Даниил Алексеев - Отряд разделяется

— А ведь парень, как парень, только малость темноват, — перебил его Маэлнор и затянул новую песню:

…

— Может, мы немного погорячились относительно мордорских орков? — вздохнул Маэлнор. — Всё же они наши братья.

— В семье не без урода! — мрачно пробурчал Беарнас, щупая подбитый глаз.

— Может быть, пока не пришло их время, — примирительно изрёк Амрод. — Спой ещё что-нибудь напоследок и пора спать.

— Хорошо, я спою песню, которую, по преданию, пели Эльфы Запада, оставляя Митлонд.

— Они действительно пели эту песню? — спросила взволнованная Кэшта.

— Да нет, просто предание красивое. Песню-то я придумал, — грустно ответил Маэлнор.

Ласково светило солнце, по небу бежали весёлые облачка, пели птицы, цвели цветы… Но внезапно сердце Бродо ёкнуло: что-то было не так… Цветы! Они все были Синие! И вдруг хоббит увидел Средиземье откуда-то сверху. В следующее мгновение он почувствовал, что тонет и задыхается в волнах косматого ужаса: Средиземье сковывала Чёрная Цепь.

— Это ты во всём виноват! — раздался голос, подобный грому, и Бродо увидел Гэндальфа, указующий перст которого был нацелен ему прямо в левый глаз.

Да Гэндальф ли это предстал перед ним? Лицо определённо принадлежало старому магу, но сам он был чуть ли не вдвое выше ростом, и вся его мощная фигура никак не вязалась с этим лицом.

— Почему я? И в чём я виноват? — робко попробовал возразить хоббит.

— Почему ты мне сразу не сообщил о беседах с Авари?!

— Откуда вы знаете? — вырвалось у Бродо.

— Кого ты хотел обмануть, невысоклик?! — насмешливо произнёс Гэндальф. — Так о чём вы говорили?

— Но я не могу, — защищался Бродо, — я обещал.

— Можешь! Кто тебе дороже, служащие Орлангуру Авари или… — Перед взором Заскокинса предстали три маленькие фигурки.

— Бродо, сынок, скажи ему, ведь это же Гэндальф! — обратился к нему пожилой хоббит.

— Гэндальф уже спасал Средиземье, сделай, как он просит! — поддержал его другой хоббит, на руке которого не хватало пальца.

В груди у Бродо заныло — это были Бильбо, Фродо и Сэм. Он уже готов был сдаться, но какое-то упрямое шестое или седьмое чувство его останавливало.

— Нет! — закричал из последних сил юный невысоклик и проснулся.

Бродо покрывал холодный липкий пот, он лежал на полу у кровати, вокруг были разбросаны перья от подушки, а над ним вновь склонились друзья.

— Признавайся, курил?! — строго спросила Ромашка.

— Да я чуть-чуть только перед сном, чтобы картина прояснилась, — ответил хоббит жалобным голосом, чувствуя, что второго, допроса ему не вынести.

— Ну, вот, стоило мне уснуть, а он…

— Цыц, Рюмашка! — оборвал её Малыш.

— А ну, повтори, что ты сказал! — рассвирепела Ромашка.

— Помолчите оба! — прикрикнул на них Моторин. — Рассказывай, Бродо, что там было.

— Да, вляпались! — подытожил Карлсон, когда рассказ был окончен.

— Что за жизнь пошла! — возмутился Малыш. — Раньше всё было ясно: бей орков, спасай Средиземье, а теперь вообще ничего не поймёшь.

— Так вот зачем он тебе о Перстне намекнул, — чтобы проникнуть в замыслы Авари, — пришёл Моторин к неожиданному выводу.

— Как ты можешь так думать о Гэндальфе? — возмутилась Ромашка. — Конечно, честным хоббитам от него было много беспокойства, но ведь он же спас Средиземье!

— Теперь я понимаю, почему Фолко не прельщала судьба Бильбо, Фродо и Сэма, — пробормотал Бродо. — Что они с ними сделали!

— Они сделали их бессмертными, — откликнулась хоббитянка.

— Бессмертными, и безвольными, — уныло произнёс Бродо. — А ведь это были самые доблестные хоббиты! Гэндальф использовал их как орудие для своих целей, выжал, как лимон, а взамен они получили жалкое подобие жизни. Но он их использует даже сейчас, чтобы превратить и меня в такое же послушное орудие!

— Я начинаю понимать Авари, — буркнул Малыш.

— Но ведь Гэндальф тоже рисковал, и чуть не погиб в схватке с Балрогом, — возразила Ромашка.

— Не смеши меня, если бы Гэндальф и погиб, то скрывающийся под его маской майар Олорин принял бы новое обличье. А, может быть, так и было, когда он из Серого стал Белым.

— Валары — стихии Арды, так вот и занимались бы силами природы, а не лезли в дела народов Средиземья! — подал голос Карлсон.

— До меня только сейчас дошло! — воскликнул потрясённый Бродо. — Ведь восстание Олмера объективно было направлено против валаров! Против навязанного ими миропорядка: против неравноправия смертных и бессмертных, против Черты, против правителей Воссоединённого Королевства, где правила избранная валарами династия…

— Верно! — вскричал Моторин. — Ведь нуменорцы были назначены, чтобы править всеми людьми от имени валаров. Владыки Амана обласкали наиболее преданных, продлили им жизнь, вооружили знаниями, делая из них сверхлюдей, надеясь, что их экспансия будет направлена только на восток, но когда те замахнулись на своих создателей, их жестоко покарали, а немногих Верных благословили править в Средиземье.

— Так вот откуда взялись эти «Истинные нуменорцы», — дошло, наконец, и до Малыша. — Получается, валары сами виноваты в зарождении фашизма! Теперь я понимаю, почему их так не любят Авари, что значит «Запад есть запад» и чем опасен Дарёный Свет!

— Темнота! Каждый уважающий себя гном должен знать Красную Книгу! — важно произнёс Моторин.

— Слышь, Карлсон, придётся и нам приобщиться, а то я уже с трудом слежу за мыслями этих грамотеев!

— Читать будете вечером, а сейчас ехать надо! — распорядился Моторин.

— Э, а как же завтрак? — спросила практичная Ромашка.

— Точно! Самое время немного подкрепиться! — обрадовался Карлсон.