Александр Рудазов - Зверолов

Мебели почти не было. Только огромный стол-мультирепликатор и силовой гамак в углу. Видимо, председатель Госкомитета иногда ночевал прямо на рабочем месте.

— Садитесь, Троост, — предложил Кахиашвилис, указывая на пол.

Зверолов медленно согнул колени, и навстречу ему тут же вырос стул. «Умный» пластик, из которого состояли стены, пол и потолок, мгновенно облек тело гостя, создавая ему максимально комфортное сиденье.

Кахиашвилис уселся в также выросшее из пола полукресло и коротко приказал:

— Кофе.

Из отверстия подачи поднялась полулитровая чашка с кофе цвета и густоты канцелярских чернил. Председатель Госкомитета гостеприимно повел рукой, и на визоре Трооста появился субэкран с панелью управления репликатором. Троост выбрал сорт кофе, добавил ложку сливок и две сахара, щепоть корицы — через несколько секунд его заказ появился на столе.

— С молоком любите? — наклонился вперед Кахиашвилис. — А я вот, знаете, не уважаю. Кофе должен быть без добавок. Берите завтрак.

Троост уже завтракал, но, не желая обижать хозяина, запросил бутерброд с салями, йогурт и круассан с клубничным джемом. Репликатор синтезировал их в течение пятнадцати секунд.

— Попробуйте еще замороженный мед, — предложил Кахиашвилис, протягивая вафельный стаканчик. — Ромашко-васильково-липовый, я сам сконструировал химформулу. Очень, знаете, бодрит.

Троост взял ложечку, попробовал и одобрительно кивнул. Мед действительно получился на редкость превосходный — даже и не скажешь, что синтезированный.

— Ну как, хорошо? — с нетерпением ожидал вердикта Кахиашвилис. — Хорошо же? Попробуйте только сказать, что плохо, — вы мой враг на всю жизнь!

Троосту совсем не хотелось заполучить во враги председателя Госкомитета, и он поспешил заверить того, что мед очень хорош. Кахиашвилис удовлетворенно кивнул, отхлебнул кофе и сказал:

— У меня сегодня будут еще встречи, так что давайте-ка я перейду сразу к делу. Вы ведь летите на Лорелею, не правда ли?

— Да, завтра утром, — подтвердил Троост. — Чем-то могу вам помочь?

— Да, у нашего Госкомитета и у меня лично будет к вам небольшая просьба. Понимаете, нас немного беспокоит то, что происходит в последнее время на Лорелее… что вы вообще знаете об этой колонии?

— То, что есть в инфосети, — пожал плечами Троост. — Знаю, что среди колоний на живых планетах Лорелея — самая маленькая после Новой Вестфалии…

— Да, там всего три тысячи жителей. Почти все живут в единственном на Лорелее городе, Джанго. Преуютнейшее местечко на самом дальнем рубеже освоенного космоса. И нас беспокоит то, что Лорелея очень сепаратистски настроена…

— Насколько я помню, конституция гарантирует каждой звездной колонии право на самоопределение, — задумчиво молвил Троост.

— Совершенно верно. Условия помните?

— Хм… Для этого за отделение от метрополии должны проголосовать не менее семидесяти пяти процентов населения, причем референдум может проводиться не чаще чем раз в десять лет, — ответил Троост, чуть помедлив.

— Подглядели в инфе? — усмехнулся Кахиашвилис.

— Каюсь, — развел руками Троост. — Наизусть не знал, конечно.

— Да, это мало кто знает. Прецедентов ведь пока что не было. Но вот Лорелея, знаете, всеми силами пытается таковой создать.

— В самом деле? — вежливо удивился Троост.

— Да-да. Эта колония, знаете, была основана двадцать семь лет назад, и такие голосования там проводились уже дважды. В первый раз за отделение высказалось всего тридцать пять процентов жителей, но во второй — уже семьдесят четыре. Им не хватило одного-единственного процента. Пары десятков голосов. И мы полагаем, что в следующий раз они таки наберут необходимую квоту.

— И подобного раньше никогда не происходило…

— В том-то и дело, что никогда. Это породит досадный прецедент. Конечно, ничего особенно страшного в этом нет — пусть отделяются, если им так хочется… Просто мы не можем понять, почему именно Лорелея. Почему именно самая маленькая… почти самая маленькая наша колония. Им ведь будет очень сложно существовать в качестве независимой державы. Тем более что они очень далеко от метрополии, у них всего два собственных звездолета, а рейсовые летают туда редко. Так что же ими движет?

— Скажите, что вас не устраивает, чтобы мы могли это исправить?.. — произнес Троост.

— Примерно так. И мы просим вас помочь нам это выяснить.

— Но почему я? Разве у вас там нет своих сотрудников?

— Вот это и есть вторая наша проблема. На Лорелее, знаете, творится что-то странное. За последние пять лет там погибли восемь членов нашей администрации.

— Убиты?!

— Убиты, да… только не людьми. Животными.

— Неизвестное чудовище? — уточнил Троост, тут же вспомнив схожий случай на Амфитрите.

— Нет, никаких неизвестных чудовищ. Известные животные. Широко распространенные в тех местах. Кого-то загрызли, кого-то растерзали, кого-то, знаете, затоптали копытами…

— Интересно… Там что же, настолько агрессивная фауна?

— Нет, в том-то и дело, что ничего похожего. Самая обычная фауна, как везде. Обычные животные. Но восемь жертв за пять лет — это несколько превышает нормальную статистику. Причем все они, как на подбор, были членами администрации. А последние двое погибших и вовсе были ревизорами, которых мы отправляли для расследования. Оставшиеся члены администрации единодушно твердят, что все в порядке, обычные несчастные случаи — забрели-де в лес, наткнулись на голодных тигров, или кто там водится на Лорелее…

— И теперь вы хотите, чтобы я, как зверолов, провел там расследование…

— Вы можете отказаться, — вздохнул Кахиашвилис. — Я пойму, если вы откажетесь. Более того — учитывая то, что вы теперь знаете, я даже пойму, если вы захотите отменить свою экспедицию или перенести на неопределенный срок.

— Да нет, я совсем не против, — откинулся в кресле Троост. — Мне уже доводилось участвовать в рискованных предприятиях.

Он особо и не раздумывал. Конечно, Маартен Троост — сотрудник Венерианского зоопарка, а Венерианский зоопарк подконтролен Госкомитету по охране природной среды. Он имеет полное право отказаться. Однако в Солнечной Системе уже давно действует негласное правило: можешь помочь — помоги.

Через двадцать три часа «Нимрод» стартовал с космодрома Винилии, взял курс перпендикулярно эклиптике, перешел в гиперпространство и начал путешествие к звездам.

Планета Лорелея находится в шестидесяти четырех световых годах от Земли. Это почти одиннадцать суток в гиперпространстве. Большинство земных колоний расположены гораздо ближе. Собственно, дальше Лорелеи находится только Новая Вестфалия, которую еще называют Дальним Форпостом. Он и в самом деле дальний — аж сто один световой год от Земли. Семнадцать суток в гиперпространстве.