Сергей Михалков - Сомбреро

Шура.Просто я жил в Мексике.

Вова.А зачем?

Шура.Как — зачем? С родителями.

Вова.А они у тебя кто?

Шура.Ну как — кто? Люди.

Вова.Кем отец работает?

Шура.Он у меня атташе советского посольства. Вот он кто! А я — с ним. Вот так.

Вова.Антраше, значит?

Шура.Атташе, а не антраше!

Вова.Все равно не по-нашему… А ты зачем так одет?

Шура.А что особенного? По-мексикански, и все!

Вова.У вас там все так ходят?

Шура.Все.

Вова.И ты тоже?

Шура.И я тоже.

Вова.Ты и здесь так ходить будешь?

Шура.А что? Плохо разве?

Вова.Как на Московском фестивале.

Шура.Ну, и что?

Вова.Ты у них на даче гостить будешь?

Шура.Нельзя разве?

Вова.А что? Нельзя спросить? Будешь тут у них жить? Да?

Шура.Буду.

Вова (помолчав). Шляпа-то какая. Шляпища!

Шура.Сомбреро называется.

Вова.Дай померить!

Шура.Попробуй.

Вова (надев шляпу). В такой шляпе сколько хочешь по самой жаре гуляй никогда солнечный удар не хватит!

Шура.Специально так задумана. В Мексике солнце не такое, как здесь.

Вова.А Мексика что, ближе к солнцу разве?

Шура.Не ближе, но климат-то там все-таки не такой, как здесь.

Вова (возвращая шляпу). Держи свою собреру!

Шура (поправляет). Сомбреро, а не собреру! (Надевает шляпу.) А ты, значит, дружишь с моим братишкой, с Шуриком Тычинкиным?

Вова (неопределенно). Ну-да… дружу… Ой, ну до чего же ты на него смахиваешь! Просто я не понимаю, как это может быть! Просто не понимаю!

Шура.Тут понимать нечего. Похож — и ничего не поделаешь!

Вова.А вас тут не перепутают?

Шура. Так я же ведь в этом костюме ходить буду, а он — как все. Сразу можно будет узнать, кто — кто! Как-нибудь не перепутают… Ну, а как он парень? Ничего?

Вова.Ничего. Больно только обидчивый. Гордый он, Тычинкин!

Шура.Гордый? Что-то я не заметил.

Вова.Заметишь еще. Погоди, увидишь!

Шура.А на кого он обижается? За что?

Вова.Так… Ему вообще сло́ва сказать нельзя, а теперь тем более.

Шура.Почему — тем более?

Вова.Тут такое дело сегодня получилось, просто жуть: не то, что доктор прописал, а совсем наоборот.

Шура.Что за дело такое? Расскажи, Вовка!

Вова.Ты меня лучше Пестиком зови. Я так больше привык, когда меня Пестиком зовут.

Шура.Ладно. Пестик так Пестик. Так какое же дело тут получилось с моим братишкой?

Вова.А ты меня не выдашь? Может, он вовсе не хочет, чтобы ты про это узнал? Он мне тогда покажет…

Шура.Ты не бойся! Во-первых, я болтать не люблю. В Мексике болтунов, знаешь, не очень-то… А во-вторых, он мне сам все расскажет. Еще советоваться будет. Я у него почетный гость!

Вова.Ладно. Расскажу.

Шура.Давай!

Вова (конспиративным шепотом). Тут наши, понимаешь, ребята неорганизованные дачники, которые в пионерские лагеря не поехали, — решили сами постановку разыграть и показать ее в пионерском лагере ликеро-водочного завода — он отсюда недалеко, прямо за речкой и через лес, а там через овраг…

Шура (перебивает Вову). Ты покороче рассказывай! Покороче!

Вова.Решили, значит, наши ребята разыграть постановку «Три мушкетера». Дюма-отца! А то есть еще Дюма-сын, так это не он написал, а его папа.

Шура (нетерпеливо). Ну, решили, и что же дальше?

Вова (отвлекаясь от рассказа). Ужас прямо как ты на Шурку похож! Я вот тебе все это рассказываю, а сам думаю: зачем я это рассказываю, когда он сам все знает!

Шура.Ничего я не знаю.

Вова.Чудной ты, честное слово! Я же на тебя смотрю и думаю: до чего ты на Тычинкина похож! Вылитая копия! Что же ты на меня удивляешься! Ты бы в зеркало на себя посмотрел — сам бы удивился!

Шура.Рассказывай дальше!

Вова.Интересно сразу на двоих посмотреть, когда рядышком стоите!

Шура.А когда мы вместе, тогда мы не так похожи. Тогда видно, что я я, а он — он. А вот когда врозь, тогда действительно многие путают… Давай дальше про постановку!

Вова.На чем я остановился?

Шура.На Дюма-сыне, который не писал «Трех мушкетеров».

Вова (вспоминает). Значит, так… И твоему братишке дали играть роль д’Артаньяна. Он ее, конечно, выучил наизусть и стал репетировать — привыкать к чужим словам. А тут как раз на академическую дачу и приехал этот Адриан. И этот Адриан захотел сам играть роль д’Артаньяна. И тогда твоему братишке дали отставку.

Шура.Почему же? Как же так?

Вова.А потому, что этот Адриан пришел к Вадиму и сказал, что если он отдаст ему роль д’Артаньяна, то он достанет четыре настоящие рапиры! Вадим, конечно, сначала не поверил и сказал, что Тычинкина он принципиально обижать не согласен. А когда Адриан притащил ему четыре настоящие рапиры, то Вадим согласился и сказал, что Шурка на роль д’Артаньяна принципиально уже не подходит по своим каким-то данным и что он теперь принципиально назначает на эту роль Адриана.

Шура (с трудом сдерживает возмущение). «Принципиально», «принципиально»… А ваши ребята чего смотрели? Это же нечестно так продавать своего товарища за какие-то рапиры! Подумаешь, рапиры! Что особенного?

Вова (усмехнувшись). Ребята? Алка… Ты ее не знаешь, она в этой постановке играет одну знатную даму, забыл, как по фамилии — Монпасье, что ли… Алка у Вадима на побегушках! Она его, как собачка, слушается! Славик тот приличный парень, но у него никакого характера нет… Остальные тоже Вадиму в рот смотрят, потому что он всех старше и сам однажды в кино снимался. А со мной никто не считается. Я всех меньше ростом и вообще… На меня даже никаких ролей не хватило, когда их распределяли. Хотели мне сначала дать роль дворянина без слов, но я не согласился. Его убивают, а он и тут молчит! Глупость какая-то! А потом, у меня память плохая. Я за всю жизнь только один стих как следует запомнил, а то все из головы выскакивает. Ты этот стих знаешь? (Декламирует с выражением.)

Понял, что такое «млеко»? Это значит — молоко. Смешной стих, верно?