Стефан Фыртунов - Габровские анекдоты (сборник)

Но вот однажды пришел к попу некий простодушный человек. Пригласили его за стол. Попадья, как обычно, поставила перед попом миску. Не успел поп взяться за ложку, как гость остановил его:

— Погоди, отче! Ты забыл поблагодарить всевышнего да перекреститься!

Положил поп ложку на стол, поднял руку, чтобы осенить себя крестным знамением, а в этот миг гость придвинул к себе миску и принялся есть.

Когда попадья вернулась в комнату, гость уже опустошил миску, и поп по привычке, пробурчал сердито:

— Поп сыт, попадья сыта…

— Ошибаешься, отче, — прервал его гость. — Нужно сказать: «Гость сыт. попадья сыта…».

И он подал попадье пустую миску.

Раньше в кооперативной швейной мастерской был всего только один закройщик, который не поспевал обеспечивать всех портных работой. Поэтому его называли «узким местом». При этом и помещение закройной было тесным…

Но, когда зашла речь о хозрасчете, о встречных планах в закройной, как бы ни было там тесно, поставили стол для еще одного мастера. А вдвоем они завалили работой портных.

— Кто этот парень, что с тобой работает? — спрашивали клиенты старого мастера, заходя в мастерскую.

— Как кто? — отвечал он. — Встречный план!

Торговец-оптовик, житель города Елены, часто приезжал в Габрово на телеге, полной разных товаров. Одним лавочникам он предоставлял товары в кредит, другим — за наличный расчет. Это зависело от их материального положения. Однажды некий начинающий торговец-габровец попросил оптовика открыть ему кредит. И тот, хотя и не питал доверия к тем, кто хочет завести свое дело, не имея капитала, все же решил рискнуть — габровец показался ему надежным человеком. Дал ему оптовик товар. Прошло некоторое время, он снова приехал в Габрово и зашел в лавку нового торговца, поглядеть, как у него идут дела и получить причитающуюся с него сумму…

Габровец повел его к себе домой, угостил кофе, потом вынул из кармана записную книжку, в которой вел подсчет всем приходам и расходам. В этот момент из нее выпал червонец и покатился по полу. Его поднял маленький сынишка хозяина.

— Папа, папа, я нашел денежку! — воскликнул он.

— Пустяки! — махнул рукой отец, — отнеси ее в лавку маме, пусть она положит ее к другим золотым монетам. А за то, что ты ее нашел, пусть мама даст тебе пятачок, купишь себе леденец!

Мальчик обрадовался и выскочил за дверь. А кредитор, весело улыбаясь, сказал хозяину:

— Повременим с долгом, в следующий раз вернешь. Вижу, стал ты платежеспособным раз у тебя червонцы по полу валяются!.. Дело свое ведешь как надо. А весело мне стало потому что вспомнил, как в свое время я тоже устроил такую комедию с червонцем перед одним своим согражданином…

Один габровский хлебопек любил посидеть с приятелями в трактире. Там он щедро угощал их, и нередко пропивал с ними всю свою дневную выручку. А однажды он пропил даже те деньги, которые были у него отложены на покупку муки.

Стыдно было пекарю идти к торговцу мукой с просьбой открыть ему кредит, но ничего не поделаешь, пошел. Вот приходит, а торговец стоит у дверей склада и лузгает семечки. Выслушал он просьбу пекаря, но не стал спешить с ответом. Смотрел, смотрел он на пекаря, потом протянул ему ладонь, на которой лежали три семечка, и сказал:

— Угощайся!

Пекарь хотел было взять их, но торговец тут же прикрыл пальцем другой руки два семечка и позволил взять только третье.

— Вот так надо угощать, чтобы жить в достатке! — назидательным тоном промолвил торговец и отправил в рот два оставшихся семечка.

Давно это было. Приехал из придунайского города в Габрово торговец с двумя возами рыбы. Один лавочник взял у него для розничной продажи сто килограммов рыбы, другой двести, третий — пятьсот. И все в кредит. Спустя известное время пошел торговец по лавкам собирать деньги. Один хозяин расплатился с ним, второй тоже, а вот третий…

Третий поморгал глазами, почесал в затылке и спросил:

— А какие именно деньги ты требуешь?

— Как это так — какие? За рыбу! Я тебе сто килограммов сгрузил!

— Ах, за рыбу!.. Знаешь, потратил я их — соль купил…

— Какую соль?

— Рыбу засолить. Погода потеплела, боялся я, что протухнет рыба, вот и засолил ее…

— А где рыба?

— Продал.

— Ага, значит, продал. Ну, тогда выкладывай деньги!

— Вот бестолковый! Я же сказал, что на них соли купил!

— Где эта соль?

— Рыбу ею засолил.

— Где рыба?

— Распродал.

— Где деньги?

— Соль купил.

— Где соль?

— Засолил рыбу…

Рассердился торговец, махнул рукой; что разговаривать с таким дурнем, и вышел из лавки…

Говорят, что с тех пор габровские торговцы сами стали ездить на Дунай за рыбой, сами ее продавать — зачем делиться выручкой с оптовиками?

Крестьянин из горного села Габровского края шел в город на рынок, погоняя осла, нагруженного мешками с репой. На Конашском мосту осел заупрямился и встал, как вкопанный — ни взад, ни вперед. Рассердился крестьянин и давай его хлестать хворостиной.

— Слушай, дядя, — крикнул возмущенный этим зрелищем прохожий, — совесть у тебя есть?!

— Нету, дорогой, только одна репа! — ответил крестьянин.

Умер габровский врач. Его жена — чистокровная габровка, — чтобы не тратить деньги на надпись, прибила к кресту снятую с дверей табличку:

«Д-р Гаванков. Прием с 9 до 11 часов».

Крестьяне горных сел Габровского края были известны в прошлом как потомственные бродячие торговцы. Верхом или на тележке ездили они по селам и хуторам. Продавали разные изделия, закупленные у габровских ремесленников, или меняли их на что-либо — холст, шерсть, бараньи шкуры. Сегодня — здесь, завтра — там, и так изо дня в день. Если дорога вверх была слишком крутой, клали в торбу горсть овса, давали ее понюхать лошадке, а потом, закинув торбу за спину, шли вверх. Почуяв овес, лошадка, напрягая силы, тянулась за торбой и преодолевала крутой склон…