Ричард Артус - Повесть не временных лет. Книга 3

Такого побоища как в Новгороде, в связи с Крещением, более нигде не было. Полоцк и Туров так вообще окрестились как-то буднично. Без всплеска особых эмоций. Может, причиной было то, что в этих городах идолов в центре не ставили? Вроде, как бы наглядно никто прежних богов не трогал, а просто в реке пару раз окунули. А от чего же в реке не искупаться, в жаркий то день. Так что искупались, да по своим делам, тихо-мирно разошлись.

Когда весть об удачно выполненной миссии по Крещению Руси достигла Константинополя император Василий, прыгая вокруг стола на одной ножке, радостно хлопал в ладоши. И не только хлопал, но еще и слюну изо рта пускал.

–Ты только посмотри, – тыкал он пальцем, указывая брату Константину на карту. На карту где были изображены вновь окрещенные земли. – Да мы же теперь по своему владычеству ничем Римскому Папе не уступаем. Утерли-таки нос этим западным снобам. Да ты глянь. Глянь. – Пихал он его спину. – Видал, сколькими новыми епархиями сразу обзавелись. У нас и епископов-то столько не наберется.

–Были бы епархии. – Отмахнулся брат. – А епископы туда найдутся. Только вот, я-бы на твоем месте так преждевременно не радовался. Это же Русь. От этих варваров Киевских все что угодно ожидать можно. Но, как правило только не то, чего нам бы с тобой хотелось.

–Ты сначала на своем месте попробуй удержаться. – Хмуро сдвинул брови Василий. – А потом уж о моем мечтай. Что у тебя за характер такой гадкий? Все время мне настроение портишь. Нет, чтобы со мной вместе порадоваться. – Надул он обиженно свои губы.

Но, как оказалось, Константин был прав. Первоначальный небывалый подъем среди священнослужителей желающих отправиться в новые земли, да еще с повышением сана, очень скоро начал быстро падать. Толи климат был не такой. Толи еще какая непонятная причина. Но только убыль в Русских землях среди священников была, можно сказать, катастрофической.

В связи с этим количество желающих туда ехать и нести слово божие людям, резко сократилось. Даже саны не прельщали. Да и верно. Вот что толку в том сане, если иной священник и до места доехать не успевал. О долгожданной прибыли и говорить нечего. Наоборот. Только расходов прибавилось.

Потом конечно напишут, что люди Русские словно мотыльки на свет к новой вере слетались. Но это потом. Когда Христианство окрепло. А пока. Пока даже из вновь объявленных епархий несколько вдруг взяло да просто исчезло. Словно в воздухе растворилось. И обратно в лоно христианства вернулись те епархии, только спустя почти через целое столетие.

И дело тут было не столько в противостоянии религий сколько в том, что пришлые священники мало того что по-русски не говорили, так еще сразу пытались свою церковную десятину местным навязать. У нас и князю-то неохотно дань выплачивают. А тут. Тут какие-то пришлые чужеземцы незнамо за что плату требуют. Такое никому по нраву не придется.

Василий с Константином решить эту проблему сами естественно не могли. Поэтому посовещавшись меж собой решили. Надобы поднапрячь в этом вопросе Владимира. Естественно через посредничество митрополита Михаила. Получив наставления из Константинополя митрополит тут же направился к князю.

–Непорядки в твоих землях себе гнездо свили. Священников душегубы жизни лишают. Епархии закрываются. Разбойников ни счесть числа развелось. Виданное ли дело. Мнихов на дороге грабят. А ты в тереме своем сидишь да на все сквозь пальцы смотришь. – Начал он гневно свою речь.

–А что делать? – Перебил его Владимир. – Господь нам всех обещал любить и жаловать. И никакой, даже самой никчемной жизни не губить. Как же я супротив заповедей господних пойду? На что ты меня подбиваешь? Грех смертоубийства великий на душу брать? Я итак за свою жизнь нагрешил изрядно. Мне не грешить, а грехи замаливать надоть.

Михаил к таким вопросам готов не был. А посему потискав себя за бороду молча побрел к себе. Нужно было значит посоветоваться с братией. Как тут быть? И ведь было над чем голову поломать.

Вот в других землях все не так было. Там разные короли, цари, да императоры христианство почитай по одному сценарию принимали. Первым делом Господа о победах молили. Неважно над кем. Главное чтобы побольше голов срубить помог попросить не забывали. А тут видишь ли. Один из всех индивид нашелся, кто человеколюбием озаботился. Только через его это человеколюбие священнослужителям ни жизни, ни достатка нет. Такому человеколюбцу только одно название. Сволочь он.

–Да что же это такое твориться? За что же мне такое наказание? – Вздыхал тяжко митрополит. – Что же с этими Руссами не так? Вот почему у них не все как у людей?

На этот его вопрос ни у кого из собравшейся братии не нашлось достойного ответа. Да и толковым советом, как здесь поступить? Так и не помогли. Только молча скорбно вздыхали. Да удрученно пожимали плечами.

Но вздыхай не вздыхай, а проблема сама не решится. Делать нечего. Пришлось неподготовленным к князю на разговор возвращаться. Да надеяться. Авось по ходу разговора Господь, из милости своей, чего-нибудь подскажет. Надоумит убогих. Как из этой ситуации выход найти? Но для начала решил Михаил разговор все же с угроз начать. Привычка дело такое. От привычки, даже если хвост придавит, так просто не откажешься.

–Вот коли побьют всех мнихов, кто будет тогда людей на путь истинный наставлять? Из Константинополя грозятся. Говорят, что больше никого из священнослужителей присылать не будут. За ради чего людей божьих на убой слать? Ты ведь их тут совсем не бережешь.

–А может не в бережении дело? Может дело в чем-нибудь другом? – Огорошил Владимир митрополита вопросом.

–Это. Как это в другом? – Захлопал ресницами обескураженный Михаил.

–А вот, сам посуди. – Строго посмотрел на него Владимир. – Жена моя бывшая Рогнеда, та, что монашеский сан приняла. Ну, что в первом женском монастыре обитается. – Напомнил митрополиту князь. – Так вот. Живет она не где-нибудь, а на самой что ни на есть границе с Литвой некрещеной. При всем при этом. Можно сказать в одиночестве живет. И знаешь, ничего там с ней не происходит. Никто ее живота лишать не собирается. Так я и подумал. Может все эти беды да неприятности происходят оттого, что вы язык наш учить не хотите? Ведь без языка у людей недопонимание в общении происходит. Вы им о Господе толкуете. А они может, думают, что вы на них всякими нехорошими словами лаетесь. А за нанесенную обиду у нас всегда был разговор короткий.

–Да кому только придет в голову язык ваш мерзопакостный учить? – Недоуменно воззрился на князя Михаил. – Да еще святое писание на него переводить? В умели ты, князь?

–Я-то в уме. – Хмыкнул Владимир. – А посему предлагаю. Коль вам наш язык учить невмоготу так я вам отроков смышленых направлю. На учебу. Самые смышленые из них, в ваш этот Царьград поедут. Чтобы вы значит, тех отроков премудростям да наукам вашим там обучили. Тогда нам и мнихи из Константинополя за ненадобностью станут. Гостям у нас завсегда рады. Но вот чужаков у нас не шибко любят. А свой не чужой. К своим глядишь, и прислушаются.