Юлия Купрейкина - Наедине с самим тобой. Понять, чего хочет от вас близкий, и получить от него то, чего хотите вы

Научно доказано, что мозг человека, по какой-либо причине потерявшего любимого, резко увеличивает выработку опиоидов – натуральных обезболивающих, указывающих на то, что тело испытывает реальную физическую боль. Боль от разрыва с любимыми людьми сопоставима по силе с болью от удара молотком по пальцам. Она ощущается как рана где-то в груди. И такие последствия вполне объяснимы с точки зрения химии мозга. Ведь любовь, хоть у каждого она разная, с точки зрения физиологии – процесс, протекающий с общими для всех этапами и закономерностями.

Дофамин продолжает вырабатываться на высоком уровне, а объекта привязанности больше нет, не за кем «бежать» в ожидании счастья, отсюда беспокойство и неопределённость. Многие тут же находят суррогаты, которые займут место потери (алкоголь, наркотики, беспорядочный секс). Но эта так называемая дофаминовая «игла» только усугубляет возникший дисбаланс.

Эволюционно мозг устроен так, что он концентрирует наше внимание на угрозах, то есть на всём, что вызывает в нашем организме стресс или боль. А потому при разрыве с любимым, даже если инициатором стали вы, так тяжело отделаться от мыслей о ещё совсем недавно близком человеке, не просматривать фотографии, не отслеживать его жизнь в соцсетях, не упоминать в разговорах с друзьями. И это абсолютно нормальный процесс, биологический автоматизм, который сам со временем завершится.

У каждого из нас есть некое представление о самих себе. Откуда оно берётся?

Если представить структуру личности в виде схематичного рисунка, мы увидим несколько кругов. «Ядром» будет наша индивидуальность: заложенные в нас генетические программы, темперамент, скорость реакции, здоровье и так далее. Мы можем увидеть «ядро» нашего «Я» через собственное поведение и реакции, но почувствовать и осознать эту индивидуальность непросто.

Мы были этим «центральным кружочком» до трёх – плюс-минус – лет. А после активно началось освоение ролей.

Наши родители с раннего детства вкладывают в нас, как правильно играть те или иные роли, которые мы будем транслировать миру и в дальнейшем. Наше «Я», которое на схематичном рисунке окружает объективную биологически обусловленную «сердцевину», – это те роли, которым научили нас наши родители. Среди них есть те, что нам нравятся, а есть те, что нам не нравятся. К примеру, быть мужем/женой, сыном/дочерью, мамой/отцом, хорошим другом/успешным руководителем нам нравится. А быть посетителем поликлиники, привередливым покупателем в магазине, студентом, который вынужден держать сложный экзамен перед строгим преподавателем, или «смирной овечкой» перед разбушевавшимся боссом – не нравится. Но мы вынуждены играть и эти роли – таковы законы нашего социума.

«Я» – конструкция, которая эволюционно возникает для жизни в культуре: «Я» – это мои роли.

Зачастую нам кажется, наши роли – это и есть наше «Я». Мы так и говорим: «Я ведь мать» . Или: «Я же постоянный клиент этого магазина!..» Или: «Здравствуйте, я сотрудник большой компании…»

Те роли, что нам нравятся, разумеется, нам гораздо милее. Мы стараемся быть в них успешными – и стараемся для кого-то, размышляя: как сыграть эффективно, чтобы меня одобрили, чтобы важным для меня людям было приятно?..

Получается, что суть нашей личности – это фактически мнения и оценки других людей. И когда нет людей, для которых я могу сыграть органичные для меня роли, возникает риск потери самого себя. Когда рядом нет адресата, которому я могу посвятить ту или иную интермедию, у меня возникает вопрос: а где же вообще я, существую ли?.. Остаются только роли, которые мне играть не нравится. Возникает ощущение одиночества, потому что нет «нужных» ролей, потому что нет близких отношений.

Чтобы себя «собрать», почувствовать себя целостным, необходимы роли, отвечающие нашим желаниям. Эгоизм в данном случае очень альтруистичен: только делая хорошо другим, мы можем сделать хорошо и себе.

Нам хочется наполнить наш «ближний круг»: так мы чувствуем единство и целостность с нашим собственным «Я».

Давайте же поговорим о том, как наполнить его максимально полезно и со смыслом.

Порой нам кажется, что мы строим и поддерживаем близкие отношения, чтобы слышать эти слова. Для кого-то они как наркотик: нет «волшебной формулы любви» – отношения не удались. «А он тебе в любви признался?» – спрашивает подруга. «Она тебя любит?» – волнуются родственники. Нет? – «я так и думал (а)!» Да? – «а что же он/она тогда…»

Давайте поговорим о том, что же стоит за этими словами и почему они для нас так значимы.

Короткая преамбула.

Я – человек. И поэтому – счастливый обладатель второй сигнальной системы, которая призвана кодировать порывы моей психической реальности в знаки, в слова. Иначе говоря, то, что чувствуют животные, мы умудряемся как-то называть и более того, встраивать в «свою реальность» как реальность.

А ещё я – человек культуры, и это значит, что значимые единицы для культуры (то есть мемы) мне не чужды – они не хуже моих генов управляют моим поведением.

А теперь, собственно, к делу.

Слово «любовь» появилось в моём (и, скорее всего, в вашем) бытии примерно в то же самое время, когда появились слова «мама», «хочу», «дай», «нет» , и, определённо, несло важнейшее предназначение.

Действительно, функцию рождения «любви» переоценить сложно: «ведь, если звёзды зажигают – значит – это кому-нибудь нужно?» Если мы даём название «чему-то» и получаем к этому «чему-то» культурную инструкцию, то дело, видимо, серьёзное и необходимое.

Когда Маяковский задавался вопросом про звёзды, он, вероятно, имел в виду Бога. Полагаю, что так и есть. Культура, вкупе со всеми её мемами, то есть единицами значимой информации, возникает по указке Бога (или Эволюции, Мироздания – кому как нравится называть то, что не поддаётся логическому анализу) и помогает нам решать свои биологические задачи – реализовать потребности так хорошо, как это не получается ни у одного вида на планете.

Но пока не всё гладко в этой культурно-биологической системе. «Любовь» как мем вызывает столько побочных эффектов в виде душевных страданий, что едва ли может быть рекомендована гуманистами для применения в целях реализации потребностей. Но назад дороги нет. «Любовью» пронизана вся наша жизнь. И для меня это пугающий феномен.

Объясню, почему. Когда клиенты на консультациях рассказывают мне о том, что такое «любовь», я прихожу в совершеннейшее отчаяние, ведь значение и понимание этого явления сводится фактически к «чуду чудесному», «божественно-прекрасному», возникающему ниоткуда и исчезающему в никуда, абсолютно загадочному и неуправляемому. Мне рассказывают о симулякре? О «копии», не имеющей оригинала в реальности? Как же так: знак, не имеющий означаемого объекта в реальности, правит миром!