Лев Фадеев - Скучно не будет

Но веру в сложившийся образ товарища Ленина спас неожиданно появившейся Серёга.

Местных в деревне мало. В основном, дачники, а вот Серёга, как и Гуттер, – самый что ни на есть местный пролетариат.

У Гуттера в том году дом сгорел, и сейчас он живёт в вагончике. А у Серёги крыша от снега рухнула, да ещё и печка развалилась. А свет он и забыл, когда за неуплату отключили. Вот Серёга со своим чайником за кипятком по добрым соседям и ходил.

А там попутно и накормят, а если повезёт, то и нальют.

Серёга росточком маленький, и всё на нём с чужого плеча. Кепка на ушах. Куртка-кожанка, как пальто, до колен.

Штаны подвёрнуты, пузырями. На ногах кроссовки больше нужного на шесть размеров.

Идёт Серёга уточкой, а в руке чайник держит. Было видно, что снаружи чайник с водой никогда не встречался.

И натерпелся он за свою чайную жизнь немало.

Ручка деревянная сгорела, и сейчас её функцию выполняла проволока.

И, как мы знаем из физики: абсолютно чёрный равняется абсолютно белому и является чем-то невидимым.

И чайник Серёги идёт к этому физическому опыту долгим, но настойчивым путём. Ещё чуть-чуть – и наша деревня первой увидит, что такое «абсолютно чёрное».

Народ, что вокруг Михалыча собрался, как увидел Серёгу с чайником, так рты все и раскрыли.

А когда отхлынуло… все с криком: «Ле-нин!» – бросились к Серёге. И давай его вместе с чайником подбрасывать.

Серёга сначала испугался. Подумал, что бить будут. Но потом понравилось. А уж когда наливать стали, чуть слезу не пустил.

Так расчувствовался. Ведь первый раз в жизни его так все любили.

– Чего только в нашей деревне не бывает, – продолжал Михалыч.

И ему Серёга Лениным показался.

– Владимир Ильич, как вы здесь!? А 57-й том дописали?

Серёга молчит, глазами моргает. И тут он вдруг говорит:

– Он же вроде помер.

Тут все как закричат:

– Как помер! Когда помер? Зачем помер?..

– Нам учительница в третьем классе говорила, что Ленин помер, – неуверенно пробормотал Серега.

Зря это Серёга начал. Тут его точно чуть не побили.

Но он вовремя одумался. И согласился, что Ленин жив и будет жить, и пока ещё «было» – быть Лениным до победного конца.

Ну, а как Михалыч потом на дачу попал, одной прозы маловато будет, здесь уже стихи нужны.

А вам спасибо, что дочитали. Дали выплеснуться грузу из души. Кажется, отпускать стало.

Прямо как от чая морковного.

Московский дворик

Петька родился голубем.

Это он понял, когда пух сменился на перо, и Петька встал на крыло.

Да, Петька родился обыкновенным голубем, даже не почтовым, не белым, а простым сизарём.

А кто ещё мог вылупиться из яйца на чердаке панельной пятиэтажки, если создатели яйца – сизари.

Кормили Петьку хорошо, с помойки. Так что грех ему было жаловаться на судьбу. Но что-то иногда ныло в районе зоба.

Не чесалось, не болело, а именно ныло. И это лишало Петьку покоя и комфорта. Точно так же ныло весной, но это было приятное нытьё. От которого хотелось кружиться, кружиться, как Васька. Тоже голубь. Но у Васьки в хвосте были два белых пера. И Васька весьма эффективно их использовал. Многим голу́бкам Васька заморочил головы своими белыми перьями.

Всем Васька пудрил мозги, что в его жилах течёт голубая кровь почтовых предков.

Ещё одной знаменитостью двора была ворона Катька. Летала Катька плохо, и на это была своя причина.

А вот прыгала хорошо, и на это тоже была своя причина.

Катька во дворе появилась недавно, можно сказать, салага по стажу. Но ведёт себя так, будто важнее и главнее её во дворе никого нет.

До этого Катька провела свою жизнь в клетке на балконе.

В детстве Катька неудачно сделала свой первый шаг из гнезда. И этот шаг стал роковым в другую жизнь.

Нашлись люди добрые, хотя и пьющие. Подобрал Катьку дядя Витя. Заядлый любитель животного мира.

У дяди Вити случилось большое горе. Умер любимый попугай. Попугай много курил, вот жизнь его и покинула.

А как ему было не курить, когда у дяди Вити курили все.

Клетка стояла пустая, что толкало дядю Витю в объятья грусти, и как причина этого – залить эту грусть.

Клетка была большая, высокая. Одна перекладина внизу, а другая вверху. Вот почему Катька научилась так хорошо прыгать и по той же причине хорошо летать не могла.

Кормили Катьку хорошо.

Хлеб и чёрный, и хлеб белый. Были и шпроты, и тюлька в томате, но это не всегда.

За время проживания обросла Катька привычками нехорошими. Стала пассивной курильщицей и большой любительницей пива. Что для птиц совсем неправильно и даже опасно. Пепельница дяди Вити, в виде консервной банки, всегда стояла рядом с клеткой, в дистанцию одного вороньего клюва.

Любил Дядя Витя после определённых дел прийти к Катьке покурить, поговорить по душам. Словам её всяким научил и фокусам.

А Катька умная. Всё на лету схватывала. И фразу: «А ну-ка, друг, дай прикурить», – выучила назубок.

Задача при этом была такая. Надо было выудить бычок из пепельницы и с этим бычком в клюве сказать дяде Вите, как приветствие:

– А ну-ка, друг, дай прикурить.

За это дядя Витя наливал Катьке пивка в чашечку из пластиковой бутылки. Вот Катька и подсела на эти дела.

На кухне у дяди Вити жил настоящий канадский скворец. Тот был вообще полиглот. Мог и по-собачьи, и по-человечьи.

Если Катька слышала через форточку:

– Муж-чи-на, что принёс? – значит, дядя Витя проснулся и сейчас придёт к ней на балкон покурить. И тут уже Катька должна приветствовать его с бычком в клюве.

А когда дядя Витя с балкона опять возвращался на кухню, то скворец встречал его другими словами:

– Пошёл вон отсюда!

Целых два года Катька проживала в этих райских условиях. Но однажды дядя Витя забыл закрыть балконное окно и зачем-то со словами: «Всё засрала», – открыл дверцу клетки.

Перед своим вторым роковым шагом с высоты Катька в последний раз услышала голос скворца-друга:

– Пошёл вон отсюда!

И тут Катька узнала, что есть другой мир, и что она умеет летать! И в этом мире Катька быстро освоилась.

Питалась вместе с голубями. Отчего те были не всегда довольны. А когда видела на скамейке мужика с банкой пива, то быстро находила бычок и с этим бычком в клюве запрыгивала нахально на скамейку и говорила своё коронное:

– А ну-ка, друг, дай прикурить. – Мужик бросал банку с пивом, а Катьке того и надо. Попьёт пивка и давай прыгать, да так высоко, смех один.

Так бы и жил двор со своими маленькими радостями и проблемами. Да вот пришла напасть откуда не ждали.

Поселился в подвале новый жилец. Серо-рыжий кот. Все наши коты и кошки жили со всеми в согласии. Изредка кто-нибудь из них похулиганит, разгонит гуляющих голубей. Но чтобы убийство! Такого не было. А у этого котяры в жёлтых глазах читалось – убийца!