паутинные глазницы.
Как в древнем черепе покинутым червем,
Сточившим все былое до крупицы.

Когда-то в прошлом был он кров
И красотою радовал иного.
Случалось, был обителью пиров
Встречал гостей с парадного порога.

И силы нет тоску свою прогнать,
Скорее прочь от сиротливых сводов.
В мгновенье жизни устремлюсь опять
В водоворот времен, народов.
С.-Петербург 1989 г.

Вот и снова пришла весна.
Треплют волосы ветры с юга
И теперь уже только в снах
Глухо плачет о чем-то вьюга.

Не о том ли она рыдает,
Что прошло, как весенний цвет,
Что тихонько плывет – уплывает,
И тускнеет за толщью лет.

Жизнь моя – ты бежишь куда-то,
Суетливой горной рекой.
За рассветами блещут закаты
Не фальшивой, мудрой красой.

Не жалею о том, что было,
А что есть, я не тороплю.
Ну, а сердце к любви не остыло,
Я как прежде одну люблю.
22 апреля 1989 г.

Наш напиток довольно скудный:
Вперемешку с разлукой любовь.
Поднимая бокал изумрудный,
Мы хотим, чтоб все было вновь.

Нас гитара порою скличет
Под нехитрых мелодий рой.
Каждый что-то свое в них отыщет
И в раздумьях уйдет домой.

Закрутили дела и заботы,
Что ни день – то еще гора.
Пусть немного устал от работы,
Все же жизнь так прекрасна, ура!

Если в сердце вдруг ветер свищет,
Хоть как надо идут дела,
Это значит, любовь еще ищет,
Но пока тебя не нашла.

А, вообще-то, не вешай носа.
Дело жизни нашел – дерзай!
От откоса вверх – до откоса,
Только так по жизни шагай!
11 июня 1989 г.

Умчусь я в дол воспоминаний
Былых и сладостных потерь.
И осушу бокал страданий,
Таких далеких уж теперь.

Увижу снова взор прекрасный.
Любви той первой, захмелев.
И воспою свой труд напрасный,
Спасти ее, и не сумев.

Письмо дарить с таким ж успехом…
Нет, больше не хочу об этом.
Да, есть конец, как и начала
Любовь того не избежала.
Другое понял, ведь, друзья,

Тому пою и гимны я
Материи, одной лишь ей.
И знанью дерзкому людей,
Трудам и рвению к наукам,
Во имя истины святой
Такой великой и простой.
31 января 1989 г.