Александр Галин - Конкурс

КАТЯ (ЛИЗЕ) . Поняла, для чего она сюда пришла?

ОЛЬГА. (протянула ВОЛКОВОЙ деньги) . Возьми — налей всем! Пейте, я вас угощаю.

ВОЛКОВА. С таких денег сдачи у меня не будет…

ОЛЬГА. Бери себе сдачу. Налей всем. Выпейте, а то мы тут умрем действительно от холода.

ВОЛКОВА. Да вы оделись бы…

ОЛЬГА. Не надо! Иначе японцев сюда не затащишь!

КАТЯ. Налей мне.

ЛИЗА. И мне.

ВОЛКОВА. Где волшебное слово?!

КАТЯ. Наливай! Быстрее только, ну!

ВОЛКОВА. Ты на меня не нукай — не запрягала!

НИНА. Я, пожалуй, тоже выпью глоток… снять стресс…

Женщины выпили.

ВОЛКОВА. И сразу, ни на минуту не переводя дыхания, по второй, по второй…

ОЛЬГА. Это что за ужас я пью?

ВОЛКОВА. Сейчас вам так хорошо станет, что не надо будет никакого Сингапура! (НИНЕ) . Женщина, а это что такое — «аура»?

НИНА. Важнее всего для японского мужчины. это аура женщины. Не сама женщина, а то, что вокруг нее.

ВОЛКОВА. Вокруг?

НИНА. Вокруг. Поэт эпохи Синь, император Накакомо. считал, что аура женщины похожа на светящийся нимб. Ее может увидеть каждый мужчина, если очень внимательно посмотрит на женщину.

ВОЛКОВА. То есть, говоря своими словами, если, например, мужчина сильно напряжется и на меня внимательно посмотрит, то он что-то увидит?..

НИНА. Серебристый нимб…

ВОЛКОВА. Нимб?

НИНА. Да!

ВОЛКОВА. Ну чего, девчонки! Заставим самураев внимательно на себя посмотреть?! Стаканы где ваши? (Наливает) . Вот тут хлеба немного — закусите.

НИНА (плачет) . На меня никто уже не посмотрит… ни там, ни здесь. Пора себе это сказать… пора… Они правы: мое время ушло… Ушло…

ВОЛКОВА. Не грустите, женщина, не надо! Вы чего? Каждая женщина, конечно, считает себя самой молодой и красивой. Вы, например, не страшнее некоторых присутствующих!

ТАМАРА. Ты про кого это?

ВОЛКОВА. Да про тебя! Там все японки уже от страха трясутся в Сингапуре, что ты к ним едешь!

ТАМАРА. Сейчас я тебя так двину, что ты свой Разлив не найдешь!

КАТЯ. Ты не очень выступай только, ладно?!

ТАМАРА. Что?

ЛИЗА. Что слышала!

ОЛЬГА. Пожалуйста, девчонки, не надо ругаться! Мы должны быть вместе.

Появляется АЛЬБЕРТ. Рядом — небольшой, улыбающийся японец. Кланяется, что-то тихо говорит АЛЬБЕРТУ.

ВОЛКОВА (испуганно) . Спрячьте стаканы! Давайте стаканы! Давайте… стаканы!..

АЛЬБЕРТ (переводит) . Что случилось? Он спрашивает: что случилось? Я перевожу — говорите! (Пауза) . Говорите, что вы хотите!

ОЛЬГА. (волнуясь) . Знаете, что вы должны ему передать?

Молчание.

АЛЬБЕРТ. Что? (Пауза) . Ну, говорите же!

НИНА. Как вас зовут?

АЛЬБЕРТ. Меня зовут Альберт…

НИНА. Вы мне не интересны. Я хочу знать, как зовут японского товарища. Простите, господина… Как зовут этого японца?

АЛЬБЕРТ сгоняется к уху японца, переводит вопрос. Тот отвечает, кланяется, не переставая улыбаться

АЛЬБЕРТ. Его зовут Тецудзин Аоки.

