Игорь Фесуненко - Пеле, Гарринча, футбол-2

Бразилия — Чехословакия, 4:1.

Гвадалахара, 3 июня 1970 года, 80 тысяч зрителей.

Судья Рамом Баррето (Уругвай).

Бразилия: Феликс, Карлос Альберто, Брито, Пиаза, Эвералдо, Клодоалдо, Жерсон (Пауло Сезар — 73), Ривелино, Жаирзиньо, Тостао, Пеле.

Чехословакия: Виктор, Добиаш, Мигас, Хорват, Хагара, Хрдличка (Квашняк — 46), Куна, Веселы Ф. (Веселы Б. — 75), Петраш, Адамец, Йокл.

Голы: Петраш (12), Ривелино (24), Пеле (59), Жаирзиньо (63 и 84).

«Никто из смертных не должен упустить возможность видеть этого игрока с мячом в ногах», — сказал после матча своим читателям один из корреспондентов Чехословацкого телеграфного агентства — ЧТК. Он говорил о Пеле, который, по единодушному мнению прессы, был главным героем триумфальной премьеры бразильцев в Мексике. «Сюрприз, который преподнес нам, европейцам, Пеле, — писал Герд Борст, корреспондент западногерманского агентства СИД, — объясняется тем, что мы предполагали увидеть какой-то символ, миф. Сколько лет он играет? Много, не правда ли?.. И мы полагали, что увидим футболиста, приглашенного в команду только потому, что ни у кого не нашлось мужества заменить его. Игрока, который поддерживает своим авторитетом моральный дух команды, хотя и мешает уже игре. Но мы прибыли в Мексику и видим, что этот футболист творит такие вещи, которые нельзя было бы предполагать в земном существе… Сказочно! Я думал, что увижу живой символ. А увидел величайшего футболиста всех времен!»

Подобные излияния на страницах мировой прессы на другой день после матча Бразилия — Чехословакия можно было бы цитировать до бесконечности. Ограничусь еще одним: отрывком из отчета, посланного в миланскую «Корьерре де ла Сера» итальянцем Виторио Нотарникола: «Это было что-то из ряда вон выходящее. Я был профессиональным футболистом и могу сказать, что никогда в своей жизни не видел феномена, подобного Пеле. Он подтвердил свою славу ни с кем не сравнимого спортсмена, соединяющего в себе интеллект, спокойствие и высочайшую технику. Он показал также другую сторону своей натуры: человечность. Он жертвовал собой, организуя игру, и позволял охотиться за собой, заботясь об успехе команды… В этом чемпионате мира существуют два имени: Бразилия и Пеле…»

Я не случайно начал рассказ о первом из шести шагов бразильцев к победе с этих цитат. Убедительно выигранный матч со сборной Чехословакии можно было бы анализировать с разных точек зрения: сравнивать «производительность» и «коэффициент полезного действия» разных звеньев команды, подсчитывать удары по воротам, изучать расстановку игроков, раскладывать на составные элементы тактические схемы и стратегические замыслы обоих тренеров. Однако эта встреча была более всего знаменательна не блистательными голами, не волнующим фейерверком стремительных комбинаций, а тем фактом, что она ознаменовала «второе рождение» Пеле. Немец Герд Борст, чьи слова приводились выше, был прав: многие сомневались в Пеле. И не только в Европе, где к нему кое-кто стал относиться как к живому монументу, как к выдающемуся, но уже — увы! — престарелому маэстро, который заслуживает уважения и… покоя. В самой Бразилии накануне отъезда команды в Мексику все чаще и чаще раздавались тревожные вопросы: «Имеется ли место в сборной для Пеле?»

Вспомним, что после чемпионата мира 1958 года богиня Нике повернулась спиной к «Королю»: в 1962 году он был травмирован уже во втором матче и выбыл из чемпионата, замененный Амарилдо, а в 1966 году… об этом было уже сказано достаточно много в этой книге. Выведенный из состояния равновесия бесславным проигрышем, морально травмированный (впрочем, не только морально, но и физически) болгарскими и португальскими защитниками, он по возвращении домой заявил, что ноги его больше не будет на чемпионатах мира… И долгое время отказывался ехать в Мексику. Потом сердце дрогнуло. Разве мог он бросить товарищей? Разве мог он позволить, чтобы кто-то когда-то упрекнул его в малодушии?

Он понимал, что, по всей вероятности, мексиканский чемпионат — четвертый в его жизни — станет для него последним. Ведь к 1974 году ему исполнится тридцать четыре года. Конечно, этот возраст не предел для футболиста, как это доказали Стэнли Мэтьюз или защитник «Васко да Гама» «би-кампеон» Орландо. Но он давно уже поклялся себе уйти вовремя. И поскольку мексиканский чемпионат становился для него последним, Пеле — может быть, больше, чем любой другой из его соотечественников, — жаждал победы. Реабилитации за поражение в 1966 году. Третья победа, третья медаль чемпиона мира стала бы более чем достойным венцом его карьеры…

Поэтому матч с чехами приобретал для него особое значение. Это был как бы повторный дебют, возвращение на главную арену мирового футбола после долгой разлуки. Это была новая премьера. Вместо ослепительно талантливого, жизнерадостного и чуть озорного мальчишки-виртуоза, поразившего мир двенадцать лет назад в Швеции, на поле Гвадалахары выходил зрелый маэстро, помноживший блеск таланта на закаленный годами (почти тысячей матчей!) опыт.

Начало матча сложилось не очень удачно для бразильцев: на четвертой минуте Пеле умудрился не забить мяч, который он тысячи раз забивал в других матчах, послав мяч выше ворот после блестящего прохода Ривелино по левому краю и стремительного прострела в центр. Первые десять минут прошли в обоюдоострых атаках, однако сборная Чехословакии, пожалуй, атаковала более систематично и опасно, создавая на левом фланге бразильской защиты (Эвералдо) численное преимущество. Пиаза, впервые выступавший в столь ответственном матче в роли центрального защитника, не находил общего языка с партнерами. Тем более что линия защиты была подобрана так, что в ней оказались четыре футболиста из клубов четырех разных городов: Карлос Альберто — из «Сантоса» (город Сантос), Брито — из «Фламенго» (Рио-де-Жанейро), Пиаза — из «Крузейро» (Белу-Оризонти) и Эвералдо — из «Гремио» (Порту-Алегри).

На десятой минуте Пеле блестяще обыграл двух чехов, прошел до линии ворот и отдал мяч назад набегавшему Клодоалдо, который на несколько сантиметров не дотянулся до мяча. А еще минуту спустя сборная Чехословакии открыла счет: Петраш, получивший пас из глубины поля, устремился к воротам Феликса. Поначалу казалось, что особой угрозы эта атака не представляет, однако Петраш сделал рывок и как-то неожиданно обошел отступавшего перед ним Брито. Защитник еще пытался сделать подкат, Феликс выбегал, бросаясь в ноги, чтобы сузить Петрашу угол попадания, но чех, сменив ногу, с левой послал мяч под верхнюю штангу.

Этот гол не вывел бразильцев из состояния равновесия. Правда, Жерсон должен был прикрикнуть на защитников, призывая их очнуться, встряхнуться, выйти из состояния «грогги». Жерсон, хотя он никогда не был капитаном сборной, всегда был ее безусловным и непререкаемым лидером. Никто не кричит и не ругается на поле столько, сколько он. Именно поэтому он когда-то давно получил прозвище Папагайо (Попугай)…