Кевин Элиот - Искусственное дыхание

ГОМПЕРЦ: Ты так и не сказал мне, в чем дело.

ФРЭНК: Да. Ну, в общем, на той вечеринке, год назад…

Пищит пейджер.

ГОМПЕРЦ: Господи!

Проверяет сообщение.

Извини.

Набирает номер на мобильном.

ФРЭНК: Ничего страшного.

ГОМПЕРЦ( в телефон): Алло? Да…

ФРЭНК: В общем…

ГОМПЕРЦ( в телефон): Черт! Эта пидовка опять не приняла септрин… (Смотрит на часы): Хорошо, я буду через…

Свет гаснет. Тут же слышится рев мотоцикла, очень громкий. Он стихает, удаляясь.

Свет зажигается

ЛОРА и ФРЭНК, как мы их оставили в конце первой сцены: он с повязкой на глазу, она снимает темные очки. Они слушают, как затихает звук мотоцикла. Короткая пауза. На другом конце дома фортепьяно начинает сбивчиво играть Арию из «Вариаций Гольдберга» Баха. До нас, как и прежде, доносятся звуки летнего сада: поливальная машина, треск газонокосилки, голоса играющих детей и пение птиц.

ЛОРА: Ф-филлип… Ф-ффиллип… (Она заикается): Ровно г-год назад… Ф-ф. Ф-ф…

ФРЭНК беспомощно смотрит на нее.

К-каждый день…каждую минуту… я все п-пытаюсь п-понять, он с-сделал это нарочно, и-или п-просто решил п-полихачить…или его что-то расстроило и он… или это б-было п-предначертано свыше… И к-когда он несся на п-полной скорости, вс-вспомнил ли он обо мне х-хоть на секунду? Надеюсь, он п-просто лихачил… Как т-только подумаю, что он б-был в отчаянии…Мне хотелось бы, чтобы он п-понял, счастье возможно, но это к-как раз сложнее всего понять.

Короткая пауза.

ФРЭНК: Он был счастлив. Я уверен в этом.

Ящик выскакивает из кухонного стола и с грохотом падает на пол, приборы разлетаются в разные стороны, ФРЭНК и ЛОРА в испуге вздрагивают. Фортепьяно замолкает. Они смотрят на беспорядок, затем:

ЛОРА( выкрикивает): Все в порядке. Все нормально.

Короткая пауза. Фортепьяно снова начинает играть.

ФРЭНК: Могу я…?

ЛОРА: Не беспокойся. Я с-справлюсь. Правда. Я знаю, ты т-торопишься.

ФРЭНК: Лора.

ЛОРА: Да?

ФРЭНК: Я должен кое-что тебе сказать…

Из сада появляется РОДЖЕР, застает их врасплох.

РОДЖЕР: Доброе утро.

ФРЭНК: Доброе.

РОДЖЕР: Привет, Марсель. (кивает на повязку): Что, неудачный макияж? Привет, Лора.

ФРЭНК внезапно морщится и хвататеся за живот.

ФРЭНК: Прости, мне надо…

РОДЖЕР: Завтрак на волю просится?

РОДЖЕР и ЛОРА остаются вдвоем. ЛОРА начинает собирать приборы. РОДЖЕР наблюдает за ней.

ЛОРА: Зачем т-ты п-пришел?

РОДЖЕР: У меня была назначена встреча в городе, так дай, думаю — заскочу, поздороваюсь. Так что — здравствуй. (Прислушивается к фортепьяно): Что, всё ещё прячете на чердаке Горовица?

Короткая пауза.

Я помогу.

Хочет помочь ей.

ЛОРА: Не н-нужно.

РОДЖЕР: Знаю.

Короткая пауза.

ЛОРА: К-как Корнелия?

РОДЖЕР: Ничего. Передает привет. У нее все нормально.

Прибираются в тишине, затем он останавливается и смотрит на нее.

ЛОРА: Х-хочешь…?

РОДЖЕР: Нет. (смотрит на выпавший ящик): Может быть, дело…

ЛОРА: Е-ерунда. Но чем с-скорее мы уедем из этого дома, т-тем лучше.

