Валерий Краснов - Тайно КРЕЩЁНЫЙ

Через три дня в воскресенье ВСЕ СОЛДАТЫ моего отделения и Андрей, который служил в третьем отделении, пришли меня навестить и справиться о моем здоровье.

У меня «ЗАПЛАКАЛА ДУША», я не верил своим глазам. Мои «заклятые враги», которые ненавидели меня лютой ненавистью, гнобили, душили и били, принесли мне «вкусненькое» и справились о моем здоровье. В этот момент я понял, с этими ребятами, если Родина-МАТЬ ПОЗОВЕТ, я ПОЙДУ ДО КОНЦА. Сказал им, «спасибо за все, чувствую себя хорошо, и, надеюсь, в понедельник меня доктор выпишет». Расставались очень тепло, жали друг другу руки и обнимались. И «ДЕД» подошел, мы улыбнулись друг другу, обнялись, и он мне успел шепнуть, «выздоравливай, командир, давай все забудем». Мне было очень приятно, первый раз меня назвали КОМАНДИРОМ.

Июль 1977 года, Мюльрозский учебный центр, ГСВГ, ГДР. С отличными разведчиками, справа Андрей, с которым я приехал в Бернау

Помимо усиленной БОЕВОЙ ПОДГОТОВКИ, мы заступали в наряд по столовой и несли караульную службу. Здесь не было того безобразия, которое творилось в «учебке». В столовой никто не бегал, как «угорелый», все было размеренно и сытно. Дежурным по столовой заступал наш любимый старшина. В караул я теперь уже заступал разводящим. Все смены занимались, чем положено, но иногда начальник караула, наш командир взвода, давал вводные. Мы их выполняли с большим удовольствием, понимая, где мы находимся. Здесь всегда нужно быть НАЧЕКУ. Иногда распространялись «страшилки», что где-то, когда-то случилось то или иное «ЧП». Одна из них была совсем ужасная. Где-то ночью «вырезали» целую роту необычным способом. Убивали через ушную раковину шомполом (устройство для чистки ствола). Правда это была или миф, я до сих пор не знаю.

В августе ночью меня поднял дневальный и сказал, что меня вызывает к себе «особист» ПОЛКА (офицер Комитета Государственной Безопасности, не Путин). Быстро собравшись, я прибыл к нему. По дороге всю жизнь свою «перелопатил», но ничего крамольного не нашел в себе. Майор встретил меня дружелюбно. С порога спросил, заканчивал ли я «учебку» на Кряжу, в 3 МСР 3 МСВ. Я ответил, «ДА». Дальше он спросил, помню ли я одного моего сослуживца. Я сказал, «помню, но близко не общался».

Он уточнил, помню ли я какие-нибудь особенности его характера. Я ответил, «был он скромным и тихим, можно сказать, „забитым“, и у него был энурез, из-за этого его переложили с верхней кровати на нижнюю». После этого диалога майор мне рассказал, «твой бывший сослуживец, находясь в карауле, стрелял по своим товарищам, есть жертвы, затем скрылся в лесу, залез в домик лесника и занял оборону, на все предложения сдаться отвечает огнем». Я высказал майору свое предположение, «возможно, причиной конфликта стала его болезнь». Он мне ничего не ответил и отправил спать. Через несколько дней я столкнулся с «особистом» и спросил его, чем закончилась та страшная история. Он мне рассказал, «помочь нашим взялся один немецкий полицейский и зашел внутрь домика в надежде уговорить на русском языке сдаться, начал подниматься на чердак, открыл крышку, а оттуда очередь, у погибшего было четверо детей, приняли решение на уничтожение, подогнали БТР поближе и из КПВТ (Крупнокалиберный Пулемет Владимирова Танковый) изрешетили весь домик, он загорелся, тело Героя-немца успели достать, а подонок сгорел вместе с домиком».

Раз в неделю мы смотрели художественные фильмы в нашем клубе, в основном они были ПАТРИОТИЧЕСКИМИ о Великой Отечественной войне. Это еще сильнее вдохновляло меня учиться военному делу на отлично, а также захотелось подробнее изучить БОЕВОЙ ПУТЬ моего ПОЛКА. Я обратился к замполиту. Он мне с удовольствием рассказал, что наш 68 Гвардейский Танковый Житомирско-Берлинский Краснознаменный ОРДЕНОВ Суворова, Кутузова, Богдана Хмельницкого и Александра Невского ПОЛК начал свою историю с февраля 1942 года из Сталинграда, освобождал города Житомир, Львов, Милеч и участвовал в Берлинской операции. Я был потрясен Героизмом моих однополчан в годы войны и теперь при выносе Боевого Красного Знамени ПОЛКА наполнялся особой гордостью ЗА ПРАВО и ЧЕСТЬ служить в своем Героическом Танковом ПОЛКУ!!!

