Александр Рудазов - Зверолов

Но Новая Вестфалия — случай исключительный. Она и колонией-то считается весьма условно — там всего сто восемьдесят постоянных жителей. На иных научно-исследовательских станциях персонала больше.

Одиннадцать суток прошли незаметно. Троост давно привык к долгим перелетам. Он изучал материалы по Лорелее, ее географию и животный мир, играл с Паком в го и дважды погружался в глубокие долгие виртсны. Урс Таркас возился в машинном отделении, в сотый раз перебирая все механизмы по очереди. Иржичкова читала книжки и качала свою эльфийку в автономных анклавах «Королевства». Эмекун нещадно гоняла себя по обучающим курсам — в прошлом году она провалила экзамен на старшего кипера, получив профоценку — 2, и собиралась по возвращении с Лорелеи пойти на пересдачу.

Стать старшим кипером ей теперь было особенно нужно. В прошлом месяце Эмекун вышла замуж, и ей больше не хотелось по несколько месяцев пропадать на далеких звездах. За время полета она раз десять показывала всем фотографии своей новой семьи, каждый раз комментируя их одними и теми же словами:

— Это Федор Михайлов, мой муж, он судья в Нью-Йорке. Это Жеральдина Пера, моя первая со-жена, она горничная в «термитнике». Это Шона Бокороме, моя вторая со-жена, она младший информатекарь. Это Ксения, моя со-дочь, ей уже три годика. Смотрите, какая очаровашка!

Все соглашались, что очаровашка. Троост спросил, почему же Эмекун просто не перевелась на стационарную должность? Семейные люди в долгие экспедиции обычно не летают. Эмекун ответила, что думала об этом, но решила все же «добить» полетный стаж. Еще две экспедиции, и у нее будет достаточно баллов опыта, чтобы скомпенсировать невысокую профоценку.

Корабль-зверолов вышел из гиперпространства 03.06.67, 21:03 UT. Впереди полыхала голубоватая звезда Райнштерн — маленькое скромное солнце, удерживающее всего две планеты. Совсем крошечный, тускло-серый Штайн и небольшую, ярко-зеленую Лорелею.

Эта планета оказалась поразительно красивой. Пожалуй, самой красивой из всех, что когда-либо посещал Троост. Даже великолепный Авалон смотрелся не так великолепно.

Две миниатюрные ледяные шапки на полюсах истекали могучими реками. На Лорелее не было океанов как таковых, но недостатка в воде не ощущалось. Миллионы больших, средних и малюсеньких озер были связаны речными артериями, и из космоса планета смотрелась сверкающим изумрудом со множеством сапфировых прожилок. Все покрывала растительность — пышные леса, заливные луга, душистые болота…

«Нимрод» не сразу отыскал единственное на планете поселение — город Джанго. Приземистый, скорее похожий на большую деревню, он совершенно терялся в этой безбрежной зелени.

Троост решил разбить лагерь поодаль — в непосредственной близости от населенных пунктов дичи обычно небогато. Но все же и не слишком далеко — он помнил о просьбе председателя Госкомитета. Совершив несколько витков, зверолов облюбовал обширную поляну в семидесяти километрах от Джанго. До самого города простирался сплошной лес, кое-где пересекаемый речками.

Нетерпеливо выдержав антибактериальный душ и выйдя наконец из корабля, Троост вдохнул полной грудью. Ни респиратора, ни даже носовых микрофильтров здесь, разумеется, не требовалось. Воздух был такой, что его хотелось закачать в баллон и отвезти домой в качестве сувенира.

На что уж чиста и прозрачна атмосфера Земли, Лорелея обставляла ее по всем пунктам. Сразу видно, что здесь отсутствуют вулканы, пустыни и деятельность человека — только бескрайняя фотосинтезирующая зелень. Кислорода, пожалуй, даже многовато — с непривычки чувствуется легкое опьянение.

Первые пять дней Троост занимался обычными работами. Настраивал дронов, принимал добычу, обеспечивал своих невольных гостей жильем и кормом. Трудных клиентов пока что не попадалось, контингент подобрался довольно покладистый.

Хотя и интересными формами жизни планета пока что не баловала — в общем, достаточно стандартный набор. На земле преобладают копытные млекопитающие, в воздухе безраздельно царят пестрые многохвостые птицы. Рептилий и рыб нет, амфибий очень немного. Водоемы вообще не могли похвастаться богатством фауны. Зато уж лорелейская флора казалась просто неисчерпаемой.

Несмотря на наличие здесь колонии, большинство известных видов были промаркированы оранжевым и красным. Корабли-звероловы на Лорелее до сего дня не работали, а колонисты, такое впечатление, вообще не пытались хоть сколько-нибудь изучить свою планету. Информация на удивление скудна и по сути сводится к общим словам. Немаркированных видов нет вообще — все открытые животные открыты очень давно.

— Нелюбопытный народ здесь живет… — досадливо пробормотал Троост, извлекая из силового пузыря ярко-красную птицу, похожую на попугая с тремя хвостами.

Очередной новый вид. За пять дней Троост открыл их больше, чем лорелейцы за последние двадцать лет. Неужели среди трех тысяч колонистов нет ни одного натуралиста?

Хотя местная инфосеть не только с биологической точки зрения удивительно скудна. Понятно, что жителей здесь очень мало, но неужели они до такой степени ничем не интересуются? Большая часть географических объектов не имеет названий. Карты крайне неполны. Геологическая разведка не ведется в принципе.

Вот как так можно?

В город Троост отправился на шестой день. С утра прошел небольшой дождик, было прохладно, и Троост пустил флаер на малой высоте и самой малой скорости, отключив силовой колпак. Он никуда не спешил — хотелось тщательно осмотреть поселение, жителей… Выяснить, как они живут, чем дышат и отчего так упорно желают отделиться от метрополии.

Председатель Госкомитета сказал правду — случай беспрецедентный. В конце двадцать третьего века, когда единственной звездной колонией был Новый Эдем, об отделении кое-кто поговаривал. Право на самоопределение отстаивали некоторые этнические группировки, религиозные, социальные…

Но в те времена межзвездные путешествия были еще очень долгими, трудными и дорогими, и маленькая независимая колония оказалась бы в крайне тяжелом положении. Поэтому дальше разговоров дело так и не зашло. А потом, когда развитие технологий сделало отделение возможным, об этом уже никто и не вспоминал. Зачем, кому это нужно?

Но вот, оказывается, кому-то где-то все-таки нужно.

Городок Джанго разместился в удивительно живописном месте — на берегу озера, в которое впадали целых семь водопадов. В воздухе постоянно висела радуга. Ее было видно из любого конца поселения — совсем маленького, всего из трех улочек.

Впечатление от великолепной панорамы портилось непрезентабельностью самого городка. Он оказался попросту грязным. За дорогами никто не следил, проложенный больше двадцати лет назад тротуар нуждался в починке, многие здания тоже выглядели неказисто, а под ногами то и дело попадался мусор. Настоящее свинство.