Сергей Васильев - Фальшивый джокер

– Эка невидаль. Нет, вам даже просто встретить джинна, уже почётно и рассказов по кабакам до конца краткой и никчёмной жизни. Уцелеть, ещё почётнее. А любовь… Это МОЯ любовь!

– Давай не будем препираться. Итак. Корова. Вести?

– Сама схожу. Делов-то. Обратное превращение, – как-то нехорошо усмехнулась Джина.

Спустились, зашли в кабинет. Джина щёлкнула пальцами и смешная лохматая тёлка превратилась в среднего роста прекрасную девицу с белыми с голубоватым отливом волосами и огромными светло-голубыми глазами. Здорово похожую на Джину, только ниже и не с такими большими формами. В красивом коротком голубом платье. Саллик сразу крепко обнял начавшую от неожиданности вырываться красотку. Послушал как Джинна раздражённо сказала:

– Догадался, скотина. Ну, тискай свою тёлку. Только она всё равно будет превращаться в корову. Ты же не заказал, что обратное превращение навсегда и беспрерывно. Так что я себя хоть немного реабилитировала. Жаль, что теперь эта заносчивая дурочка не будет девкой секунду в день. Но и так не плохо. Можешь уже отпустить, ха… Но я не могу поверить, что ты провернул крайне рисковую аферу ради этой дурочки. Ведь больше ты ничего не получил. А рисковал собой очень сильно, а иначе с нами никак…

– Пошли, буду с тебя любовь получать, – усмехнулся Саллик джиннихе, отпустив фею и снимая портупею со всем оружием.

– Завтра, – буркнула Джина.

Но Саллик молча схватил формастую красотку, перекинул через плечо и взбежал по лестнице, невзирая на дёрганья, удары ослабевшими руками по спине и сердитую ругань. Там сразу приковал к кровати… Через час, успев и перекусить, дёрнул шнурок, а когда через минуту зашла весёлая служанка и вытаращила глаза на прикованную госпожу, важно изрёк:

– Розги для леди!

Вопила леди негромко, даже не заглушая шорох половины слуг за дверью, в котором выделялись пьяные голоса Ферга, Барбака и мелодичные ошарашенные вскрики очевидно Нарры, хотя голос чем-то был похож на голос говорящей тёлки, вернее голос тёлки похож.

Саллик забрал свою флягу с зачарованным вином, разомкнул оковы, пошлёпал пассию по пострадавшему месту. Улыбнулся, внимательно глядя на реакцию Джины сказал, постаравшись ещё раз подтвердить информацию для себя :

– В полночь зайдут стражники. Ты уж полегче с ними. Не вымещай злобу. Считай их моими друзьями. Но я разрешаю наколдовать им бычьи хвосты, чтобы уважительнее к превращённым в коров относились, и такое очень согласуется с принципами джиннов и наверняка всех златов. Да и вообще не лютуй. Умей проигрывать. Но я уже понял, что златам, да и сребрам очевидно, не к лицу лютовать без причины. Ваши внутренние тёрки. Пока, красотка. И заметь, ты хотела любовь по твоим правилам, по твоим и получилось, а что не ты, а тебя, так это просто изюминка. А может ещё и понравится, как остынешь.

– Козёл!

– Сладенькая, – рассмеялся Саллик, с удовольствием отвесил последнего шлепка и выбежал из номера.

Спал Саллик как убитый в оплаченной госпожой комнате для оруженосцев. Заняв одну из кроватей. На второй спала Нарра, которая много натерпелась, настрадалась, и была готова выполнить свою клятву, но пока ещё не с радостью. Хотя Саллик ещё пару раз крепко потискал фею, и пока никто не понимал зачем, но так надо.

Ну а пьяные Ферг и Барбак притащили шлюх по драхме. Ещё и радовались дешевизне. А выпили они достаточно для красоты потасканных типа красоток, шокировавших метрдотеля и официанток. Долго шуршали с ними в оплаченном кабинете, а потом и в оплаченном стойле ресторана на свежем воздухе. Ещё и хихикая над раздавшимися сразу после полуночи из королевского люкса сдавленными воплями через кляпы и свистом и шлепками плётки.

Госпожа съехала вскоре после полуночи. Саллик поздним утром поржал над в его номере похмелявшимися из своего оруженосцами:

– Могли бы и лучших шлюх снять. Да за такие харчи весь бордель к вам на всенощную вахту явился бы.

– Ладно, не догадались, но мы и во фляги джина 60-градусного налили. Нам джин. Тебе джинниха, дело молодое. И мы ещё бутылок спёрли. Жаль закусь не догадались.

Заскрипела кровать, и с неё раздалось жалобное мычание, потом печальный голосок:

– Я догадалась. Корзина и сумка под кроватью. Вам. А мне трава.

Саллик вздохнул, погладил тёлку, обнял, сказал:

– Разбирайся, как там превращаться будешь и когда. А я тебя и такую обнимать буду. Разберёмся. Царевна-лягушка, версия проф. Фея-бурёнка. Пошли, пока нам счёт не выкатили за позднее освобождение номера. А богаче мы не стали. Только у географа денежки водятся, но брать их в руки как-то не хочется. Да и несолидно рыцарю грабить оруженосца. Бедность-с не порок, но пока только предстоит её победить.

В дверь постучали. Зашедшая девица сделала книксен, нервно хихикнула над тёлкой в номере, протянула прозрачный футляр с ювелирным украшением. Саллик надел на шею красивую довольно увесистую золотую цепь с медальоном в виде украшенной драгоценными камнями головы козла, открыл медальон, вынул и вслух прочитал записку:

– Если продашь без правильной причины или носить не будешь, то ноги выдерну. Выдернет дракон, мой старый друг и наставник, который ржал как конь, слушая моё повествование о том, что можно. И я его не просила. Если отбирать будут, скажи от кого подарок. Мы ещё встретимся. Твоя Д.

Вышли на улицу, пошли к восточным воротам. Городок стоял на ушах. Но горожане больше громко обсуждали, что два стражника обзавелись коровьими хвостами. Лекари уже собрали консилиум, готовят ампутацию и изучают материалы по отрастанию вновь, но ухитрившиеся такое добыть герои пока стесняются штаны снять перед докторами.

Шли с трудом. Вернее Саллик налегке шагал бодро, высматривая хорошее место для привала. Рядом бодро шагала и болтала повеселевшая от частичного спасения тёлка. А вот оруженосцы после бурной ночи еле ноги переставляли, хотя быстро, успевая и опохмеляться крохотными глотками из роскошной бутыли каким-то коньяком тридцати лет выдержки. Но командир даже багаж у них не взял на себя – а то втянутся бухать, а не таскать.

Через поллиги поднялись на вершину холма с одиноким деревом. Там стоял и в большой бинокль смотрел куда-то на север крепкий высокий мужик в потёртых чешуйчатых доспехах с кирасой. На поясе красивый прямой меч, за спиной арбалет. На морде следы похмелья. Рядом под тяжестью двуручного меча, щита, копья и большого рюкзака сгибался высокий молодой парень с тесаком на ремне.

При приближении путников рыцарь опустил бинокль, осмотрел давно замеченных встречных, демонстративно улыбнувшись скользнул взглядом по бутыли на лямках, почти не сглотнул при виде корзины с едой в руке гнома, с кривой усмешкой глянул на корову, спокойно явно невысоко оценил фальшион даже в ножнах и уставился в глаза сэра. Саллик остановился рядом, кивнул, сказал: