Тимофей Черепанов - Птицы в кадре. Записки фотоохотника

Любую книгу можно испортить длинным предисловием, поэтому перехожу к основной части. Осталось лишь ответить на несколько незаданных вопросов.

Можно ли использовать эту книгу в качестве определителя?

В какой-то степени – да, потому что фотография даёт наибольший объём информации о птице. Что-то постараюсь добавить словами – естественно, с учётом своего опыта в узнавании. Ну а недостающее читатель найдёт уже в профессионально составленном определителе.

Является ли видовой состав птиц полным хотя бы для какой-то местности?

Разумеется, нет: одному автору это просто не под силу. В уже упомянутой книге Аксакова есть и такие строки: «Для отыскания многих пород дичи надобно ехать слишком далеко, надо подвергать себя многим лишениям и многим тяжёлым трудам». Это в полной, если даже не в большей, мере справедливо и в отношении фотоохоты, ибо стоимость так называемых «фототуров» значительно превышает стоимость обычного, массового туризма, что далеко не всем по карману и не у всех есть на это время. Да и условия там, как правило, далеки от так любимого приверженцами пляжного отдыха all inclusive, поэтому фотоохота, как и любая другая охота – это удел фанатов, что блестяще обыграно в уже упомянутом фильме «Большой год». Задача автора в другом: показать, что именно рядом с читателем живёт много удивительных существ, о чём он может даже и не догадываться, пробудить к ним интерес. Сейчас даже психологи озабочены почти поголовным «уходом в виртуальное пространство» и способами вытащить людей оттуда в реальный мир. Появится интерес, человек сам найдёт необходимую информацию, как это произошло и с автором. Важно сделать лишь первые шаги, а именно они чаще всего и разочаровывают начинающих.

Возможны ли ошибки в определении птиц в книге?

Автор приложит все силы к тому, чтобы этого не случилось. Рукопись перед публикацией пройдёт проверку у орнитологов. И тут я опять не могу удержаться, чтобы ещё раз не процитировать слова Аксакова (к слову – моего земляка), хотя и посвящённые охоте ружейной, но так созвучные моей душе и вполне применимые к охоте не с ружьём, а с фотоаппаратом: «Книжка моя не трактат о ружейной охоте, не натуральная история всех родов дичи. Моя книжка ни больше ни меньше, как простые записки страстного охотника и наблюдателя: иногда довольно подробные и полные, иногда поверхностные и односторонние, но всегда добросовестные. Ружейных охотников много на Руси (фотоохотников сейчас вряд ли меньше – прим. автора), и я не сомневаюсь в их сочувствии. Ученые натуралисты могут смело полагаться на мои слова: никогда вероятных предположений не выдаю я за факты и чего не видел своими глазами, того не утверждаю».

Где сделаны снимки птиц?

Большинство снимков сделаны в Московской области и в самой Москве, а также в восточной части Крыма. Небольшая часть – в Республике Башкортостан, Украине, Беларуси, Болгарии и в некоторых других регионах, где мне доводилось бывать. В подписи, когда это существенно, я буду указывать место съёмки.

Какой техникой пользовался автор при съёмке?

По меркам фотоанималистов – вполне бюджетной. Камеры Canon EOS 40D и 70D, объектив – Sigma AF 150—500 mm F/5—6.3 APO DG OS HSM. Поначалу автор использовал объектив Canon EF—S 55—250 mm F/4—5.6 IS, однако его фокусного расстояния для съёмки птиц в полевых условиях явно недостаточно.

Использованы ли в книге фотографии, сделанные другими авторами?

Практически нет. Все фото в книге сделаны автором, за исключением двух, любезно подаренных соседями по даче.

Итак, начали…

В этой главе речь пойдёт, главным образом, о птицах, которые давным-давно покинули естественную среду обитания и приспособились жить рядом с человеком или в ландшафте, созданном людьми. Многие из них в иных условиях существовать уже не могут. Таких птиц называют синантропными. Сюда же я включил виды, которые в близости к человеку вообще-то не нуждаются, но встреча с которыми наиболее вероятна в населённом пункте. Таковы, например, свиристели, стаи которых кормятся ягодами рябины, боярышника и других кустарников даже в Москве.

Пожалуй, нет другой птицы, настолько привязанной к человеческому жилью. Это, как говорят орнитологи, фоновая птица населённых пунктов. Никуда они не улетают, переносят наши холодные зимы, правда, до весны доживает лишь примерно десятая часть. У птиц интенсивный обмен веществ и мелким надо часто что-то клевать, иначе они погибнут. На кормушке воробей – первый гость.

Не все знают, что воробьи даже в средней полосе России разные. Одних так и зовут домовыми (Passer domesticus) , в то время как других – полевыми (Passer montanus) . На первый взгляд они очень похожи, однако среди птиц часто встречаются очень похожие внешне, но принадлежащие к разным видам. Некоторых вообще можно достоверно определить, только взяв в руки. Однако к воробьям это не относится: знающий определит их по первому взгляду. На рис. 1 – домовый воробей, петушок (самец). Это у домашних животных, включая и птиц тоже, мальчики и девочки называются разными словами: баран и овца, бык и корова, курица и петух, утка и селезень, гусак и гусыня, индюк и индюшка. У диких же они называются обычно одним словом, к чему я до сих пор не привык: ворон – не муж вороны, а совсем другая птица. А муж вороны – тоже ворона, только он, а не она. По-учёному – самец вороны. Однако для самочки воробья тоже есть пусть и не научное, а шутливо-народное, но отдельное название – воробьиха. Это же почти что домашнее животное!

Рис. 1. Домовый воробей, самец

Давайте, посмотрим на этого воробья повнимательнее. На голове у него серая шапочка, бока головы – коричневые (каштановые). Перья между клювом и глазом (это место называется уздечкой) чёрные, чернота охватывает и глаз снизу. С горла на грудь стекает чёрный галстук. Позади глаза – маленькое белое пятнышко. То, что я сейчас перечислил – это отличительные признаки птицы. Не все, в определителях их намного больше, но нам пока этого хватит – вы же не сомневаетесь, что это воробей? В клюве воробей держит пушинку. Это он гнездо строит и присматривается, подойдёт ли? К выбору материала для гнезда птицы походят очень щепетильно. Долго выбирают, примериваются, и не факт, что выбранное подойдёт. В эти моменты за ними особенно интересно наблюдать, будь то крошечный крапивник или большой аист. Гнездятся домовые воробьи в щелях зданий, иногда в совершенно неожиданных местах: где-нибудь за вывеской популярного магазина. Лишь бы гнездо не было видно снаружи. Гнездиться они начинают рано – этот снимок сделан в апреле – и за сезон успевают вывести до четырёх партий себе подобных. Неизбежную зимнюю гибель надо компенсировать…