Владимир Нащёкин - Федьмак, или НеБредсказуемый Диагноз

– Ага, это типо такая офигительная отмазка, чтобы не покупать мне «самый наворочанный ноут», между прочим, обещанный любимой дочери два года назад?

– Что ещё за ноут? Ты всё не так поняла, солнышко! – Барахолкин на всякий случай отступил на шаг, лихорадочно вспоминая, когда же мог сморозить такое – обычно он к деньгам относился в высшей степени щепетильно. В традициях Советской бережливости, разумеется.

– Выходит, я ещё и тупая такая, да? А для кого тогда вся эта фигня, что «мужик хочет – выполняет, а хочет – нет»?! Я два года жду, жду, у этого старого ноута уже кнопки отвалились, и половина букв стёрлась, жестяк барахлит давно и даже фиговенькие презентации еле грузит. Мне на чём заниматься? На светлом будущем? Ма-а-а-а-ам! Ну чего он, опять?!

– Так, не мамкай! Размамкалась тут мне, коза безрогая! – поморщился Иваныч, ощущая отголоски семейной бури. Где-то в глубине души у него шевельнулось подозрение, что он мог сдуру и пообещать – Варя обычно хитрила виртуозно, но вот насчёт этих трижды проклятых гаджетов не врала. А значит, нужно было как можно быстрее заболтать своих прекрасных дам и перескочить на другую тему – иначе будет ого-го. – Ну вот, раз ещё не все кнопки отвалились, значит, ноут почти новый. А если что папа починит и всё скрепит изолентой, чтобы корпус не развалился как в прошлый раз. Папа у тебя инженер, Варя. Папка всё легко решит! И не надо сразу бежать покупать, если новый ноут не отработал хотя был лет десять-пятнадцать!

– Ты что нам опять зубы заговариваешь, индюк болтливый? – не выдержала Светлана и громыхнула сковородкой дважды, что означало последнее китайское предупреждение. – Раз обещал, организуй ребёнку технику. Ты мужик или кто?

– Я, Светочка, специалист широкого профиля – от футбола и хоккея, до колхозных работ и починки ноутбуков.

– Слушай ты, специалист широкого профиля! – гаркнула Светлана так, что задрожали стёкла. – Напомнить, как ты при друзьях обещал дочери? У неё уже эти… гигабайты отваливаются!

– Отвалятся – поймаем новых, делов-то? Папка ваш голыми руками родил Олимпиаду, запускал Гагарина в космос, разваливал колхозы! Э-эм… поднимал колхозы, вы меня правильно поняли! И вы отца ещё попрекаете каким-то ноутом? У отца эрудиция как у академиков! Он никогда не врёт, понимаете, девоньки мои?

– Понима-а-а-ю, придётся, наверное, дяде Свету звонить, чтобы кое-кому память освежил, – пропела Варенька, многозначительно скрестив руки на груди.

– Кому-кому? Хрюкину? Доча, зайка, зачем ты вспоминаешь всякую ерунду? Тем более, это случилось каких-то два года назад!

***

– А затем, Иваныч, что с тобой по-другому нельзя, – ласково улыбнулся Хрюкин, сжимая своей лапой руку хозяина так, что тот посинел. – Ты же без дружеского внимания захиреешь, опять начнёшь бубнить про старые порядки и забивать дочери голову идеологическими пирогами, – его низкий, бархатистый голос обволакивал и так ласково заполнял всё помещение, что спорить с Пересветом не хотелось. – А что нужно, дружище, для поднятия морального духа в семье?

– Ммм… посмотреть «Лигу Чемпионов» по нашей традиции и как следует поорать, чтобы соседи оглохли? – предположил Барахолкин, зная, что от друга можно ожидать чего угодно.

