Александр Горбунов - Пушкин и Пеле. Истории из спортивного закулисья

А вот как историю практически о том же самом – с участием Вадима Святославовича Синявского – рассказывает Владимир Писаревский (это – к вопросу о мифологии, обозначенному во вступлении к книге):

– Только что построили Лужники. Комментаторская кабина располагалась на пятом или шестом этаже. Но вот незадача – туалета рядом не было. А Синявский всегда перед репортажем имел обыкновение наведаться туда. Что делать? А тут какой-то люк небольшой, от вентиляции, похоже. И проблема снята. И вот какой-то международный матч. С участием сборных. Кто-то из правительства, как нам сказали, должен был быть. Синявский свое дело сделал. Минут за десять до начала. Вдруг раздается в дверь кабины ужасный стук. Открываем. Стоит на пороге высокий плотный человек в сером костюме и громовым голосом обрушивается на нас: «Вы что себе позволяете, что вы тут безобразничаете, а?» Синявский к нему с его такой характерной скороговорочкой: «Дорогой, что такое, в чем дело?» – «Я полковник госбезопасности, – отвечает пришелец. – Из службы охраны Никиты Сергеевича Хрущева. Все сейчас в правительственной ложе собрались, и вдруг сверху что-то закапало, прямо на Никиту Сергеевича. Оказалось, что моча. Представляете, какое состояние у Никиты Сергеевича! Мы пригласили инженера, ответственного за коммуникации, и этот болван указал, что это из комментаторской кабины через вентиляционную трубу может происходить. Чем вы тут занимаетесь, это провокация…» Честно говоря, я струхнул. Но отнюдь не Синявский. Он вдруг взорвался своим резким фальцетом, на несколько тонов выше привычного: «Вон отсюда, чтоб духа вашего здесь не было!» И мы начали вести репортаж, предварительно закрыв дверь. А после матча пришел к нам в комментаторскую тот же самый человек, но уже ниже травы, тише воды. «Знаете, – говорит, – какая-то неприятная ситуация вышла. Вы же понимать должны. Но Никита Сергеевич сказал, что вас знает, просил передать привет.»

Последний матч под руководством Бориса Петровича Игнатьева, возглавлявшего тогда национальную команду, сборная России проводила в мае 1998 года в Тбилиси. Матч, разумеется, товарищеский.

Команду, прилетевшую из Польши, разместили за оградой правительственной дачи. Нас, «обозников» – журналистов, представителей фирмы – экипировщика сборной – в одной из тбилисских частных гостиниц. Прилетели из Польши поздно вечером, устали с дороги, «слегка» поужинали – лишь на два часа гостеприимные хозяева, никак не желавшие понять, что перед двумя матчами неплохо было бы и отдохнуть, сумели растянуть привычную церемонию застольной встречи.

Два матча – это игра молодежных команд России и Грузии в Гори и матч первых сборных в Тбилиси. Перед поездкой в Гори нас повезли на хаш. Когда я заикнулся было, что на часах, дескать, одиннадцать, какой хаш, он ведь рано утром, мне ответили: «Не все ты знаешь. Есть хаш для ленивых – в любое время».

Хаш для ленивых, путешествие в Гори на микроавтобусе, за рулем которого находился брат Саши Чивадзе, игра молодежных составов, возвращение в Тбилиси… На матч едва не опоздали, да и вообще все могло плохо закончиться – на въезде в город на скорости полетело колесо, брат многолетнего капитана сборной СССР чудом успел выправить положение.

Качество футбола во встрече первых сборных было не самым, мягко говоря, высоким, ничья 1:1, но интерес публики к игре – огромный. Стадион переполнен – 75 тысяч зрителей. Молодые грузины демонстративно не говорят по-русски. С нами пытаются только по-английски. Судит азербайджанский арбитр Сулейманов. Карточки – нужные и ненужные – раздает направо и налево. Чувствует себя хозяином на поле. И когда не дает в российские ворота пенальти за снос Зазы Джанашия в штрафной площадке, весь стадион, забыв о своем «правильном английском» и о родном грузинском, принимается на чистом русском языке скандировать: «Судья – пидо…с!»

Ольга Трофимовна Подуран почти пятьдесят лет проработала на базе киевского «Динамо». Не могу вспомнить ее официальную должность, но комфорт и уют для динамовцев в Конча-Заспе всегда создавала «мама Оля», как звали ее игроки. Она знала, кто что любит, всегда на сей счет интересовалась у официанток и старалась сделать так, чтобы каждому было хорошо, чтобы каждый чувствовал себя на базе как дома.

Иногда в «зеленой» комнате – на кухне, там, где режут овощи, – по распоряжению Ольги Тро фимовны ставили ящик пива (а то и не один), и футболисты перед ужином пропускали по стаканчику-другому для аппетита, пропадавшего после изнурительной работы.

Подозвал как-то Ольгу Трофимовну Валерий Васильевич Лобановский и спросил: «Трофимовна, куда это они бегают один за другим?» – «А ругать не будете?» – «Нет, конечно». И Трофимовна призналась. «Ладно, – сказал Лобановский, – продолжайте. Но только, чтобы я не знал».

Осенний вечер. Известный наш клуб играет в Лондоне матч в рамках Лиги чемпионов. За сутки до игры в пятизвездном отеле президент клуба Т. в спокойной обстановке бара наслаждается комфортом, атмосферой, общением с друзьями. Перед ним бокал с замысловатым коктейлем, в руке – сигара.

В отсек, в котором отдыхает Т., заглядывает известный футбольный агент Л. и говорит, что именно он сумел недавно продать защитника клуба в другую команду, а потому просит у Т. 10 процентов комиссионных. Фокус, однако, заключался в том, что в истории с защитником был тот самый редкий случай, когда президент клуба сам продал игрока, договорившись с президентом клуба-покупателя напрямую. И, разумеется, гордился и удачной сделкой, и тем, что удалось совершить ее самому, без привлечения посредников. Именно поэтому агент Л. был немедленно послан по известному адресу.

И ничего любопытного в этой ситуации, весьма для взаимоотношений между агентами и клубными руководителями заурядной, нет, о ней можно было бы немедленно забыть, если бы…

Минут через пятнадцать после ухода Л. к президенту клуба заглянул еще один агент, с порога объявивший, что защитника продал именно он и ему за это причитаются 10 процентов комиссионных. «Сыновья лейтенанта Шмидта! – воскликнул Т. – И где? В Лондоне!» Новый претендент на 10 процентов был послан по тому же адресу. «Слышишь, ты, – сказал ему Т., – там в коридоре братишка твой бродит. Вы бы с ним договорились, что ли?»

Т напрасно успокоился. Минут через десять заходят оба и говорят: «Мы договорились. Каждому по 5 процентов».

В 2008 году Геннадий Орлов вел репортаж для питерского ТВ о матче «Терек» – «Зенит». В комментаторскую кабинку он пригласил Анатолия Тимощука, отбывавшего дисквалификацию за перебор желтых карточек. Орлов обращался к Тимощуку с вопросами по тому или иному поводу. Футболист высказывал свое мнение.