Наталья Филимонова - У нас под крылом – солнце

Вот уже и море, такое же разноцветное у горизонта и почти ультрамариновое у берега. А небо – все небо целиком, с его облаками и парящими островами – сейчас, в это раннее нереально-прозрачное утро, принадлежит только им.

А впрочем… от земли оторвалась точка, затем другая, побольше, и Ида расхохоталась. Правда, пожалуй, стоило предупредить дядюшку, что они дружат семьями – кажется, он слегка занервничал, когда пара драконов без всадников взяла прямой курс на них, и даже заложил вираж, заставивший девчонок взвизгнуть. То ли испуганно, то ли восторженно – они и сами до конца не поняли.

Вираж был ошибкой. Котангенс понял, что любимая хозяйка наконец-то прилетела поиграть, так что дальше было соревнование в высшем пилотаже: кто успеет раньше – дракон подрезать-поднырнуть или самолет отскочить. Добавляла острых ощущений дракономать, безуспешно пытавшаяся усмирить чадо прямо в полете. Девчонки визжали, чувствуя себя, как на “американских горках”. Что думал и чувствовал при этом бесстрашный и видавший виды пилот Джемайя Виленто Аганти, осталось навеки скрыто цензурой.

Ида давно уже мечтала покататься на своем драконе верхом, но все как-то опасалась. Кроме того, нужно было специальное седло со страховочными ремнями, какого не купишь в обычном человеческом магазине в городке, а без него садиться на дракона – чистое самоубийство: сдует еще при взлете. А отец, стоило заикнуться об этом, решительно объявил, что таким вещам надо учиться только под присмотром инструктора. Придется ждать академии.

Сейчас она понимала, что тисс Тристобаль был совершенно прав – а все же полетать на драконе захотелось с утроенной силой. Чтобы ветер в лицо, горы под ногами и небо вокруг. Чтобы еще ближе к небу!

Кажется, дядюшка Джемайя решил, что драконы отвяжутся сами, стоит только приблизиться к человеческому поселению. Наивный!

На этот раз взлетно-посадочная полоса, напротив, показалась какой-то бесконечно длинной. И драконы, недоуменно переглядываясь, сопровождали самолет на бреющем полете, по обе стороны от полосы, прямо над деревьями. Так что пришлось сразу по приземлении, выскочив из самолета, нестись к Котангенсу, торопливо чесать ему подбородок, здороваться с его мамой и отправлять драконье семейство назад – тоже ведь поди не завтракали еще!

Дядя Джемайя, оторопело наблюдавший эту сцену, все же взял себя в руки и помог выбраться Аде.

– Ты как? – шепнул он, приобняв племянницу за плечи. Та только мотнула головой, наблюдая за нежностями сестры и дракона.

А дядя вдруг взял оба ее запястья в одну руку, второй провел над ними – и разомкнулись, упав в траву, браслеты, которые она носила все это время.

– Попробуй вспомнить чувство полета и махнуть рукой – вот так… осторожнее!

Ада все так же молча взмахнула рукой – и от резко хлестнувшего порыва ветра вполне себе взрослые деревья у края площадки пригнулись едва ли не до земли.

Испуганно втянув воздух, девочка прижала руки груди, не решаясь ими пошевелить.

– Ничего, – усмехнулся дядя. – Слишком много эмоций сейчас, а они влияют на чистую силу, особенно только проснувшуюся. Но ты скоро научишься ей управлять… я присмотрю. И, знаешь, это почти так же здорово, как летать!

Ада взглянула на него недоверчиво, но снова промолчала.

Домой возвращались тоже в тишине – а там, у ворот, уже ждали Тория и Тристобаль, с укоризной почему-то глядя на приближающегося Джемайю. Неужели он их не предупредил? Подтверждая предположение, он шутливо поднял руки и обезоруживающе улыбнулся.

– Тория, милая, ты ведь не станешь меня убивать, не покормив? Твой деверь умирает от голода! Он победил тысячу драконов в честном бою, чтобы спасти юных дев и увидеть твою улыбку! Кстати, я решил, что девочке уже пора и снял с нее эти нелепые кандалы… вы ведь все равно собирались?

Тиссе Тория на какой-то момент стала просто изумительно похожа на дракономать – Иде даже показалось, что сейчас она выпустит черный дым из ноздрей. Но она только резко развернулась с очень прямой спиной и четким шагом направилась в дом. "Вот это выдержка!" – с уважением подумала девушка.

