Зимон Хейдес - Программный код: NPC

– Хм…

Секунду Саймон колебался. Лук был спрятан здесь давно, и Антайру бы он очень пригодился. Но красть что-либо Саймон не хотел. Решив, что выкупит находку поутру, Саймон убрал сверток в невидимый карман, и поднялся наверх. Там все так же было темно, кучуга не появлялась, а липкий пол с чавканьем пытался оторвать подметки сапог. Освещая путь неугасимой свечой, рыбак пошел к своей комнате. Дверь соседней спальни была распахнута, но свет оттуда не лился. Саймон медленно подошел ближе.

Тишина.

Нос щекотал запах воска и животного мускуса. На полу лежало что-то темное и бесформенное. Саймон приблизился, разглядывая груду одежды: в ней можно было узнать платье хозяйки дома, туфли, куски белой ткани и клок волос.

– Патриция, – тихо позвал Саймон. Повышать голос ему почему-то не хотелось.

Белые чулки, перчатки, маска с неприятно-черными вырезами под глаза, парик, идеально повторяющий прическу хозяйки… На полу, сваленная в кучу, лежала сама Патриция. Точнее то, что от нее осталось. Саймон попятился, и вдруг заметил, как под потолком двигается крупная тень. Не дожидаясь, пока она покажется полностью, рыбак опрометью бросился бежать. Он выскочил в коридор, врезался в стену, оттолкнулся от нее руками.

– Антайр!

Вновь из ниоткуда заиграла музыка. Зловещей барабанной дробью она застряла в ушах, заставляя Саймона нервничать. Низкий тревожный гул нарастал, обретал «голос» других инструментов, что никак не предвещало хорошее продолжение. Под такую музыку не летали бабочки среди корзинок с щенятами. И даже не обремененный жизненным опытом рыбак понимал, что это «тум-тум» неспроста.

– Антайр!

В гостиной все так же трещал камин – и зачем только в летнюю жару? Лучник с удивлением оглянулся, но девушка, сидящая у него на коленях, тут же заставила его повернуться обратно. Вторая сестра впилась острыми ногтями ему в плечо, но Антайр даже дернуться не смог. Музыка усилилась. Лучник вскрикнул, Ольга и Милана крепко держали его. Лица у обеих были застывшими, искаженными в жутких усмешках, из кончиков пальцев росли длинные черные когти. Антайр взглянул на них и замер, будто страх сковал его сильней монстриц.

Над головой у Саймона скользнула тень. Рыбак шарахнулся в сторону – на потолке сидел огромный черный паук. Он таращился на парня круглыми красными глазами. А на пороге возникла высокая тощая фигура обнаженной женщины. От Патриции в ней уже ничего не осталось, кожа местами свисала клочьями, сквозь нее пробивался жесткий черный ворс. Хозяйка неуклюже ступила вперед, вытянув перед собой когтистую лапу, у нее уже не было нижней челюсти, а сквозь щеки пробивались хелицеры.

– Ну, скажи, что я красивая! – проговорил паук голосом Сильвии.

Услышав это, Антайр оттаял и, рванувшись изо всех сил, закричал:

– Саймон, помоги!

Тот честно бросился на помощь, хоть и слабо представлял, что именно ему – безоружному рыбаку – делать с четырьмя паучихами. Патриция этот жест не оценила, вскричала что-то неразборчиво, отчего одна из сестер переключила внимание на Саймона. Упав на колени, она выгнулась и, неестественно вывернув конечности, поползла вперед. Рыбак соответственно притормозил и попятился. Антайр же столкнул вторую «пассию» и заставил материализоваться нож. Под именами девушек медленно проступали новые строчки:

«Ольга

Адепт Паучьего культа

Уровень: 5

H р: 56/56»

«Милана

Адепт Паучьего культа

Уровень: 5

H р: 56/56»

«Сильвия

Тотем Паучьего культа

Уровень: 8

H р: 72/72»

«Патриция

Сестра Паучьего культа

Уровень: ?

H р: ??/??»

– Вот же срань! – подвел итог Антайр, прочитав горящие желто-красным цветом надписи.

Он бросился в сторону, даже не пытаясь атаковать. Ольга плюнула ему в след густой клейкой нитью, но промахнулась. Слюна попала на кресло и застыла развесистой белой паутиной. Саймон уже видел такую в доме, но тогда не придал этому значения. Теперь же он бросился к камину и схватился за горящую головешку.

– Да, Сильвия, ты очень красивая! – прорычал он, размахивая импровизированным факелом.

Выход оказался отрезан. Четыре паучихи медленно подкрадывались к добыче, теснили парней, роняли клейкую слюну на пол. У Антайра не было ни шанса, у Саймона и подавно. Черные когти, сгорбленные спины и застывшие улыбки не пугали его. Он был заперт в ловушку, но видел в этом только волнующее приключение. Саймон замечал страх на лице Антайра, и не понимал его. Однако действовал так же, как и напуганный лучник.

– Что дальше? – обернулся рыбак к Антайру.

Тот неопределенно фыркнул. Где-то в доме вновь раздался отчетливый скрежет, на этот раз он был совсем близко. Паучиха-Сильвия недовольно заерзала, Патриция зарычала и скомандовала «девочкам»:

– Кушать подано!

Сестры бросились в атаку, а Антайр заорал: «#@)&%”0!». В этот момент посреди комнаты возник незнакомец. Он взмахнул парными кинжалами, и те засияли синим пламенем. Оно ярко вспыхнуло, устремилось в сторону паучих, обожгло им лица и подпалило ворс. Сестры мерзко завизжали, в воздухе всплыла надпись:

«Игрок *???* оглушает адепта паучьего культа»

«Игрок *???* оглушает адепта паучьего культа»

«Игрок *???* оглушает тотема паучьего культа»

«Игрок *???* оглушает сестру паучьего культа»

«Таймер оглушения 10…9…»

– Валим, – рявкнул незнакомец.

Антайр дернул Саймона за рубашку, и сам рванул к выходу. 7…6… В узком коридоре парни столкнулись плечами, случилась короткая стычка, лучник в ней проиграл и оказался позади.

– Держи, – рыбак призвал найденный недавно лук и бросил его товарищу.

Антайр поймал оружие, развернулся на ходу, натягивая тетиву, и выстрелил. На миг лук осветился, призрачная стрела исчезла где-то в темноте. А затем мир оповестил лучника:

«Игрок Untair нанес 5 урона адепту паучьего культа

Дополнительный урон: благословение Создателя

Игрок Untair нанес 10 урона адепту паучьего культа».

– Круто! – воскликнул лучник, пряча оружие.

Еле протиснувшись в коридоре, беглецы бросились к входной двери. Саймон их догнал, уже не удивляясь, что до сих пор видит таймер. 3…2… Все трое вывалились на улицу в тот момент, когда обратный отсчет дошел до ноля. Дом сотряс гневный вопль четырех женских голосов, и, услышав это, незнакомец вновь скомандовал:

– Закрывайте! Живо!

Что-то тяжелое грохнуло об дверь, парни тут же навалились на нее, но черная ворсистая лапа все равно успела протиснуться в зазор. Она скребла и извивалась, паучиха билась и шипела. Изо всех сил трое беглецов сдерживали ее под аккомпанемент причитаний Сильвии: