Ксения Биличук - Ведьмина неделька

Вот и сейчас комнаты второго этажа притихли в ожидании, в то время как здесь – на кухне – творилось не волшебство, но главное действие. Бульон постепенно закипал, открылось окно, чтобы выпустить на улицу накопившийся жар, а лисички покорно превращались в кусочки, выкладывались на сетку и ждали продолжения.

Наконец, Шарлотта достала из-под стола большой сплетенный из крепкой лозы ящик, вытащила из него луковицу, которая своим размером могла конкурировать с головой кота, такую же огромную морковь и в три движения разрубила их ножом на равномерные кусочки. Они тут же отправились к грибам – во вновь закипевшую воду.

И пока бульон снова пытался насытиться новыми ароматами и вкусами, молодая ведьма ловко схватила рамку с лисичками, блюдо с грибными шкурками, прикрыла котел большой, увесистой крышкой и покинула кухню. Теперь от нее там ничего не зависело. Но просто стоять и ждать не имело смысла – время в любой момент могло начать идти с привычной скоростью.

Юная Тиниоак вышла из дома на ухоженный задний дворик, ногой поддела деревянную лестницу. Та тут же приняла вертикальное положение, позволяя взобраться по ней хоть до самых небес (при большом желании и небольшом усилии). Ведьме же было достаточно и крыши, на которой еще ее прапрапрабабка придумала сделать небольшую площадку для сушки трав, овощей и грибов.

Это место всегда попадало под прямые солнечные лучи, отчего содержимое рамок подсушивалось равномерно. А ночью, когда луна холодила дневной результат, их обдувал ветер. Оттого любая сушка Тиниоаков была не только тщательной, но и с идеальной, хрустящей коркой.

Шарлотта спустилась вниз, все тем же ловким движением ноги уложила лестницу в траву и вернулась к кухонным делам.

Бульон снова кипел, наполняя дом невероятным ароматом грибов, легкой хвои и сладкого лука. Юная ведьма убрала крышку, на руках нарезала репу в форме полукругов, хорошенько размешала содержимое ложкой и убрала котел с накаленной плиты. На его место тут же встал чайник.

А сама хозяйка подобного бесчинства, наконец, смогла переключиться на подарки.

Гусь, лежавший все это время под столом, смотрел укоризненно и выжидающе. Шарлотта вздохнула, схватила его за шею и понесла в подвал. Здесь царила прохлада, в которой и птице, и скотине после забоя было достаточно уютно храниться. Но не более нескольких дней. А для юной Тиниоак это означало, что нужно предпринять попытку заставить гуся думать, что он пока еще живой, только малоподвижный, чтобы тот не испортился хотя бы до пятницы – до Грибного четверга у нее найдутся и другие заботы, да и одинокой девушке сложно съесть целую птицу за пару дней (разве что ни употреблять ее на завтрак, обед, ужин и ночной перекус).

Оттого у ведьмы не оставалось иного выхода. Она положила его на узкий стол (больше походивший на высоченную лавку), внимательно поглядела на него и произнесла:

– Ты просто ленивая птица, которая любит поспать.

Будто в ответ на подобное высказывание, гусь покорно кивнул (а может, это просто игра света?) и застыл. Шарлотта же покинула подвал, чтобы перебрать яблоки и помидоры, убрать их вместе с яйцами в темное место и, наконец, переложить томленную грушу в небольшие глиняные горшочки. По зиме из их содержимого готовились замечательные компоты от кашля, за которыми порой к ее дому выстраивалась целая очередь.

Время и вправду устало ждать. Пылинки снова залетали в своем привычном беспорядке, солнце двинулось к закату, а за стенами дома послышалась птичья трель. Все пришло в движение. И лишь Шарлотта застыла от неожиданности и растерянности. Потому что не была уверена, что успеет сделать все, что запланировала.

Но с главным она уже справилась – знаменитый грибной суп Тиниоаков томился на печи, прикрытый крышкой и поддерживающий легкую температуру. До заката ему было суждено настаиваться, а после юная ведьма (по завету бабки) собиралась замотать котел толстым пледом и убрать под стол в самый дальний угол, откуда его никто не достанет до нужного срока.

Юная ведьма облегченно выдохнула, понимая, что успела сделать все и у нее осталось время на ужин. Она тут же ловко достала кружку из шкафа, расположенного рядом с дверью в кладовку, плеснула в нее кипяток, бросила горсть трав и направилась с ней на второй этаж. У нее осталось время для чтения. Пусть и не утром, пусть и не чего-нибудь захватывающего (как, например, путевые заметки госпожи Абсины, прошедшей землю от моря до моря), но все же ей можно было удобно расположиться на единственном мягком стуле с книгой в руках.

Обычно размеренные, неспешные среды юной Тиниоак выглядят, как хороший день, начинающийся после рассвета. В них нет места для переживаний (кроме того, что в доме могли закончиться яйца для вкусного завтрака), суеты (из-за незваных гостей) и спешки. Они будили ее ласковыми солнечными лучами, стучащимися в окно спальни, которое никогда не закрывается шторами. А после выманивали ведьму на первый этаж обещая, что этот день она сможет провести, как пожелает.

Так происходило каждую среду. Кроме той, что предшествует Грибному четвергу.

По старой семейной традиции Тиниоаков, Шарлотте было недостаточно приготовить главное угощение рода. На каждый слет ей нужно придумать небольшие подарки для каждой участницы праздника. Причем, бабушка учила, что важно учитывать возраст, характер, положение в обществе и биографию одариваемой.

– Тетушка Аспен обидится на масло для волос, зато юная Салоу не удержится от пляски за подобный подарок и знак внимания к ее тугой и длинной косе, – наставляла старшая Тиниоак. – Бабушке Грейтпайн не понравятся украшения, зато малышка Эриальдер душу будет готова тебе за это обещать.

Шарлотта впитывала подобные советы жадно, будто мох, иссохший на солнце, не может напиться коротким дождем. Она запоминала, что нравится подругам бабушки, чем они болеют, что предпочитают в еде и в жизни. Потому что отлично знала, что в какой-то момент на Покатый холмик ей придется отправиться одной.

И вот семь лет назад это случилось. Ее первые самостоятельные сборы, подготовка подарков и главное – первое участие без крепкого тыла в виде бабки, способной заткнуть за пояс саму Айву Грейтпайн, если та попробует обидеть ее внучку. Тогда еще совсем юная и неопытная Лотта перепутала мешочки с подарками, смущенно отнимала и перевручала их ведьмам, поясняя, почему сделала подобный выбор.

Ее не жалели и тогда, что уж говорить про последние пару лет?

Оттого на Грибных четвергах не бывало супа Тиниоаков, а лишь печенье, столь удачно придуманное юной ведьмой еще в детстве забавы ради. Зато на праздновании всегда находился хоть кто-нибудь, кто вспоминал о былых временах, об угощениях, приготовленных твердой рукой бабушки Шарлотты, и о том, как же все было замечательно.