Тигра Белая - Демоны на привязи

– Вот скажи мне, американец, в чём сила? Разве в деньгах? Вот и брат говорит, что в деньгах. У тебя много денег, и чего? Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда – тот и сильней. © фильм «Брат-2»

Появившийся в спальне демон явно недоволен. Двенадцатый одет в деловой костюм, пиджак расстегнут, как и две верхние пуговицы белоснежной рубашки. Длинные волосы собраны в аккуратный низкий хвост. В руках он держит треугольный бокал с плавающей на дне оливкой. Очень похоже, что я вытащила его с какой-то презентации. Что демоны могут обсуждать на деловых вечеринках? Новые модели котлов для грешников? Ангус одним глотком опрокидывает в себя жидкость из бокала. Оглядевшись, ставит опустевшую тару на пол, потому что все остальные поверхности – стол, подоконники – завалены книгами об Избранных, ритуалах и истории. Поправляет манжету рубашки, на секунду ослепляя меня блеском искрящихся камней на запонках. Пятьдесят оттенков демона, до чего же ему идет костюм! На миг забываю, зачем я его вообще вызвала, просто любуюсь.

– Надеялся, что не успеешь, – странно ласково говорит он, делая стремительный шаг ко мне. Нежный, соблазняющий тон диссонирует со смыслом слов. Этот демон надеялся, что меня съедят раньше, чем я назову его имя! Хочется зарычать от бессилия. Я не просила своего Избранничества! Ангус так близко, что я чувствую жар его тела. Только что бывшие карими глаза быстро наливаются огнем. Он наклоняется, будто собираясь меня поцеловать. Резко втягивает в себя воздух и шепчет: – Детка, ты стала совсем сладкой.

– Инициация завершилась? – спрашиваю тоже шепотом. Я же знала, что это должно скоро произойти, готовилась, даже на всякий случай упаковала рюкзак с необходимыми вещами. Почему же сейчас замираю, как мышь под веником? Вместо ответа Ангус облизывает мою щеку. Я ему что, мороженка?! Оцепенение тут же спадает, я отшатываюсь от демона, вытираю лицо рукавом толстовки. Очарование Змеем пропадает.

– Я пытался замаскировать твой запах своим. Но как хочешь. – Ангус отступает, всматривается во тьму за окном. Ох, не верю я ему!

– Там стая волколаков идет, сиди в доме и не высовывайся. – Демон торопливо пересекает комнату и, бросив взгляд через плечо, добавляет еще раз: – Не высовывайся.

Вместо меня ему отвечает вой с края деревни. Собачий? Волчий? Что я знаю о волколаках? Это славянские оборотни, аналог вервольфов. Они не контролируют свое поведение, нападают на скот и людей. Иногда в волколачью стаю превращают гостей на свадьбе. Вой раздается ближе. Святые единороги! Чувствую, как колени слабеют. Опускаюсь на пол, не в силах устоять на ногах. А я думала, что смелая, все выдержу, разберусь во всех этих сказках! По всей деревне заходятся лаем собаки. Рычание, совсем близко от дома. Собачий лай обрывается на скулящей ноте. Все волоски на теле встают дыбом. Зажимаю ладонями уши, не хочу, не могу слышать это. Но все равно слышу. Шум во дворе. Рык. Скрип когтей по стеклу, а от страха невозможно поднять глаза. Не увидеть, кто бьется в окно. Еще один короткий рык, а потом ругательство. Это Ангус! Это его голос. Мой ангел-хранитель, спаси и сохрани! Скулеж, переходящий в хрип. Рычание, полное ярости и злости, сменяется каким-то бульканьем. Тишина. Полная, бесконечная тишина. Затишье перед бурей.

– Ангус, – зову с надеждой. Темнота под крепко зажмуренными веками. Секунды кажутся вечностью. Сдвоенное клацанье когтей по деревянным половицам в коридоре, затем в гостиной. Шум, удивленно-разочарованный скулеж из глубин подвала. Так и знала, что дыру в полу не нужно заделывать, из нее получилась отличная ловушка для волков! Я уже почти решаюсь открыть глаза, как опять раздается клацанье и надсадное хрипящее дыхание совсем рядом. Чувствую тяжелый мускусный запах дикого зверя. Два волколака пробрались в дом. Один теперь в подвале, а второй подбирается ко мне. Я должна дать отпор, должна хотя бы взглянуть в лицо опасности. Пусть не могу ничего сделать, но я должна. Это будет просто плевок в оскаленную морду смерти. Я должна! Два горящих красным огнем глаза смотрят прямо на меня. Громадный черный зверь не рычит, а только втягивает трепещущими ноздрями воздух, облизывается. Сейчас меня съедят. Понимание приходит с кристальной ясностью. Морда существа, отдаленно напоминающая волчью, совсем близко. Пинаю ботинком, стараясь попасть по влажно поблескивающему носу. Достала! Зверь скулит, как-то по-человечески закрывает поврежденную часть лапой. Не ожидал, мохнатый? Волколак трясет головой и быстро приходит в себя. Он приседает, готовясь к прыжку.

– Чтоб ты изжогу заработал! – кричу безнадежное проклятье, прикрываясь руками и продолжая сучить ногами, отбиваясь от бросившегося на меня врага. Почему мне не больно? Я видела эти острые зубы, они могут располосовать мое тело в один миг. Передо мной катается глухо рычащий клубок, черная мохнатая шерсть перемешалась со змеиными кольцами. Ангус, он жив! От облегчения я готова расплакаться. Чем ему помочь? Но от меня каких-то действий уже не требуется, клубок замирает, распадается на неподвижное изломанное волчье тело и змея, упруго свернувшегося в несколько колец. Рептилия молниеносным движением скользит в гостиную, ныряет в погреб. Рык захлебывается. Тишина. Теперь это точно тишина, не гнетущая, напряженная, а спокойствие завершенной битвы.

– Это пос-с-следний, детка, не бойс-с-ся, – шипит мой защитник, вползая в спальню, а я закрываю лицо руками и плачу. Я могла умереть. Действительно могла сейчас погибнуть. Осознаю этот факт неумолимо четко. До настоящего момента все эти чудеса воспринимались немного забавной игрой. Говорящие кролики, лабиринты, ворчливые домовые – это все пугало, но веяло детской сказкой в современной обработке. А вот теперь понимаю, что история, в которую я вляпалась, – самая настоящая сказка, где полно грязи, крови и смертей, где мачеха Белоснежки танцует в раскаленных железных башмаках, пока не падает, испустив дух, где принц насилует Спящую Красавицу в лесной сторожке, а она беременеет, так и не проснувшись, где боги-звери в различных обличьях убивают и совокупляются с людьми, не заботясь о чувствах последних.

– Тише, детка, ну что ты, все уже закончилось. Он тебя не достал? – такой заботливый, ласковый голос над ухом, что слезы помимо воли текут сильнее. Прижимаюсь к твердому, надежному плечу, вцепляюсь пальцами в ткань рубашки, когда-то белоснежной, а сейчас вызывающе кровавой. Демон опять поменял обличье. Но сейчас для меня это неважно. Мир, из последних сил державшийся на тонкой нитке логики, рухнул мне на голову, погребая под собой здравый смысл. Меня чуть не съели! Я жива только чудом, и у этого чуда глаза цвета пылающего огня – желто-красные.