Валерия Чернованова - Лжебогиня

– Я лучше побуду с тобой.

– Сумасшедшая. – Эстан легонько щелкнул ее по кончику носа. – И, как всегда, упрямая. Променять такое зрелище на унылые часы возле постели больного. Наверное, во всем Анрилине не сыщется существо, которого бы послушалась моя младшая сестра.

– Я буду слушаться тебя, когда поправишься, – тихо прошептала Эрида.

– Это уже смахивает на шантаж, – слабо рассмеялся Эстан и зашелся в удушающем кашле.

Девушка наполнила чашу водой и подала ее задыхающемуся брату.

– Попробуй уснуть. Тебе нужно набираться сил для путешествия. Вот увидишь, когда вернемся в Роувэл, ты быстро поправишься. Дома тобой займутся наши лучшие лекари. Рана неглубокая и…

– Меня убивает не рана, а яд. – Эстан с нежностью посмотрел на сестру и отер скользнувшую по ее лицу слезинку. – Не обманывай себя, будет только хуже. Я уже смирился и готов принять свою смерть. Но мне больно видеть, как ты страдаешь.

– Тогда живи! Живи ради меня! – Эрида опустилась на колени перед братом и с жаром зашептала: – Назло проклятому Моранту! Назло жестокому року! Не дай ему победить и сломить нас. Я молю богов каждую секунду, но, если они не ответят, я буду умолять демонов. Кого угодно! Только живи… Не оставляй меня…

Стараясь навечно запечатлеть в памяти образ младшей сестры, Эстан смотрел на нее до тех пор, пока веки не налились свинцовой тяжестью, пока последний вздох не слетел с его губ.

Не желая сдаваться, цепляясь за призрачную надежду, девушка приникла к груди брата, надеясь услышать тихое биение его сердца, почувствовать еще теплящуюся в нем жизнь.

– Не оставляй меня, – тихо взмолилась она. Осознание утраты прорвало последнюю опору, и слезы безысходности хлынули из ее глаз. Эрида разрыдалась отчаянно, безнадежно.

Она не заметила, как с ней стали происходить странные метаморфозы. На коже проступили темные узоры, ногти удлинились, а волосы черным полотном накрыли тело брата. Не заметила она и замершую возле шатра фигуру, словно ореолом, окруженную слепящим солнцем. Постояв несколько секунд у входа в шатер, фигура растаяла в полуденных лучах…

…Мираж рассеялся, и я снова оказалась в логове старой ведуньи.

– Кажется, вы ошиблись с видением. Как бы бессердечно это ни прозвучало, но брат Эриды – последний, о ком я сейчас способна думать.

Лучше бы она показала мне, кто загрыз стражников и Сэгила с шайкой. Или раскрыла, что замышляет Морант. Толку от этого было бы куда больше.

Снова порывшись в моих мозгах, Валфея досадливо воскликнула:

– Маленькая лгунья! Ты противоречишь самой себе! Делаешь вид, будто тебе безразлична судьба этого мира, а сама мечтаешь докопаться до правды. Ты хотела узнать, из-за чего все началось, – я тебе это показала. Одно событие повлекло другое, которое, в свою очередь, потянуло за собой третье. Это как звенья в одной бесконечной цепи, и, если ее не разорвать, может произойти непоправимое.

Сейчас я отчасти понимала Иррандира, чем именно его раздражала старуха. Мне она тоже уже начинала капать на нервы.

– Я и без тебя знала, как погиб брат Эриды, и не понимаю, каким образом это видение может что-либо прояснить?

Колдунья покачала головой:

– Ты смотришь, но не видишь. И тут я бессильна тебе помочь. – Сказав это, она снова принялась водить руками над пламенем свечи, беззвучно шевеля губами, и делать вид, будто меня и вовсе не существует в природе.

– А как насчет моего будущего? – поколебавшись, все-таки спросила я. Того, что уже произошло, не изменить. А вот приподнять завесу грядущих событий – это другое дело.

– Какой смысл пугать слепца занесенным над ним мечом, если он все равно не может его увидеть, а тем более от него увернуться.

Вот стерва! Достала!

– А про меч попрошу поподробней, – снова заводясь, процедила я.

Не отрывая глаз от желто-синего пламени, ведьма бесцветно произнесла:

– Твоя жизнь предопределена, маленькая нерея. В тот миг, когда боги соединили ваши судьбы, твое будущее изменилось, пошло по неверной тропе. Теперь он владеет твоими душой и телом. И не в твоих силах этого изменить.

Если в словах Валфеи про прошлое оставалось много неясного, то пророчество про будущее оказалось более чем понятно. Ох, как же оно мне не понравилось!

– Он мне не муж и не хозяин! – в сердцах выкрикнула я. – И ты меня плохо знаешь, если считаешь, что я так легко сдамся. Я найду способ освободиться от асгайра!

– Глупая маленькая нерея! – Колдунья зашлась отвратительным смехом. – Все уже давно решено за тебя. Решено им. Прекрати сопротивляться. Прекрати отталкивать его и ненавидеть. Он все равно своего добьется. Ты будешь его, несмотря ни на что. Даже если для этого тебе придется обломать крылья.

От завуалированных, расплывчатых фраз голова шла кругом, а в висках поселилась тупая, ноющая боль. Сжав голову руками, я зажмурилась.

К демонам пророчество злой ведьмы! Не хочу ничего знать! Не хочу ни о чем слышать! Лучше бы я вообще сюда не приходила!

– Как пожелаешь, маленькая нерея… – донесся до меня далекий голос, отозвавшийся отголосками в воспаленном сознании. Он звучал, словно из другой реальности, из другой вселенной.

Лицо Валфеи стало размытым, будто я смотрела на нее сквозь стекло, омытое дождем. Одна за другой капли стекали по мутной глади, скрывая от меня образ ведьмы, пока он окончательно не исчез…

…Я открыла глаза и вперилась в Кристера недоуменным взглядом. Обхватив мое лицо руками, он что-то бормотал, но мне никак не удавалось разобрать его тихий шепот. Его прикосновения, как и прежде, будили во мне непонятные чувства, а взгляд таил грусть и тревогу.

– Ты как наваждение. – Горячее дыхание обжигало кожу. – Каждый день я просыпаюсь, думая о тебе. Закрываю ночью глаза, и мне кажется, что ты рядом. Пытаюсь вырвать твой образ из сердца, но оно как будто стало с ним одним целым. Порой я готов поверить, что ты околдовала меня. Ты одновременно и радость, и мука.

Теплые губы коснулись моих в мимолетном поцелуе. Руки скользнули на плечи, прижали меня к стене.

Я завороженно смотрела в его глаза, в два глубоких омута, тщетно пытаясь не утонуть в них, собрать воедино мысли и понять, как здесь очутилась. Ведь мгновение назад я была…

Меня охватило смятение. Всевышние, что со мной?!

Помню, как возвращалась от принцессы, помню промчавшегося мимо меня Иррандира, помню… Больше я ничего не помнила и, сколько ни пыталась, не могла сложить разрозненную мозаику.

Да еще и губы драгара находились на опасно близком расстоянии от моих, одурманивая, мешая сосредоточиться.

Что-то бесконечно важное плавало на поверхности сознания, что-то, что я хотела рассказать Кристеру и Эриде. Тонкая нить, за которую нужно было потянуть, но я выпустила ее из рук, и клубок тайн покатился по коридору, растворившись в густой темноте.