– Нет, Иваныч. Футбол – это вишенка на торте, а её ещё надо заслужить, поэтому…

– Ой, хватит уже хорохориться, Хрюкин, – перебил Подселайкин, который только вернулся из Испании, где у него, по слухам, был небольшой бизнес. – Всё равно твоих коней порвут сейчас как мадридские тигры дохлых тузиков.

– Поэтому нужно как следует разогреться перед важным матчем, – не обращая внимания, заметил Пересвет. – Будем сейчас транслировать, так сказать, несгибаемый русский дух нашим футболистам, чтобы у них не отвалились духовные скрепы, а ноги летали по полю. Итак, отжимаемся! Варенька – считай!

– Раз! Два! Три-и-и! – певуче затянула довольная Варя, что ей наконец-то дали возможность покомандовать, ведь в доме появился тот, в кого даже мама испугается кинуть сковородкой.

Вздохнув, друзья опустились на пол, едва поспевая за Хрюкиным, который отжимался с хлопками, кидая на приятелей строгие взгляды – видимо, чтобы духовные скрепы не отвалились раньше времени.

– Не филонь, Лайкин, моральный дух понижаешь! – заметил он, стоя на одной руке.

– Я… Под… селайкин! – не выдержал Николай и рухнул на пол, обливаясь потом.

– Ваши ещё не продули, а ты уже подселать собрался? Ну-ка ещё десяток отжиманий, не позорь меня перед детьми!

– Вот-вот, дядь Коль! – Варя запрыгала на месте, глядя, как здоровые мужики впадают в детство, пытаясь догнать спортивного как беговая лошадь Хрюкина. – Покажите нам европейского супермэна!

– Я… о-ох… лучше посмеюсь, когда мои «Галктикос» ещё в первом тайме накидают вашим деревянным футболёрам пяток голов! Ну что, Хрюкин, держим пари? Ставлю сто штук, что ваши обормоты пролетят как фанера над Крыжополем!

– Не веришь ты в русский дух, морда заграничная, значит. Иваныч, разбей, пожалуйста!

– Ой, дядь Пересвет… может, не надо? – от такой суммы у практичной Вареньки округлились глаза.

– Надо, Варя, надо! – прогудел Хрюкин с неподдельной обидой. – Вот увидишь, сегодня будет отличный матч!

– А откуда вы знаете?

– У меня, знаешь, с утра ухо чесалось так, будто его кто когтями драл, – авторитетно заявил гость, выпятив могучую грудь, словно более весомого аргумента не существовало. – А в ушах звенело как перед Мамаевым побоищем.

– Ого… а что, этот Мамай Побоич тоже за «ЦСКА» играет? – ахнула Варя – она слышала про этого футболиста. Или похожего на него, очень симпатичный и явно ездит на «Феррари».

– Нет, лапонька моя, – ухмыльнулся Хрюкин. – Просто у меня ухо чешется только когда армейцы выигрывают. А в ушах звенит если с крупным счётом. Народная примета такая. Шах и мат, Подселайкин, понял?

– Хрюкин, ты архаичный, абсолютно неисправимый свиномут, но я тебя люблю как друга, – оскалился Николай. – Если ты согласишься болеть за «Реал» сегодня, я, так и быть, откажусь от пари. Не дури, дома мадридцы не проигрывают никогда. И не важно, что там у тебя чесалось с утра. Сдаёшься, Пересвет Батькович?

– Русские не сдаются! Барахолкин, разбей пари!

– Ну-у началось, – Светлана вышла из кухни и смерила спорщиков таким взглядом, словно боялась за их психическое здоровье. – Вы только мне квартиру не разнесите!

– Не разнесут, – пообещал Сергей Иваныч. – А я прослежу: у меня такая дисциплина, что муха не пролетит, солнышко.

***

Тем временем из вечерних сумерек с тихим шелестом выползли лианы, медленно двигаясь к подъезду, словно шпионы, которые собирались подсмотреть все самые горячие семейные секреты.

Побеги засияли в сумерках и потянулись к окну Барахолкиных, бесшумно заглядывая в него.