Сергей Малозёмов - Тайны женского тела. Как внешняя красота зависит от внутренних процессов – новейшие научные открытия

Я не устаю при каждом удобном случае напоминать, что благодаря усилиям учёных мы живём значительно лучше и дольше, чем в совсем недавнем прошлом – какие-то 150–200 лет назад, – что с исторической точки зрения пустяк. Если говорить конкретно о женщинах, то вот вам хрестоматийный пример. Практически до самого конца XIX века одной из самых больших опасностей для женщины было таинственное заболевание под названием «родильная горячка»: почти 30 % всех женщин страдали от неё, половина умирала. Первым человеком, который вычислил причину, стал гениальный венгерский акушер Игнац Земмельвейс. Он обратил внимание, что его коллеги-врачи часто отправляются принимать роды из секционного зала, где до этого занимались вскрытием трупов, и никогда не моют руки – только наскоро вытирают полотенцем. Надо понимать, что в 1861 году, когда Земмельвейс работал над этой проблемой, подавляющее большинство учёных полагало, будто смертельно опасные болезни наподобие холеры возникают из-за неких болезнетворных миазмов. Про наличие бактерий всем уже было хорошо известно, но связать микроорганизмы и заболевания в тот момент никто не успел. Тем не менее Земмельвейс предположил, что доктора переносят трупные бактерии на руках к роженицам, и как раз из-за этого у женщин развивается «родильная горячка» – а точнее, сепсис, заражение крови. Он ввёл в больнице обязательную процедуру: все его доктора не просто мыли руки перед входом в родильный зал, они окунали их в раствор хлорной извести, полностью обеззараживая. В итоге матери и новорожденные в больнице, где работал Земмельвейс, стали умирать в семь раз реже! К великому сожалению, эти практические результаты так сильно расходились с главенствовавшей тогда теорией, что научную работу Земмельвейса, в которой он поделился находками, другие специалисты высмеяли, а директор больницы, где работал акушер, решил, что публикация – грязный донос, и уволил доктора. Лишь через 18 лет после этого великий французский микробиолог Луи Пастер доказал связь инфекционных заболеваний и микробов, и стало понятно, зачем докторам нужно дезинфицировать руки перед приёмом родов (и вообще перед любой операцией). Зато доказательства оказались такими убедительными, что предварительное мытьё рук в специальном растворе акушерами, на котором так настаивал Земмельвейс, стало обязательным и повсеместным, а эпидемия «родильной горячки» наконец-то закончилась.

Это лишь один из многих примеров того, как научные и технические прорывы конца XIX – первой половины XX века радикально меняли самые разные сферы человеческой жизни. Но вот вопросы женской красоты оказались у учёных где-то в конце списка интересов – в отличие от промышленников, которые быстро поняли перспективы нарождающейся индустрии и принялись осваивать заводское производство туалетной воды и губной помады. Поскольку запрос на научное знание в этой области был ничуть не меньше, чем в остальных, а серьёзные учёные удовлетворять его не собирались, информационный вакуум заполняли самые разные люди, в том числе малообразованные фанатики и откровенные мошенники.

Но вот вопросы женской красоты оказались у учёных где-то в конце списка интересов – в отличие от промышленников, которые быстро поняли перспективы нарождающейся индустрии и принялись осваивать заводское производство туалетной воды и губной помады.

Чтобы представить, насколько большую проблему это создавало, достаточно взглянуть на историю, которая произошла в 1910–1920-х годах в США. Тогда страна впервые переживала массовую моду на похудение и «здоровое питание» – как его понимали в тот момент. В каждой городской газете выступал свой специалист по диетам, чаще всего прибавлял к своей фамилии «доктор» или «профессор», но совсем не обязательно имел хотя бы какое-то отношение к медицине или настоящей науке. Среди многочисленных авторов фигурировала Лулу Хант Питерс, обладательница полноценного врачебного диплома, который она получила на медицинском факультете университета в калифорнийском Беркли. Для своей диеты она решила воспользоваться результатами работы соотечественников, химиков Этуотера и Читтендена: они сумели измерить энергетическую ценность отдельных элементов еды – жиров, белков и углеводов – и получили инструмент для вычисления общей энергетической ценности конкретных блюд – то есть той энергии, которую человек способен из них усвоить в результате процесса пищеварения. Чтобы описать полученные величины, химики использовали единицу измерения под названием «калория». Изначально она использовалась в физике и означала количество теплоты, которое надо затратить для нагрева 1 грамма воды на 1 градус по Цельсию. «Пищевая» калория, которую американцы назвали «большой» (Cal), равнялась тысяче обычных или «маленьких» (cal). У нас в стране для подсчёта энергетической ценности еды используется термин «килокалория» (Ккал), но обилие в интернете плохо переведённых зарубежных текстов о диетах создало изрядную путаницу. Просто помните, что, если разговор о еде, – правильно считать в килокалориях.

Вычислять энергетическую ценность пищи учёные научились на рубеже XIX и XX веков, через десять лет появились первые уравнения, которые описывали основной обмен человека – минимальное количество энергии, которое требуется организму Homo sapiens для поддержания жизнедеятельности в состоянии покоя и натощак. Лулу Хант Питерс соединила эти данные и пришла к весьма логичному выводу: чтобы не толстеть, а пуще того – похудеть, – нужно считать калории, потреблённые и потраченные, и избегать лишнего. Идею Питерс развивала в своей колонке «Питание и здоровье», которую писала для американской Центральной Ассоциации прессы, а та публиковала её в 400 с лишним газетах по всем США.

Дебют нового способа похудеть пришёлся на Первую мировую войну, и Лулу Хант очень удачно подверстала его к необходимости экономить на еде: считая калории, американская женщина делом демонстрировала свой патриотизм и помогала родной стране победить. Сейчас это может показаться смешным, но в середине 1910-х «Антикайзеровские женские кружки подсчёта калорий» были в Америке очень популярны. К 1918 году новая диета завоевала всю страну, так что Питерс решила выпустить записки отдельной книгой. И на свет появился первый в мире диетический бестселлер, то есть издание, продающееся огромными тиражами – «Питание и здоровье с ключом к калорийности», – да не абы какое, а базирующееся на актуальных научных знаниях.

Дебют нового способа похудеть пришёлся на Первую мировую войну, и Лулу Хант очень удачно подверстала его к необходимости экономить на еде: считая калории, американская женщина делом демонстрировала свой патриотизм и помогала родной стране победить.