Через много лет я узнаю, что в 1993 году мой Героический ПОЛК будет выведен в поселок Черноречье, тот самый, где я бегал по «оврагу молодости». В 1997 году станет отделом хранения Танковых войск, а в 2006 году будет РАСФОРМИРОВАН. Но не будем о грустном, это еще в «далеком далеке». А сейчас мне 19 лет, и у меня вся СЛУЖБА и ЖИЗНЬ ВПЕРЕДИ!!!

Раз в неделю у нас был «парковый день». Руководил им отличный прапорщик, «зампотех» роты, который знал каждый механизм и винтик, как в БМП-1, так и в БРДМ-2 (Бронированная Разведывательно-Дозорная Машина). Мы с большим удовольствием обслуживали с ним свои боевые машины. Вся ТЕХНИКА, как и ВЕСЬ ЛИЧНЫЙ СОСТАВ ПОЛКА, находилась в ПОСТОЯННОЙ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ. Наши БМП-1 и БРДМ-2, как и все ТАНКИ Т-64, стояли на кратковременном хранении, в готовности в считанные минуты приступить к выполнению боевой задачи. Рядом с нами в 20 километрах был Западный Берлин, а там находились американские, английские и французские войска, наши вероятные противники и самые главные враги Советского Союза. В случае войны мы должны были быстро блокировать Западный Берлин и уничтожить все группировки противника, находящиеся в нем. Об этом нам говорили наши ОТЛИЧНЫЕ КОМАНДИРЫ.

В непрерывной и постоянной боевой подготовке прошло 5 месяцев. За это время я научился очень многому у своих подчиненных, отличниках Советской Армии, и имел очень хорошие показатели по многим дисциплинам.

В начале октября на наш ПОЛК «нагрянула» очень серьезная Московская проверка. У нас было предположение, что инициаторами этой проверки стали наши «ДЕДЫ», посаженные за неуставные взаимоотношения. Министерство Обороны СССР, видимо, решило проверить весь личный состав и командование ПОЛКА «НА ВШИВОСТЬ». Танкисты сдавали вождение и стрельбу из танков днем и ночью. Наша «разведрота», помимо этого, сдавала еще стрельбу из стрелкового оружия, ЗОМП (Защита от оружия массового поражения), строевую и физическую подготовки. Командиры воевали на картах. Наш писарь командира роты работал днем и ночью, рисовал карты начальнику разведки, замполиту ПОЛКА и еще многим офицерам. У него был талант.

На всякий случай выкопали большой одиночный окоп с холмом рядом с мишенями слева от директрисы БМП. Замаскировали его так, чтобы проверяющий не мог увидеть данного временного сооружения, даже если будет проходить мимо. Перед началом стрельбы в него «залазил» наш старшина с винтовкой. Его задача была проста. Если наводчик-оператор, стреляя из БМП-1, не попадал по мишени, то ее должен был «добивать» он. По его словам, ему не пришлось ни днем, ни ночью «добивать» мишени, их все поражали наши стреляющие, в том числе и я. По итогам ПРОВЕРКИ наш ПОЛК получил оценку «ХОРОШО». И это была в те годы очень высокая оценка. Наша «разведрота» получила оценку «ОТЛИЧНО», а мое БОЕВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ заняло ВТОРОЕ МЕСТО в ПОЛКУ. Первое – отдали танкистам. Командир ПОЛКА многим МЛАДШИМ СЕРЖАНТАМ присвоил воинское звание СЕРЖАНТ, в том числе и мне. «Но это были еще цветочки», как пел Володя Высоцкий. Командир ПОЛКА на радостях пошел на беспрецедентный шаг и объявил 12 отпусков, три из них отдал нашей «разведроте». Весь ПОЛК громко кричал, «УРА!!!». Был организован «Праздничный обед», нас всех поздравил «ЖЕНСКИЙ СОВЕТ ПОЛКА». Как из ОДЫ, «веселится и ликует весь народ». Это было про нас в те дни, не было только салюта.