НИНА. Господин Тецудзин! Я имею моральное право участвовать в конкурсе! Мы с мужем отдали этой стране все, а эта страна сделала нас нищими!

АЛЬБЕРТ. Я не буду переводить эту галиматью.

ВОЛКОВА. Нинель… не надо…

НИНА. Подождите!

ВОЛКОВА. Не надо, Нинель! Надо иметь гордость!

НИНА. Понимаете… я не знаю, что мне делать… Разве я могла десять лет назад представить. что нас ожидает такая судьба?!

Японец продолжает улыбаться. Поманил АЛЬБЕРТА.

АЛЬБЕРТ (склонился к нему) . Аоки-сан спрашивает, что вы хотите?

НИНА. Господин Тецудзин, у нас четыре высших образования на семью! У мужа три высших гуманитарных образования.

АЛЬБЕРТ. Зачем вы это ему говорите? Если у мужа три образования, он должен свою жену посылать в Сингапур на заработки?! Я не буду это переводить!

НИНА. Господин… Тецудзин! Я столько раз приходила в отчаяние, оттого что мы с мужем никому здесь больше не нужны. А теперь я хочу от всего освободиться! Я хочу быть как все, тупой, ничего не чувствовать…

АЛЬБЕРТ. Подождите! Дайте мне перевести ему, что вы хотите быть тупой! (Переводит, слушает ответ) . Аоки-сан удивлен. Он не понимает вашего желания!

НИНА. Мне трудно далось это решение, я его выстрадала, вы-стра-да-а-ла!

АЛЬБЕРТ. Он пытается вас понять.

ОЛЬГА. При чем здесь ваши страдания? Никто им насильно себя не предлагает. Они нас могут не брать — это их право. Пожалуйста! Но пусть они сначала нас увидят. Как минимум! Условия конкурса должны быть одинаковыми для всех! Нам должны присвоить, как всем остальным, порядковые номера!

АЛЬБЕРТ перевел. Японец кивнул.

КАТЯ. Мы что, хуже остальных?

ЛИЗА. Вот именно!

ВОЛКОВА. Да вы лучше их! (АЛЬБЕРТУ) . Скажи, вот ты по совести скажи: правда же, у моих девчонок шанс есть? Правда?

ТАМАРА. У меня муж — дурачок! (АЛЬБЕРТУ) . Скажи ему, скажи! Поэтому я здесь!

АЛЬБЕРТ (склонился к уху японца, потом выпрямился) . Он уверен, что ваш муж не дурачок.

ТАМАРА. Да если бы вы его увидели — не поверили. В нем по весу таких, как вы, штук пять будет, а ума оказалось меньше, чем у курицы.

АЛЬБЕРТ (переводит) . «У петуха», — поправил вас Аоки-сан.

ТАМАРА. Петух — он петух, а курица — это курица.

АЛЬБЕРТ (переводит) . Он согласен, что между курицей и петухом есть разница.

НИНА. Аоки-сан, мой муж не дурачок. Он уникальный специалист по казням…

Японец испуганно вскидывает руки и смеется.

АЛЬБЕРТ (переводит) . Палач? Аоки-сан спрашивает: «Он — палач?»

НИНА. Он автор книг о нашем крае… «Стрельцы и эпоха Петра»…

АЛЬБЕРТ (переводит) . Аоки-сан очень уважает Льва Толстого.

ТАМАРА. Если бы наши мужья были нормальными — мы сидели бы дома! Понимаете, господин японец?

ВОЛКОВА. Тецудзин… Его зовут Тецудзин…

Японец поманил АЛЬБЕРТА.

АЛЬБЕРТ (склонился к нему) . Назовите ему ваши фамилии.

ОЛЬГА. Что?

АЛЬБЕРТ. Говорите ему фамилии. Я пишу для него ваши фамилии!

ТАМАРА. Зачем?

ВОЛКОВА. Ну, фамилии говорите! Господи, как дуры. прямо!

ОЛЬГА. Ольга… Пухова!

АЛЬБЕРТ (ТАМАРЕ) . Как фамилия?