Александр Крылов - Война ларгов: Проклятие Этриуса

– А кого мне бояться? – глупо усмехнулся он, – Просто я люблю темноту, да и днем мы охотимся с Жабаркасом. Ты же знаешь…

– Пустые отговорки, милый! Тебе даже нечего мне сказать, – Шанталь обиженно отвернулась от него.

– Будь ты снисходительна! – выпалил Крок, понимая, что его возлюбленная может обидеться по-настоящему, если он не найдет, что ей ответить по существу вопроса, – Куда же я отпущу на ночь глядя бездомных гоблинов и орка, которые днем помогают мне охотиться? Когда им строить себе жилье?

Шанталь задумчиво посмотрела на него. В чем-то он был прав.

– Я могу гулять с тобой днем по городу и показывать всем свое лицо, но когда я буду заниматься своим промыслом? Разве так важно где встречаться для тех, кто любит друг друга? Я же всегда встречаю и провожаю тебя. Прости меня, если я опаздываю!

По лицу Шанталь скользнула довольная улыбка, и она подперла лицо рукой, пытаясь заслонить пальцами свой рот. Ее глаза загорелись любовью.

– И, наконец, – прости меня, что я небрит! Я обязал гоблинов купить мне новую бритву, сам я экономлю. Если хочешь, я могу купить ее сам и не ждать, когда они вернут долг? – пожал плечами Крок.

Шанталь лишь приподняла голову. Она уже наговорилась и не считала должным добавить еще что-либо к сказанному.

– Я поговорю с Жабаркасом и попрошу их больше не шуметь и не входить в хижину, когда ты будешь у меня в гостях, – не понимая ее взгляда, развел руками Крок.

Шанталь наклонила голову на бок и хитро улыбнулась, не сводя с него глаз, а у разволновавшегося охотника начал дергаться глаз. Пора бы уже прекращать этот допрос с пристрастием… Крок нервничал.

– Да что еще то? – возмутился он, – Я люблю тебя.

– Я знаю, – успокоила его Шанталь, – И все?

– Пойдем, я провожу тебя до дома, а то уже поздно. Под ногами у нас будет сырая трава, а над головой – звездное небо. Я обниму тебя, и тебе будет тепло, – взял ее за руку Крок.

Девушка не двинулась с места до тех пор, пока охотник не додумался поцеловать ей руку. Довольная проделанной работой, Шанталь поднялась из-за стола и вышла из хижины. Крок чудом успел накинуть ей на плечи куртку. Он появился на пороге хижины через полминуты, успев захватить с собой факел и погасить свечу, горевшую на столе. Охотник попросил девушку подождать его, подошел к костру и зажег факел, посмотрев на гоблинов и Жабаркаса строгим взглядом. Попросив их не безобразничать, он направился к Шанталь, обнял ее, и они скрылись за деревьями, лишь свет, исходивший от факела Крока, мелькал в темноте, а потом растворился и он.

Над портовым городом взошло солнце, принося с собой не только тепло, но и суету на улицах. Веяло запахом сырой рыбы, что в совокупности с истошными криками чаек вызывало состояние похожее на морскую болезнь у тех, кто не так давно пребывали в порту по каким-либо делам. Для местных жителей птичий грай, малоприятные запахи и соленый ветер были обыденностью дней, и они вовсе не обращали внимания на эти обстоятельства.

Вот уже как три дня Пиранья и ее команда не покидали порт. Привыкшие к здешней атмосфере рыбаки с легкостью могли проводить время в порту, если у них про запас имелась бутылочка крепленого вина или рома, но с отсутствием денег они становились противнее чаек и запаха сырой рыбы.

– Долго мы будет тут сидеть без дела? – сердито обратился к своему капитану помощник, когда утром Пиранья пришла из дома отца проверить все ли в порядке на ее рыболовецком судне.

– Столько сколько потребуется. А что, ты с ребятами уже промотал все сбережения? – ответила девушка, выглядевшая как всегда обворожительно в своем амплуа. Ее длинные густые черные волосы вились на ветру, из-под которых на лбу виднелась черная узкая полоска банданы и круглые серебряные серьги на кончиках ушей. Расстегнутая на несколько верхних пуговиц белая рубашка оголяла овалы притягательных прелестей Пираньи и скрывалась под кожаным корсетом. Ее рукава были засучены до локтей, а из-под чуть засаленного ворота, очерчивая ямку между ключицами, висел какой-то морской амулет с клыком акулы.

– Мои сбережения – это мои сбережения. Мне необходимо иметь в кармане пару–тройку монет на расходы каждый день, разве я многого прошу? – ответил вредный гоблин.

– Я же не раз предлагала тебе взять в долг у меня, а ты всегда отказывался, – ответила ему Пиранья.

– А я не раз предлагал тебе себя, ты тоже не долго думала и отказывала, – засмеялся помощник.

– Еще раз об этом заикнись и я воспользуюсь своим кинжалом, чтобы отрезать у тебя всякое желание думать о том, о чем не надо! – закричала на него девушка.

– Ты спала сегодня в мягкой кроватке у своего богатенького папочки, который мог бы без всякой рыбалки содержать тебя и всю твою команду, а ты еще запрещаешь мне мечтать о такой красотке, как ты. Мало того я тут сижу, как верный пес, так вместо того, чтобы гладить меня по голове, она угрожает мне отрезать мои желания, – огрызнулся помощник.

– Ладно, прости, думай, что угодно, только мне не рассказывай!

– Я тебе ничего и не рассказываю, потому что если бы рассказал, ты сама позвала меня в свою каюту и уж тем более забыла о своем кинжале.

– Ты начал меня утомлять! Если ты хочешь знать, то – нет, мы останемся в порту. Терпите, как хотите, затяните пояски.

– Ты хочешь, чтобы мы передрались со всем портовым сбродом или ограбили кого-нибудь, чтобы купить по бутылке рома?

– Если бы я не взяла тебя на работу, то ты так бы и катал бочки с корабля на корабль! И не забывай, что ты обязан и моему отцу, потому что на его деньги было построено это рыболовецкое судно, а ты хочешь напиться и спалить его! Нет уж, сидите трезвыми, мне так спокойнее.

– Ты сама то трезвая, Пиранья? Небось, попиваешь винцо из запасов своего отца!

– Да кто тебе мешает взять бутылку в кредит у трактирщика! Не хочешь просить деньги у меня, проси у него!

– У нас и так уже долги. Пора поработать, хватит сидеть без дела!

– Нет, мы выйдем в океан, когда я скажу.

– Ну, смотри, если мы поцапаемся с вышибалой трактирщика, а он нанял здоровенного орка после той драки, в которой участвовал Творец!

– Так тот здоровенный орк ходил с забинтованным плечом около месяца без работы, а потом его больше не видели!

– Это другой, из вновь прибывших! Над Жабаркасом весь порт смеялся, вот он и уплыл на материк. Хочешь, чтоб и над нами смеялись, что мы сидим без работы, и у нас нет денег на выпивку?

– Никто не будет над вами смеяться! – воскликнула Пиранья, а сама удивилась, почему недавно появившийся на острове орк устроился работать к трактирщику, а не к ее отцу. Портиш с радостью взял бы себе в охрану или в городской патруль крепкого мужчину. Вероятно, у этого орка такое же темное прошлое, как и Жабаркаса, которого отец Пираньи не принял на работу, – Но будьте осторожнее с трактирщиком, не сердите его! За мой корабль вы своими головами отвечаете, Шарк, поэтому ни каких разборок на палубе, если сюда придут выбивать из вас долги!