Михаил Цыганков - За несколько дней до конца света…

У дальней стены стоял с поднятыми руками среднего роста мужик. В одной руке у него был зажат вспененный помазок, а в другой обычный одноразовый станок для бритья. Одет мужик был в кожаные галифе, сверкающие хромом сапоги с застежками на икрах и белоснежную, заправленную в брюки рубаху. Одна половина лица у него была выбрита, а добрить вторую помешал прижатый к кадыку штык трехлинейной винтовки Мосина.

– Ну, что? – радостно орал князь, размахивая у него перед лицом револьвером, – Допрыгался, Нестеров, допетлял?

Летчик хотел, что-то сказать в свою защиту, но каждый раз остро отточенный кончик штыка, прерывал в зародыше его благородный порыв.

– А второй где? – продолжал бушевать Кузьма, – Опять с бабами?

Наверху раздался шум, визг, звон битого стекла. Кто-то выпрыгнул из окна и шустро побежал к лесу. Стоявший ближе к окну стрелец распахнул окно и вскинул винтовку.

– Не надо, – негромко сказал князь, опуская рукой ствол, – пусть живет.

Честно скажу, я был поражен, таким внезапным великодушием к заговорщику, но тут со второго этажа спустились стрельцы. С собой они тащили еще одного мужика в кожаных галифе, но без сапог.

– Князь! – заорал он, как только увидел Кузьму, – Спасайся! Измена! Стрельцы взбунтова… – Окинув взглядом комнату, он не стал заканчивать фразу.

– Кто тут взбунтовался, я лучше знаю. – сказал Кузьма. – И кто изменил мне, тоже. – князь снова глянул в окно. Прыгун со второго этажа уже почти добежал до леса. – Ох, и отчаянный ты парень, Уточкин, ведь это Клавка, кузнецова дочь. Ведь врежет тебе кузнец, когда узнает. А рука у него тяжелая…

– Я может, жениться на ней собираюсь! – начал обиженно оправдываться Уточкин.

– Знаю я эти «жениться», – отмахнулся рукой князь – если собрать всех девок на которых ты собирался «жениться», то получится гарем больше, чем у султана Абдуллы Туркестанского. Впрочем, теперь это уже все равно, быть твоей Клавке соломенной вдовой!

– Это почему? – быстро спросил Уточкин.

– Да потому, что жить тебе осталось немного, – охотно пояснил князь, – сейчас выведем тебя на свежий воздух и … в расход.

– За что? – заорал Уточкин, – пытаясь вырваться из лап стрельцов.

– За государственную измену! – подняв указательный палец, вверх сурово сказал Кузьма и жестом приказал стрельцам выводить задержанных из терема.

Вот оно какое средневековое правосудие – стремительное и беспощадное. Никаких адвокатов, никаких «вы имеете право хранить молчание», «все, что сказано, может быть использовано против Вас». Зачем тратить зря время и чернила на составление протоколов и подписание приговоров. Но, честно говоря, я думал, что все это там на Западе. А наши, русские, князья не такие. Они высокогуманные, мудрые, прозорливые и милосердные. И вот вам – пожалуйста.

Князь милосердно поставил двух летчиков спиной к солнцу (чтобы не светило перед смертью в глаза) и построил стрельцов в ряд.

– Обалдеть, – сказала Кейси. – Надо что-то делать.

С этим я был согласен. Нельзя расстреливать людей, основываясь на голых умозаключениях. Надо хотя бы допросить, выяснить скрытые пружины, организаторов, Серых Кардиналов…

– Товсь! – скомандовал князь стрельцам.

Стрельцы вскинули винтовки…

Расстрел в этих краях вещь новая. Обычно здесь рубят головы или вешают – в зависимости от знатности рода и тяжести вины преступника. Но расстрел – это ( с точки зрения местных жителей) бессмысленный расход патронов, поэтому он применяется в исключительных случаях, как знак высокого уважения к будущему покойнику. Видимо он очень ценил и уважал своих летчиков.

