Ирина Судникова - Исторические рассказы и анекдоты из жизни Русских Государей и замечательных людей XVIII–XIX столетий

Можно представить себе изумление и радость офицера, когда, проснувшись, он узнал о неожиданном посетителе, великодушно вызвавшемся помочь ему в затруднительном положении. (2)

Николай Павлович ездил быстро, почти всегда в одноколке, на превосходном коне. Случилось, что в один из его проездов по Невскому проспекту перебегал дорогу какой-то человек и, несмотря на предостерегающий оклик кучера, чуть-чуть не был ушиблен. Государь схватил кучера за плечи и едва предупредил удар. Пробегающий оглянулся. Государь погрозил ему, подзывая в то же время рукой к себе. Но пробегавший, отрицательно махнув рукой, направился дальше. Встретив по возвращении во дворец у подъезда обер-полицмейстера Кокошкина. Государь спросил:

— Ты уж, конечно, знаешь?

— Знаю, Ваше Величество.

— Кто он?

— Не говорит: объясню-де только самому Государю.

Немедленно дерзкого доставили во дворец. Государь спросил:

— Это ты так неосторожно сунулся под лошадь мою? Ты знаешь меня?

— Знаю.

— Видел, что я звал тебя рукою?

— Видел, Ваше Императорское Величество.

— Как же ты осмелился не послушаться своего Государя?

— Виноват, Ваше Императорское Величество… некогда было: у меня жена в трудных родах мучилась, и я бежал к бабке.

— А!.. Это причина уважительная. Прав. Ступай за мною.

И Государь повел его во внутренние покои к Императрице.

— Рекомендую тебе примерного мужа. — сказал он ей, — который для оказания скорейшей медицинской помощи своей жене в ее трудном положении ослушался призыва Государя. Примерный муж.

Оказалось, что ослушник был бедный чиновник. Этот случай был началом счастия для новорожденного и всей его семьи. (2)

В 1847 году последовало учреждение губернских и уездных ловчих. Около Москвы появилось множество волков, забегавших даже иногда в улицы столицы. Генерал князь Щербатов, известный своею храбростью и, к сожалению, простотой, бывший в то время тамошним генерал-губернатором, донес об этом Государю Николаю I, испрашивая дозволения «учредить облавы для уничтожения волков, или, по крайней мере, для прогнания их в другие смежные губернии». Его Величество, получив это оригинальное донесение, рассмеялся и сказал: «Так, пожалуй, он прогонит волков и в Петербург», — и приказал учредить должности ловчих для истребления зверей.(2)

Император Николай Павлович любил иногда прогуливаться по Большой Морской. В одну из таких прогулок он повстречался с командиром егерского полка бароном С., которого считал одним из усерднейших служак. Барон этот был, между прочим, страстный любитель певчих птиц. Соловьев и канареек у него было всегда штук по 50. Целые дни барон С. возился с этими птицами. Государь, впрочем, об этой страсти барона С. к птицам ничего не знал.

При встрече с Императором барон С., конечно, стал во фронт.

— Ну что? Как твои питомцы? — спросил Николаи Павлович, остановившись перед бароном С.

— Старые поют, молодые учатся, Ваше Императорское Величество. — залпом ответил барон, зная любовь Императора к лаконическим ответам.

— Значит, у тебя весело? Отлично. Я завтра приеду к тебе в девять часов утра смотреть твоих питомцев.

— Слушаю. Ваше Императорское Величество! Чтобы Вашему Величеству не трудиться, не прикажите ли, я привезу их в Зимний дворец рано утром.

— Как, привезешь их?! — изумленно спросил Император.

— В клетке, в открытой коляске.

— Да ты, барон, в уме?

— В полном здравии и уме, ибо, в противном случае, не имел бы счастья быть генерал-майором моего Государя и повелителя, Императора Николая Павловича…

— Да как же ты решаешься моих солдат в клетках возить? Что они, птицы, что ли?

— Солдаты не птицы, а птицы не солдаты. Ваше Величество! Я не солдат собираюсь сажать в клетки, а питомцев моих.

— Да кто же твои питомцы?

— Соловьи и канарейки. Ваше Величество.

— Да ведь я тебя про солдат спрашиваю.

— Солдаты не мои питомцы, а питомцы Вашего Императорского Величества! — бойко ответил барон С.

Государь милостиво улыбнулся и, дружески хлопнув барона С. но плечу, сказал:

— Однако смотри, ты со своими питомцами не забудь о моих питомцах. (2)

О Петергофе в николаевское время все знали старика Нептуна. Собственно, фамилия его была Иванов, а звание — отставной корабельный смотритель. Однако, как прозвал его кто-то из высокопоставленных лиц Нептуном, так за ним это прозвище и осталось. Однажды едет Император Николай и видит, что чалая корова забралась на цветочные гряды, прилегающие к Государевой даче, и мирно пощипывает травку. Безпорядок! О чем думает Нептун?

— Нептун!

Нептун вырастает как из-под земли и вытягивается во фронт.

— Нептун! Твои коровы на моем огороде ходят, — замечает строго Государь, — смотри, под арест посажу!

— Не я виноват, — угрюмо отвечает Нептун.

— Кто же?

— Жена.

— Ну, ее посажу!

— Давно пора! (2)

Дорогу, по которой ехал Государь Николай Павлович, загородил своим возом хохол.

Фельдъегерь, бывший при Государе, и ямщик попытались очистить путь, но безуспешно.

У ярма были сломаны засовы, а потому пара дюжих волов, лежавших тоже на мостике впереди воза с отпавшим в землю ярмом, помочь не могли. Государь вышел из коляски, на нем была внакидку шинель, направился к малороссу, который подстругивал ножом запасные засовы для ярма и закричал хлопотавшим подвинуть воз:

— Да трывайте лышень трохи! Зараз справим!

Император приблизился к малороссу и спросил:

— Что у тебя на возу?

Малороссиянин окинул взглядом Государя, приподнял на голове шапку из черных смушек, надел ее на затылок и, продолжая строгать, отвечал:

— Здоров був, пане благородие, виноград…

— Куда же ты везешь?

— Да до слободы, пане.

— Домой?

— Э, ни, продать.

— Что же не в город, там теперь много приезжих военных.

— Се мы чуяли, там кажут що и Царь буде, та одже нельзя.

— Отчего же нельзя?

Малоросс опять оглядел Государя, улыбнулся, вздохнул и, примерив засовы к ярму, проговорил:

— Казав нельзя, вонож так не.

— Да почему же? Скажи…

— Ни к чему мини казать, ни вам слухать. Вы, ваше благородье, мине не поможете.

— А может быть и помогу.

Малоросс покачал головою.

— Ни! Мини пан комысар, человек свий, да и тий не поможе!

— Вот как! А попробуй, скажи!

Малороссиянин подвинулся ближе к Императору и, понизив голос, произнес:

— Бачшкода (беда) зробилась, пашпорт загубив!

— Потерял?! — спросил Государь.

— Еге.

— Ну, этому можно помочь. А как тебя звать?

— Да маты казала — Ничипор, пане.

Император обратился к кому-то из сопровождавших его адъютантов и сказал:

— Напишите, что я желаю, дабы потерявшему паспорт малороссиянину Никифору был выдан вместо потерянного такой же безвозмездно.