Мэри Чейз - Белый кролик

Келли. Сейчас узнаю, может ли доктор Сандерсон вас принять. (Направляется к его двери.)

Вета. Доктор Сандерсон? Но я хотела бы видеть самого доктора Чамли!

Келли. Посетителей принимает доктор Сандерсон. Доктор Чамли не принимает.

Вета. Но он ведь здесь у вас самый главный?

Келли (возмущенная таким святотатством) . Конечно, он главный! Он знаменит на всю страну! Стоит человеку сойти с ума, и он сразу вспоминает о докторе Чамли!

Вета. Это его кабинет? Скажите, что я хочу его видеть. Меня-то он примет.

Келли. Я не смею его беспокоить, миссис Симмонс. Меня могут уволить.

Вета. А я не желаю, чтобы меня спихивали на каких-то подручных!

Келли. Доктор Сандерсон — не подручный! (Глаза ее горят от возмущения.) Он, конечно, еще молод и только недавно кончил институт, но доктор Чамли переменил двенадцать помощников и остановился на докторе Сандерсоне. У него замечательный подход… (спохватившись) к больным.

Вета. Хорошо. Доложите ему обо мне.

Келли (поправляет шапочку. Выходит в дверь налево) . Сию минуту.

Вета встает, снимает пальто, вешает его на спинку стула. В коридоре появляются Уилсони Элвуд. Элвуд, отстранившись слегка от Уилсона, замечает Вету.

Элвуд. Вета, как изумительно…

Уилсон властно тащит его вверх по лестнице. Вета очень разволновалась от этой встречи. За ее спиной появляется доктор Лаймен Сандерсон— красивый молодой человек лет 27–28-ми. На нем короткий накрахмаленный халат, под ним видны темные брюки. Он не спускает глаз с мисс Келли, которая прошла вперед, вышла в дверь посередине и закрыла ее за собой. Тогда доктор замечает Вету, одергивает халат и принимает профессиональный вид. Вета пудрит нос и его не замечает.

Сандерсон (взглянув на бумажку в руке) . Миссис Симмонс?

Вета (подпрыгнув от испуга) . Ох… О господи! Я не слышала, как вы вошли. Как вы меня напугали. Вы доктор Сандерсон?

Сандерсон (кивнув) . Да. Прошу присесть.

Вета. Мерси. Не думайте, что я всегда такая нервная, я…

Сандерсон. Конечно, конечно. Мисс Келли сказала мне, что вас беспокоит брат. Если не ошибаюсь, его зовут Дауд. Элвуд Дауд?

Вета. Да, доктор, он… поверьте, мне так тяжело!

Сандерсон (мягко) . Конечно, конечно! Семье больного всегда тяжело. Я вас понимаю.

Вета (нервно комкая платочек) . Главное, доктор, мне жалко его! Но и Мирта, в конце концов, тоже имеет право принимать своих друзей. Она девушка молодая, у нее вся жизнь впереди. Мирта — моя дочь…

Сандерсон. Ага, дочь… И давно вы стали замечать странности в поведении вашего брата?

Вета. Я их стала замечать, как только умерла мама и мы с Миртой переехали сюда из Де-Мойна и поселились с Элвудом. Я сразу заметила, что он… что он… (Комкает платок, жалобно смотрит на Сандерсона.)

Сандерсон. Что именно? Не волнуйтесь, миссис Симмонс, спокойно! Не принуждайте себя. Я обожду.

Вета. Доктор, но то, что я вам говорю, останется между нами?

Сандерсон. Само собой разумеется.

Вета. Все, что делает Элвуд, вредит нашему положению в обществе. Что это за компания? С кем он водится?

Сандерсон. Я не сплетник, миссис Симмонс, я — психиатр.

Вета. Во-первых, он… пьет.

Сандерсон. Неумеренно?

Вета. Ну, уж я не знаю, как это назвать, но не проходит и дня, чтобы он не зашел в дешевый кабак и не напился с какой-нибудь шушерой. Потом приглашает их к нам домой, играет в карты, кормит, деньги дает! А я стараюсь ввести Мирту в порядочное общество.

Сандерсон. Я же с вами не спорю, миссис Симмонс, и просто спрашиваю, много ли пьет ваш брат.

Вета. Да, да, пьет, определенно пьет, и я хочу поместить его сюда навсегда, потому что у меня нет больше сил. Я не желаю больше ни одного дня терпеть этого Гарви! Нам с Миртой приходится ставить для него за обедом лишний прибор. Уступать на диване место. Звать к телефону. А сегодня, когда были гости и пришла миссис Шовене… Мы ведь и не подозревали об этом Гарви, пока сюда не приехали. Доктор, как, по-вашему, разве это хорошо со стороны мамы, что она мне ни слова не написала про Гарви? Правда, некрасиво, доктор, правда?

Сандерсон. Мне трудно что-нибудь сказать, ведь я…

Вета. Мне не трудно. Да, она поступила очень некрасиво.

Сандерсон. А кто он такой, этот Гарви?

Вета. Кролик.

Сандерсон. Предположим, бывают и такие натуры, но кто он все же такой? Собутыльник? Ваш брат подобрал его в каком-нибудь баре? Нежелательное знакомство?

Вета (терпеливо) . Доктор, я же вам говорю, Гарви — это кролик, большой белый кролик, два метра ростом, или даже два с чем-то… Господи, как же это я забыла? Слава Богу, он не первый день у нас дома…

Сандерсон (пристально на нее смотря) . Погодите, миссис Симмонс, минуточку… вы говорите…

Вета (уже с нетерпением) . Доктор, сколько же раз повторять? Мой брат утверждает, что самый близкий его друг — этот большой белый кролик. Кролика зовут Гарви. Гарви живет у нас дома. Неужели вы не понимаете? Они с Элвудом повсюду ходят вместе. Элвуд и билеты покупает для них обоих — и на поезд, и в театр. Я говорю Мирте: если твой дядя уж так одинок и ему нужно с кем-нибудь дружить, неужели он не мог найти кого-нибудь другого? В конце концов, у него есть я! У него есть Мирта, правда? (Наклоняется через стол.) Доктор… (Он нагибается к ней поближе.) Я скажу вам то, чего еще никому никогда не говорила. (Кладет руку ему на плечо.) Иногда я сама вижу этого большого белого кролика. Ужасно, да? Я не рассказываю этого даже Мирте.

Сандерсон (теперь уже не сомневаясь. Привстает) . Миссис Симмонс…

Вета (откидывается назад) . И что еще ужаснее: он и в самом деле такой большой, как говорит Элвуд. Только, пожалуйста, никому этого не рассказывайте, доктор, мне так стыдно!

Сандерсон. Вижу, что вы пережили большую нервную травму.

Вета. Да, конечно, чего тут говорить.

Сандерсон. На вас, наверно, тяжело подействовала смерть матери?

Вета. Еще как тяжело!

Сандерсон. Вы страдаете бессонницей?

Вета. Какой уж тут сон, когда в доме такое творится!

Сандерсон. И раздражаетесь по мелочам?

Вета. Попробовали бы вы пожить с ними обоими, и вам ненадолго хватило бы выдержки.

Сандерсон (нажимая звонок) . Теряете аппетит?