Александр Шаргородский - Маэстро Калиостро

Харитон, он же Калиостро

Регина

Кирилл

Никита

Валера

Нонна

Артур

Сеня

Когда занавес открывается (если он вообще был закрыт) перед нами предстает большая комната современного кооперативного дома. Совершенно ясно, что здесь живут незаурядные люди. Ну, прежде всего необычайное обилие книг.

Из первых рядов можно даже заметить, что книги эти изданы на английском, французском, испанском, итальянском и других языках.

Много книг и на русском языке…

На центральной стене, естественно, персидский ковер ручной работы, посреди которого самурайские мечи времен Хиросига и Утамаро, секиры, аркебузы, кинжалы и прочее.

На другой стене — ритуальные маски из неприсоединившихся стран и маска хозяина квартиры.

Над ней — рога.

Иконы — слева. Три штуки. И все — семнадцатого века…

Ну, что еще?.. Красное дерево, хрустальная люстра, кашпо, офорты, на полу — шкура неизвестного животного, и еще многое, что подскажет буйная фантазия режиссера…

Вазы муранского стекла, хрустальные фужеры, миниатюры на фарфоре, спаниель, самоанские божки, разноцветная кафельная ванна, итальянская кухня, сберкнижки — все это мы не видим, но похоже, что все это есть…

Действие происходит в довольно большом промышленном и культурном центре. Дни — наши. Люди, увы, тоже…

Вечер. Работает телевизор.

Неуклонно растет благосостояние наших людей. Только за прошлый год тысячи семейств переселились в новые благоустроенные дома. Реальные доходы трудящихся из расчета на душу населения увеличились на…

КИРИЛЛ (разговаривая по телефону) . Минутку. Я выключу телевизор (выключает) . Боже, ну сколько же можно? Одно и то же! (в трубку) . Нет, завтра не получится. Завтра я в Сочи… Махну на денек. Да, с женой. Значит, послезавтра. Ну, в любое время. Жду… жду… (кладет трубку и, взяв фланелевую тряпочку, любовно проходится по мебели. По всему видать — он хороший хозяин. Таких любят женщины. Именно в этот ответственный момент в комнате появляется взволнованная Регина. Всем своим видом она напоминает Нику Самофракийскую. И есть, отчего. На плече, с чувством законной гордости, она несет голубой унитаз. Осторожно она снимает его и нежно ставит посреди комнаты) .

КИРИЛЛ. Откуда?!

РЕГИНА. Валеры еще нет?

КИРИЛЛ. Нет… Откуда?

РЕГИНА. Слава богу… Я прямо от Семеновских. Они час назад прилетели из Брюсселя. Ты не можешь себе представить, чего мне это стоило… Когда я пришла — Ванютинские уже были там. И Факторович тоже… И Факторович уже сидела на нем… Правда, она не знала, на чем — он был хорошо запакован, но она все равно не собиралась его отдавать — всем понравилась коробка. И тогда Семеновские сказали: кто отгадает — тот заберет.

КИРИЛЛ. По-человечески.

РЕГИНА. Факторович тут же выкрикнула: «люстра!» — она же ни о чем другом думать не может, — и, конечно, просчиталась. Ванютинские хором крикнули: «сушильный шкаф!»..

Я не знаю, Кирилл, что мне ударило в голову, но я сказала: «у-ни-таз!» С Факторович была истерика. Ты посмотри, какая прелесть… Это же глазурь! (Кирилл кругами ходит вокруг унитаза, любуется им и, наконец, решившись, заглядывает вовнутрь и довольно глубоко. Когда он распрямляется, на его лице — восхищение) .

КИРИЛЛ. Ты посмотри, как сделано! С любовью к людям!

РЕГИНА. Ну все, довольно… Неудобно — сейчас придут. Убери его, пожалуйста.

КИРИЛЛ. Позволь… Зачем встречать гостей со старым, когда есть новый?