Она тоже останавливается. Короткая пауза.

РОДЖЕР: Корнелия — она изменилась, ты знаешь, после выкидыша. Довольно сильно. Ушла в себя. Про работу забыла.

ЛОРА: М-может быть, это пройдет.

РОДЖЕР: Может быть. Я стараюсь, делаю все, чтобы ей угодить, но не всегда получается. Иногда, просто невыносимо. Честное слово. Пару недель назад мы ходили на фортепьянный концерт. Там целый вечер играли мелодию, которая якобы изображала пение птиц. Ты бы слышала — так ни одна нормальная птица не поет, во всяком случае — я не слышал. Твою мать, два часа подряд — трям-трям, трям-трям — будто Корнелия вытирает пыль с пианино. Чуть крыша не съехала. Под конец меня уже трясло.

ЛОРА: Ну уж…

РОДЖЕР: Честное слово. И трясло до самой ночи. И вот еще что: она больше дотронуться до себя не дает.

ЛОРА: Дай ей время.

РОДЖЕР: Я понимаю. Но прошло уже несколько месяцев.

ЛОРА: Значит, ей нужно больше времени.

РОДЖЕР: Пожалуй.

Короткая пауза. Он смотрит на нее, затем отворачивается.

У нее теперь кошка. Милая такая. Такая… пушистая. Она назвала ее Родинка.

Короткая пауза.

Везде с собой таскает.

ЛОРА: Д-даже на к-концерт? Т-так можно всех п-птиц распугать.

Они вяло улыбаются. Не зная, что сказать, они смотрят в сад. В дверном проеме появляется ФРЭНК. Они не замечают его. Он наблюдает за ними.

РОДЖЕР: Хотелось бы вот так сесть со своим сыном, поговорить с ним о том о сем, как мама его достала, или как он влюбился в какую-нибудь девчонку и с ума по ней сходит, и что ему теперь делать, и я бы сказал, что меня, старого хрыча, нужно спрашивать об этом в последнюю очередь… Но не судьба.

ФРЭНК проскальзывает в кладовку, прячется там и слушает.

Угораздило же меня оставить эти чертовы ключи в зажигании.

Короткая пауза.

Прости.

ЛОРА: Ничего.

РОДЖЕР: Прости.

Короткая пауза.

ЛОРА: В такие дни он мог лежать часами, закрыв глаза… думать о чем-то.

РОДЖЕР: Ты знаешь, с тех пор, как мы познакомились, и дня ни прошло, чтобы я не думал о тебе.

ЛОРА( нервно озираясь): Не надо…

РОДЖЕР: Это правда.

ЛОРА: Н-не хочу этого слышать.

РОДЖЕР: Клянусь тебе.

ЛОРА: Нет.

РОДЖЕР: В тот день, когда мы занимались любовью…

ЛОРА( поднося палец к губам): Т-с-с-с…

РОДЖЕР: Семнадцать лет назад.

ЛОРА: Роджер, п-прекрати.

РОДЖЕР: Это было семнадцать лет назад.

ЛОРА: Д-д-да.

РОДЖЕР: Точно.

ЛОРА: С-с-семнадцать.

РОДЖЕР: Да.

Короткая пауза. ФРЭНК не сводит с них глаз.

Я полжизни прожил с женщиной, которая даже не в моем вкусе. И почти не виделся со своим сыном.

Короткая пауза.

Так ведь?

На мгновение кажется, что фортепьяно заиграло громче. Она смотрит на него, собираясь заговорить, затем утыкается ему в плечо. Фортепьяно и другие звуки постепенно утихают. Мы слышим отдаленное танго. Они начинают медленно танцевать. ЛОРА почти повисла на нем. ФРЭНК осторожно выглядывает из кладовки. Танго стихает, они останавливаются. В тишине они смотрят друг другу в глаза. ФРЭНК стоит не шелохнувшись. Внезапно фортепьяно разражается несколькими пассажами танго, очень фальшивыми, возвращая их к действительности. Они отходят друг от друга, ФРЭНК прячется.