Петр Киле - Мишель Лерма, или Упоение юности

КАТРИН. Дядя! Это чья-то злая шутка!

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ ( Продолжает чтение. ) Я знал его прежде чем вы, он был тогда и моложе и неопытнее, что, однако же, не помешало ему погубить девушку, во всем равную вам и по уму и по красоте. Он увез ее от семейства и, натешившись ею, бросил. ( Не выдерживает. ) Каков мерзавец!

КАТРИН. Это все выдумки!

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ. Что еще? ( Продолжает. ) Опомнитесь, придите в себя, уверьтесь, что и вас ожидает такая же участь. На вас вчуже жаль смотреть. О, зачем, зачем вы его так полюбили? Зачем принесли ему в жертву сердце, преданное вам и достойное вас.

КАТРИН ( со смехом ). Это выписки из французского романа. Плохой перевод!

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ. Из какого романа, ты знаешь? Что здесь еще? ( Продолжает чтение. ) Одно участие побудило меня писать к вам; авось еще не поздно! Я ничего не имею против него , кроме презрения, которое он вполне заслуживает. Он не женится на вас, поверьте мне; покажите ему это письмо, он прикинется невинным, обиженным, забросает вас страстными уверениями, потом объявит вам, что бабушка не даст ему согласия на брак; в заключение прочтет вам длинную проповедь или просто признается, что он притворялся, да еще посмеется над вами и – это лучший исход, которого вы можете надеяться и которого от души желает вам

Вам неизвестный, но преданный вам друг NN.

КАТРИН. Анонимные письма не следует читать. Это всегда ложь!

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ. Допустим, он несет вздор. Но о ком он говорит?

КАТРИН. Как знать? Здесь все присочинено.

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ ( взглядывая и на Лизу ). Сестрицы! Наверняка вам многое известно. Я бы вам доверил дознание… Но здесь я не в своей канцелярии. Не мне решать, дать ли ход этой бумаге. Здесь департамент Марьи Васильевны.

КАТРИН. Николай Сергеевич, вы добрый человек. Письмо адресовано мне. Отдайте мне его.

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ. Голубушка, если правда? Если ты на краю пропасти и сама не ведаешь о том?

Входит Марья Васильевна. Николай Сергеевич инстинктивно прячет письмо в ящик стола. Катрин и Лиза переглядываются с надеждой, что тетка не вмешается и без нее в крайне неприятное происшествие.

МАРЬЯ ВАСИЛЬЕВНА ( усталым голосом ). Все разошлись наконец. От кого письмо, которое здесь вы читали вслух? Я тоже хочу послушать.

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ ( достает листы ). Вздор! Анонимное письмо. Не бери близко к сердцу. Доносы писать у нас любят.

МАРЬЯ ВАСИЛЬЕВНА ( быстро пробегая глазами письмо, с любопытством ). Да, о ком это? Чего я не знаю о сердечных делах Катьки? Она любит? Так я и поверила. Холодна, как лед. Обожателей тьма, а никак не растает. Ну, о ком речь?

КАТРИН. Трудно сказать, о ком. Такого негодяя я бы не могла полюбить. Вероятнее всего, это пишет один из моих отверженных поклонников, чтобы навлечь на меня неприятность.

МАРЬЯ ВАСИЛЬЕВНА. Лиза?

ЛИЗА. Что я? Я не смеюсь над своими поклонниками, какие они есть, и они относятся ко мне с уважением.

КАТРИН. Много у тебя поклонников.

ЛИЗА. Не обо мне речь. Подумай сама, опасность нависла над тобой.

МАРЬЯ ВАСИЛЬЕВНА. Лиза, о ком в письме речь ты догадываешься?

ЛИЗА. Не думаю, что я наговариваю на тебя, сестра. Только тут все ясно. Кого мы видели в последнее время на всех балах и дома рядом с Катрин?

МАРЬЯ ВАСИЛЬЕВНА. Ах, ты, господи! Этот чертенок с саблей?! И ради него ты отказала Лопухину с пятью тысячами душ?! ( Задыхается в гневе. )

Катрин с плачем убегает к себе.

Дом Беклешовых. Маленькая гостиная и комнаты барышень. Катрин в своей комнате, как взаперти. Лиза в гостиной; входит горничная Танюша с французским романом «Мастерская художника».

ТАНЮША. К общему столу уж не зовут.

ЛИЗА. Сестра сама отказывается выходить. Марья Васильевна так ее ругает, когда Катрин не знает за собой никакой вины, кроме любви, что счесть за преступление она не может.

ТАНЮША. Когда меня допрашивали, что я видела, слышала и что знаю… Была ли переписка, целовались ли, не было ли тайного свидания, я сперепугу указала на эту книгу с пометками Мишеля, которые Катрин постоянно перечитывала и даже целовала…

ЛИЗА. Пустяки. ( Берет в руки книгу и отсылает горничную. Про себя. ) Ее подозревают во всех грехах на основании анонимного письма. Она глубоко оскорблена и унижена. Она уповает на свою любовь и ею носится, и с нетерпением ждет, когда ее выпустят из домашнего ареста, и она встретится на балу с Мишелем. Но ничего хорошего уж не будет. ( Стучится к сестре. )

Выходит Катрин, выхватывает книгу из рук сестры, листает лихорадочно, роняя слезы.