Хендрик Грун - Новые записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни [litres]

– Я прочел в газете, что везде и во всем содержатся переработанные насекомые: мучные черви, личинки чернотелок (хрущак и зофобас), сверчки и кузнечики. Живность, о которой я никогда не слышал, – сказал Граме за кофейным столом.

– И где же она содержится, эта живность? – испугалась госпожа Схаап.

Граме заглянул в статью.

– Например, в макаронах, в конфетах и в пасте для сэндвичей.

Госпожа Схаап тут же решила никогда больше не есть ни конфет, ни макарон. А сэндвичи она и так не ест.

– Меня не удивит, если и наш повар положит эту живность в рождественский ужин, – сказала Леония. – Хорошо еще, если это будут фермерские насекомые. Например, черви свободного выгула.

На нее зашикали со всех сторон.

– Да ладно, просто хотелось вас немного взбодрить, – сказала она. – Я, кстати, в первый день Рождества здесь не обедаю.

ВТОРНИК 22 декабря

Выборы нового члена СНОНЕМа в последний момент были отменены. Перед самым голосованием Риа и Антуан выступили с предложением учесть возможную кончину кого-нибудь из членов клуба и принять обоих кандидатов в качестве ассоциированных членов. – Пусть это звучит немного цинично, но суровая реальность такова, что каждый год кто-то из нас умирает, так что мы можем избежать мучительного выбора, допустив в клуб двоих замечательных кандидатов, – торжественно провозгласил Антуан.

Да, девять пассажиров поместятся в автобус только при условии, что мы оставим шофера дома. Что ж, будем каждый раз решать логистическую проблему. Шесть членов клуба по-прежнему имеют водительские права, но никто из них не рискнет сесть за руль.

Мы сообщили господину Окки и госпоже Хейнеман об их избрании. Оба были весьма польщены и приняли наше предложение. Госпожу Хейнеман зовут Лия. Теперь у нас есть Лия и Риа. Может возникнуть путаница, но веселая путаница еще никому не вредила. Господину Окки нравится, что мы будем звать его просто Окки.

Вчерашнее совещание комитета жильцов с директором Ван де Керкхофом ничего не дало. Керкхоф благоразумно обходил вопрос о будущем нашего дома, а мы благоразумно берегли патроны, предвидя грядущую битву.

Совещание продолжалось сорок пять минут. Керкхоф был доволен и вроде бы ни о чем не догадывался. Нам только того и надо.

СРЕДА 23 декабря

Я чуть не помер от стыда. Пробив в кассе супермаркета “Алберт Хейн” яйца, рождественские печенья и свежую петрушку, я направился к выходу, когда господин в униформе службы безопасности с торжествующим видом преградил мне путь.

– Можно заглянуть в вашу тележку?

Кажется, я покраснел до ушей, и меня бросило в жар.

– Конечно, можно.

Он извлек из-под пакета тюбик майонеза и с видом триумфатора представил его на всеобщее обозрение.

– А что у нас тут? Будьте любезны пройти в офис.

Вокруг меня сплошь сочувственные лица.

– Ох, я совсем забыл, правда, забыл. Не заглянул под пакет. Я заплачу, прямо сейчас и заплачу.

– Нет уж, пройдемте, раньше надо было платить, а теперь поздно.

Тщетно пытался я втолковать охраннику, что никогда не стал бы рисковать репутацией из-за тюбика майонеза ценой в 78 центов. То ли охранник был человек принципиальный, то ли его хозяин строго запретил персоналу думать самостоятельно. Я чувствовал себя так, словно иду сквозь строй качающих головами зрителей. В кабинетике, где-то в глубине здания, помощник менеджера прочел мне мораль как нашкодившему мальчишке. Я оказался в совершенно беспомощном положении и мог только униженно извиняться.

– Обычно мы сообщаем о каждой магазинной краже, но в данном случае я не стану вызывать полицию, – заключил он свою проповедь.

Но я уже снова обрел достоинство. И как раз вовремя, иначе я еще долго считал бы себя полным ничтожеством.

– Сомневаюсь, что полиция станет расследовать непреднамеренную кражу в размере семидесяти восьми центов, совершенную престарелым покупателем, – сказал я. – И, тем не менее, прошу вас немедленно позвонить в полицию.

Такой поворот дела застал менеджера врасплох. Нет, он меня больше не задерживает.

– Но я все-таки настаиваю, чтобы вы позвонили в полицию и сделали официальное заявление.

– Нет, сударь. Вы можете идти.

– Тогда я сам позвоню.

Меня осторожно выпроводили из кабинетика.

Можно ли мне, по крайней мере, уплатить за майонез? Можно. Я дал кассиру евро и сказал:

– Сдачи не надо.

Дома я доложил о происшествии с гордо поднятой головой. Герт хохотал, как безумный. Он собирается сходить в тот же магазин и украсть тюбик майонеза.

ЧЕТВЕРГ 24 декабря

Риа и Антуан поручили Герту приготовить для рождественского ужина голландский креветочный коктейль. Согласно рецепту, в него входит щепотка паприки. Леония, прикомандированная к Герту в качестве ассистента-контролера, взглянула на банку с перцем и глубоко задумалась, склонив голову набок.

– Баночка просрочена на двадцать семь лет, – сказала она.

Герт ничуть не удивился. Вполне возможно, так как набор специй он получил в подарок на свою серебряную свадьбу, в 1975 году.

– Ну, просрочена на двадцать семь лет. Никто и не заметит. Это же не ливерная колбаса.

– Но паприку не выдолбишь из банки ни молотком, ни долотом. Может, стоит купить новую?

Обиженный Герт отправился в магазин и принес новый с иголочки, большой набор специй, тем самым доказав, что банка оказалась немного просроченной не из-за его скаредности.

– Теперь все травки будут свежими, даже когда истечет мой личный срок годности, – проворчал он.

Клуб готовит рождественский ужин. Антуан – шеф-повар, Риа – сомелье, занимается напитками, а Леония у всех на подхвате. Рождественский ужин, достойный СНОНЕМа, требует особого творческого подхода, ведь теперь мы не можем пользоваться кухонькой в съемной квартире Эверта. В случае необходимости, мы немного расширительно толкуем правила приготовления пищи в квартирах. Пока без последствий. Вероятно, потенциальные стукачи знают, что за донос их ждет суровое наказание.

Кто-то повесил на доске объявление, что в первый день Рождества будет проведена учебная тревога. Объявление быстро исчезло, и его заменило другое, где дирекция извинялась за ошибку и обещала не проводить противопожарных учений в первый день Рождества. Но сомнение было посеяно.

– А вдруг начнется пожар…

ПЯТНИЦА 25 декабря

Рождество – декорация, на фоне которой особенно резко выделяется одинокий старик с мисочкой на два блюда для подогрева в микроволновке. По статистике Института социокультурного планирования, в 2002 году самостоятельно жили 65,8 процента стариков старше 85 лет, а в 2014 году – 74,6 процента. Если у вас нет любящих детей, которые пригласят отца или мать в гости на несколько рождественских дней, вам все же лучше оставаться здесь, в доме престарелых. Разумеется, если вы – член СНОНЕМа.