Только когда все семейство уселось завтракать, Ада, чье молчание уже беспокоило всех, наконец заговорила.

– Я буду пилотом, – это были первые ее слова. А затем, помолчав, добавила и вовсе невероятное, – малой авиации! Я хочу… летать на таком самолете.

А затем, обернувшись и посмотрев прямо в глаза сестре, добавила шепотом, только для Иды – по-русски:

– За нее – тоже…

Секундную тишину разрушил легкий и радостный хохот дядюшки Джемайи. Кажется, он ничего не имел против такого нарушения семейных традиций.

– Я знал! Вы, девочки, – Виленто! Ветер – у нас в крови!

“Что ж, – философски подумала Ида, – по крайней мере, поступать будем действительно вместе… и уж от математики она теперь не отвертится!”

– Я вот еще шо подумала, – объясняла позднее Ада. – Где мы еще таких женихов-то оторвем, шоб вот, например, как наш дядька? А? То-то! Там жеж их хоть жопой кушай, где их учат-то. Ну шо ты ржешь, как кобыла, я серьезно! Замуж-то все равно надо. И тебе тоже, неча мне ржать тут! Или ты решила и тут одна куковать? Так я не дам! Баба Зина и не таких взамуж выдавала! Та я б и там выдала, не успела тока!

Ида хохотала, не пытаясь даже отвечать. Похоже, сестрица нашла для себя объяснение собственному порыву – такое, какое она сама готова принять. А о том, что со своей героической теткой она на самом деле из одного теста сделана – да пусть и не думает, если ей так легче.

Увы, одного только твердо принятого решения было мало. С Адой занимался теперь дядюшка, и с каждого занятия она вылетала то в слезах, то в ярости, а по дому во все стороны летали всевозможные предметы. Некоторые так и вовсе взрывались – когда начинающая волшебница от избытка противоречивых чувств сбрасывала в них зарождающиеся смерчи и микроторнадо. Многоэтажные формулы и расчеты, которые показывал ей Джемайя, вызывали в ней самые разные эмоции, и все далекие от позитивных. Сдерживать же бурление подростковых гормонов она и не пыталась.

В семье все относились к этому философски: пятнадцатилетний маг – всегда стихийное бедствие, было бы чему удивляться!

– Пойми, – объяснял дядя, – просто поднять ветер – большого ума не надо. Выпускаешь силу – и готово. Но так ничего полезного ты этим ветром не сделаешь. Даже тучи куда надо не пригонишь, они у тебя или перелетят, или недолетят, или развеются по дороге. Вот смотри, – стоявшая на столе чернильница сама собой приподнялась в воздух, перелетела на другой стол и аккуратно приземлилась. – На первый взгляд может показаться, что это телекинез. Выглядит точно так же. Но телекинетик воздействует на сам предмет, а маг вроде нас с тобой – на окружающий его воздух. Любой предмет окружает воздух. И, значит, направленным движением воздуха – ветром – мы можем переместить любой предмет. Но при этом надо учитывать множество факторов. Прежде всего – вес предмета. От него зависит сила воздействия. Совсем легким ветерком можно поднять разве что перышко. Причем чаще всего вес нужно закладывать сразу довольно вариативный, ведь не станешь ты каждый раз все взвешивать. Вариативность приходится корректировать за счет других параметров. Потом – хрупкость предмета. И твердость поверхности, на которую перемещаем. От этого зависит, когда и насколько нужно снизить воздействие, а то и изменить его вектор перед приземлением. Иначе предмет попросту разобьется. Кроме того, значение имеет и объем предмета, а также пространство вокруг, в зависимости от него нужно ограничивать воздействие. Если мы, конечно, хотим переместить один предмет, а не разгромить всю комнату. И аэродинамика. На то же перышко если дунуть слишком сильно, оно полетит куда угодно, но не туда, куда надо. А чернильницу важно не перевернуть в полете – значит, нужна разная плотность потоков воздуха. Для предметов сложной конфигурации нужно еще учитывать центр тяжести. Вот поэтому и нужны расчеты. Для каждого конкретного действия ты должна понимать необходимую мощность, точки приложения силы, направления векторов – а они не всегда бывают линейными. И главное – подставлять все цифры и производить расчеты автоматически, практически мгновенно…