Кузьма медленно вынул из ножен и поднял высоко над головой меч. Луч солнца сверкнул на самом острие и замер, приковав к себе взгляд ожидающих приказа стрельцов. Выдержав необходимую для исторического момента паузу (Князь сурово расправляется с заговорщиками), Кузьма медленно, медленно повел меч вниз, глядя, при этом, куда-то в сторону.

Но меч замер как вкопанный, вернее сказать, как впаянный в воздух. Князь напрягся. Меч даже не подумал шелохнуться. Князь занервничал и дернул его изо всех сил. Меч не продвинулся ни на сантиметр.

Скажу сразу: в этом нет ничего удивительного. И никакая магия здесь не при делах, просто меч был зажат в пасти здоровенного дракона. Уточняю – в пасти третьей головы большого трехголового дракона, или, говоря по-нашему, (нечего преклоняться перед Западом) Змея Горыныча.

Спрашивает, почему я решил, что это именно Змей Горыныч, а не какой-нибудь многоголовый змей – коренной житель темных пещер гор Королевского благолепия или хребтов Последних Пожеланий?

Ну, ребята, тут все просто. Не надо даже мозги особо напрягать. Каждый более или менее разбирающийся в драконах человек знает, что в природе эти зверюги встречаются только в одноголовом варианте, а все двух, трех, четырех, пяти, шести, двенадцати, или двадцатичетырех (да, да, не удивляйтесь, встречаются и такие чудовища, правда они летать не могу и ходят с трудом) головые монстры являются продуктами секретных лабораторий Темных магов. Зачем оно им надо? Да кто же их знает? Может из научного интереса, а может, чтобы больше нагнать страха на окрестных жителей. Хотя кого может испугать еле ковыляющая, вечно голодная двадцатичетырехголовая махина, которая не то, что рыцаря или хотя бы его коня сожрать, кролика поймать не может?

Змей Горыныч отечественного производства, заметно отличается от своих зарубежных аналогов. Во-первых, насколько мне известно, наши колдуны и волшебники создавали только двух и трехголовые варианты. Почему? А больше голов и не надо. Наши драконы, простите – змеи, экономичны, практичны в эксплуатации и максимально адаптированы к использованию в суровых российских условиях.

Именно поэтому, Змей державший зубами меч князя Кузьмы БТ-пятого был покрыт густой шерстью. У него только морды были в толстой чешуе. Думаю, для того, чтобы пламя из пасти каждый раз не опаливало ценный мех. Сейчас лето, и поэтому шерсть имела легкий зеленоватый маскировочный оттенок, а к зиме, (если верить книге «Занимательное драконоведение»), она станет белой сверху и слегка сероватой снизу.

Тем более, это был (насколько я понимаю) не просто Змей Горыныч, а ДУБ. Что, спрашиваете, причем здесь деревья? А не при чем! ДУБ, (как утверждает книга «Отечественное драконоводство. Основные аспекты и проблемы») – это Дальний Универсальный Бомбардировшик.. Создан, пардон, выведен он был специально для дальних перелетов и, естественно, не за грибами. Если где-то далеко надо кого-то разбомбить, похитить или спасти, то лучше ДУБа ничего не придумать. Бесшумный, высокоскоростной, с огромным максимальным потолком и прекрасным ночным видением – Змей этой модификации стал незаменимым помощником в выполнении различных деликатных поручений. Но потом популярность их внезапно сошла на нет. С чем это связано, автор книги, некто К. А. Щей умолчал, написал только, что в связи с рядом обнаруженных недостатков эту модель Змея быстро сняли с производства. Якобы Змеи в силу каких-то не изученных до конца причин очень любили воровать царских особ женского пола. Воровать, прятать в темницу или пещеру (кто что находил) и вступать в пререкания с примчавшимися на помощь несчастным девицам богатырями. Что особо интересно, девицы потом уходить от змея ни за что не хотели. Богатыри этого не понимали, в пылу полемики хватались за мечи, ну а дальше вы знаете…