РЕГИНА. Я прошу тебя не устанавливать! Сейчас придут гости. Валера ведь просила быть сегодня особенно спокойными, а ты можешь разнервничаться, и у нее ничего не получится…

КИРИЛЛ. Прости, дорогая, но ты не любишь людей!

(Раздается звонок, конечно же, мелодичный) .

РЕГИНА. Пожалуйста… Уже… Унеси.

(Кирилл уносит, а Регина бежит к дверям.

В дверях — Артур) .

РЕГИНА. Артурчик! А где же Нонна?

АРТУР. Слегла.

РЕГИНА. Боже, что с ней?

АРТУР. Тридцать девять и восемь. Лихорадит, высыпала сыпь.

РЕГИНА. Какой ужас!

(И тут из-за дверей выпрыгивает Нонна) .

НОННА. А ты и поверила!

АРТУР. Разыграли!

АРТУР и НОННА. Разыграли, разыграли!

РЕГИНА. Боже, как вы меня испугали!

НОННА. А Валеры еще нет?

АРТУР. Я подготовлен — целый день не нервничал… Простите, у вас еще есть туалет?

НОННА (Артуру) . Артур! (Регине) . У вас новая люстра?!

КИРИЛЛ. Сто лет.

НОННА. В прошлый раз я ее не видела.

РЕГИНА. Вы у нас тысячу лет не были.

НОННА. А вы?.. У нас с Артурчиком теперь английский камин.

АРТУР. У вас есть туалет?

НОННА. Артур, успокойся. (Регине) . Если б вы знали, чего нам это стоило.

АРТУР. Все, что естественно — то красиво.

РЕГИНА (Артуру) . Где вы его установили?

НОННА. В ванной.

АРТУР. Извините, я сейчас… (хочет уйти) .

РЕГИНА (хватает его) . А куда же вы дели ванную?

АРТУР. Обменяли на софу… Вам Нонна все расскажет (хочет убежать) .

РЕГИНА. А где же вы моетесь?

АРТУР. В бане… Мы ездим в баню. С двумя пересадками. Острый пар для меня смертелен… Я долго не протяну.

НОННА. Не слушайте его. Он протянет.

АРТУР. Не уговаривай! Я долго не протяну… Зачем ты выбросила ванну? Посмотрите на мои руки… они обожжены! Я переворачиваю дрова в камине!

НОННА. Не в этом дело… Вдруг пропали дрова. Всюду это центральное отопление. Чем прикажете топить камин? Ночью мы выезжаем в лес и тайно рубим какие-то сосны и ели. На днях нас чуть не оштрафовали.

КИРИЛЛ. Нет… В этом что-то есть. Вечер, камин, плед, собака. За окном моросит, а ты сидишь и крутишь приемник, и думаешь, и мысли роятся…

Чем все это кончится? В Португалии… Ближний Восток?..

АРТУР. Кирюша, тебе легко говорить. А мы ездим на Московский вокзал… Английский камин оказался слишком велик. Конечно, сначала сидишь у него с удовольствием… Час, два, три… А потом бросаешь плед и бежишь на вокзал… А не дай бог — там ремонт? Извините! (убегает) .

НОННА. Он стал просто психом!

(В открытую дверь влетают Валера и Никита) .

РЕГИНА. Наконец-то!

ВАЛЕРА. Я не знаю, что делать, что делать?! Сеанс, наверное, придется перенести.

РЕГИНА. Что? Что случилось?

АРТУР. Я целый день сохранял спокойствие!..

ВАЛЕРА (в ужасе) . Майкин умер!!

ВСЕ. Кто?

НИКИТА. Майкин!

НОННА. Не может быть!

КИРИЛЛ. Я вчера его видел в «Березке».

ВАЛЕРА. Точно, совершенно точно… Мне только что звонил Ореховский, а тому сказал лечащий врач.

НИКИТА. У него на руках!

КИРИЛЛ. Не может быть! Он так любил людей!