Мартин Макдонах - Калека с острова Инишмаан

Билли: Ты ему не веришь?

Бобби: Так же, как верю, что ты принесешь мне кружку пива, не расплескав ни капли.

Билли: Нехорошо так говорить.

Бобби: У меня тяжелый характер.

Билли: Вовсе не тяжелый, Малыш Бобби. Совсем наоборот.

Бобби: Знаешь, моя жена, Энни, умерла от того же. От туберкулеза. Но у нас с ней хотя бы был год. А что такое три месяца?

Билли: Я даже до лета не доживу. (Пауза.) Помнишь, когда я болел ветрянкой, Энни приготовила мне пудинг с вареньем? И как она мне улыбнулась?

Бобби: Вкусный был пудинг?

Билли: (неохотно) Не очень.

Бобби: Да. Бедная Энни, не умела она пудинги готовить, хоть убей. И все же я по ней скучаю, несмотря на ее кошмарные пудинги. (Пауза.) Рад, что хоть как-то могу помочь, Калека Билли. Тебе ведь недолго осталось.

Билли: Окажи мне услугу, Малыш Бобби. Не называй меня больше Калекой Билли.

Бобби: А как же тебя называть?

Билли: Просто Билли.

Бобби: Ясно. Идет, Билли.

Билли: А тебе разве не хотелось бы, чтобы тебя звали Бобби, а не Малыш Бобби?

Бобби: Зачем это?

Билли: Не знаю.

Бобби: Мне нравится, что меня зовут Малыш Бобби. Что тут такого?

Билли: Да ничего. До завтра, Малыш Бобби.

Бобби: До завтра, Калека Билли… э-э, Билли.

Билли: Ну я ведь просил.

Бобби: Забыл. Извини, Билли.

БИЛЛИ кивает и ковыляет прочь.

Бобби: Эй, Билли!

БИЛЛИ оглядывается. БОББИ машет рукой.

Бобби: Ты уж меня извини.

БИЛЛИ склоняет голову, кивает и уходит направо. Пауза. БОББИ замечает что-то в прибое, вытаскивает из воды Библию, смотрит на нее, потом выкидывает обратно в море и продолжает возиться с лодкой.

Затемнение

Спальня МАМАШИ О’ДУГАЛ, девяностолетней матери ДЖОННИПАТИНМАЙКА… МАМАША лежит в постели, ДОКТОР МАКШЕРРИ слушает её стетоскопом, ДЖОННИ ходит вокруг.

Доктор: Вы воздерживаетесь от спиртного, миссис О’Дугал?

Джонни: Вы что, не слышали, что я вас спросил, доктор?

Доктор: Да слышал я, что вы спросили, но что я, не могу осмотреть вашу мать без ваших дурацких вопросов?

Джонни: Ах, дурацких вопросов, значит?

Доктор: Я спрашиваю, вы воздерживаетесь от спиртного, миссис О’Дугал?

Мамаша: (рыгнув) Воздерживаюсь от спиртного или почти воздерживаюсь от спиртного.

Джонни: Если она и выпьет кружку пива время от времени, вреда никакого.

Мамаша: Вреда никакого.

Джонни: Даже на пользу!

Доктор: Главное — не больше кружки, тогда да.

Мамаша: Это главное, ну и стакан-другой виски время от времени.

Джонни: Я же тебе только что сказал не заикаться про виски, дура!

Доктор: А что значит время от времени?

Джонни: Крайне редко.

Мамаша: Крайне редко, ну и иногда за завтраком.

Джонни: ‘За завтраком’, чёрт побери…

Доктор: Джоннипатинмайк, разве тебе не ясно, что нельзя давать девяностолетней женщине виски на завтрак?

Джонни: Да нравится ей это, и она тогда не ноет.

Мамаша: Я не откажусь от глоточка виски, да.

Джонни: Все разболтала.

Мамаша: Хотя предпочитаю самогон.

Доктор: Но не даёт же он вам самогон?

Мамаша: Не даёт.

Джонни: Вот-вот.

Мамаша: Только по праздникам.

Доктор: А что значит по праздникам?

Мамаша: В пятницу, субботу или воскресенье.

Доктор: Когда твоя мать умрёт, Пустозвон, я вырежу её печень, и ты увидишь, какой вред причинила твоя нежная забота.

Джонни: Не дождётесь, чтобы я смотрел на мамашину печенку. Мне и снаружи на неё смотреть тошно, не говоря уже о внутренностях.

Доктор: Очень красиво такие слова при матери говорить.

Мамаша: Слыхала и похуже.

Джонни: Оставьте мою мать в покое, хватит уже её щупать. Раз за шестьдесят пять лет она не допилась до смерти, чего уж теперь волноваться. Шестьдесят пять лет. Чёрт, ничего по-людски сделать не может.

Доктор: Почему вы хотите допиться до смерти, миссис О'Дугал?

Мамаша: Я так скучаю по моему мужу Дональду. Его акула съела.

Джонни: В 1871 году его съела акула.

Доктор: Ну теперь-то пора уж с этим смириться, миссис О'Дугал.

Мамаша: Пыталась я, доктор, да не могу. Хороший человек был. Живу с этим ослом все эти годы, а мужа забыть не могу.

Джонни: Ты кого ослом называешь, ты, дура усатая? Я из кожи вон лез, чтобы доктор МакШерри пришел посмотреть тебя!

Мамаша: Как же, хотел разнюхать побольше о Билли Клейвене, вот и всё.

Джонни: Нет, не…, не… А ты вечно проболтаешься, дура.

Мамаша: Я честная женщина, да, Джоннипатин.

Джонни: Честная, ага, хрена лысого.

Мамаша: А ты мне мало выпить дал.

ДОКТОР собирает свой чёрный саквояж.

Доктор: Ну, если твоя мамаша — только предлог…

Джонни: Да не предлог. Мамаше и правда было худо с утра… покашляй, мать…

МАМАША кашляет.

Джонни: Но теперь, кажется, с ней обошлось, вы правы, хотя, раз уж вы здесь, доктор, скажите, что там действительно такое с Калекой Билли? Что-нибудь ужасное? А может, что-то смертельное? Да-а, я думаю, это жутко серьёзно, раз вы пишете ему письма.

Доктор: (пауза) Ты слышал когда-нибудь о врачебной тайне, Джоннипатинмайк?

Джонни: Слышал, и думаю, это так здорово. А теперь скажите мне, что там такое у Калеки Билли, а, доктор?

Доктор: Когда-нибудь я вскрою тебе череп, Пустозвон, и внутри не найду абсолютно ничего.

Джонни: Не уклоняйтесь от темы, доктор. Скажите мне, что там такое… постойте, а может, это намёк, а? У него что-то с головой? Опухоль мозга? У Билли опухоль мозга!

Доктор: Я даже не думал…

Джонни: Скажите, что у него опухоль мозга, доктор. Да, это была бы важная новость.

Доктор: Всё, я ухожу, спасибо, что потерял с вами столько драгоценного времени. Скажу только одно, а именно — я не понимаю, откуда на этот раз у тебя сведения о Калеке Билли, ведь обычно твои сведения таки-и-и-е точные…

Джонни: Полиомиелит, полиомиелит. У него полиомиелит..

Доктор: Насколько мне известно, если не считать тех дефектов, которые у Калеки Билли с рождения, у него всё в порядке, и лучше не распускай о нём эти глупые слухи.

Джонни: (пауза) Туберкулёз. Туберкулёз. Да, должно быть, у него туберкулёз.