Азиз Несин - Письма с того света

— Ни одна из них нас не возьмет, — заявил шофер. — Кто посадит к себе раненого? В нынешнее время шоферы не берут в машину не то что больного, но и здорового человека. До того как стать шофером «скорой помощи», мне пришлось работать на маршрутном такси. Я болельщик футбольной команды «Фенербахче» и украсил машину эмблемами «Фенера». Стала она у меня как невеста. А саму машину раскрасил в два цвета: желтый и темно-синий… И вот, к примеру, подходит ко мне клиент. Я сначала осмотрю его с ног до головы. Если он мне не нравится, то я ему заявляю, что я занят. А если ничего, нравится, то спрашиваю: куда ехать? Если он называет место, куда мне хочется ехать, я его беру. Если же он называет место, куда ехать у меня душа не лежит, то не сажаю. Если вижу, что парень из зубастых — приходится брать. Но и тогда везу, а сам расспрашиваю, за какую команду он болеет, к какой партии принадлежит. Если он из другой партии, то думаю, ладно, пусть его, лишь бы не был антидемократом, но все же везу его так медленно, что он опаздывает к назначенному сроку. Но если парень не болеет за «Фенербахче», то в самом отдаленном месте я заявляю ему, что машина сломалась, и высаживаю. Причем высаживаю там, где другой машины не найти. Пусть идет на своих на двоих. Да, сын мой, машину-то каждый может вести, а шофером быть — дело нешуточное. Надо многое знать.

— Что же нам теперь делать? — снова спросил помощник.

— Если мы сможем остановить машину, — сказал шофер, то дальше для нас дело плевое: посмотреть на флажок, узнать, за какую команду болеет хозяин, и сразу же сказать, что ты тоже за эту команду. А как только ты ему скажешь, что наши на прошлой неделе играли здорово, но не использовали всех своих возможностей — вы тут же как будто породнитесь. Сядешь в машину, ну а все остальное зависит от тебя самого — как поведешь беседу. Парень даже денег с тебя не возьмет. Вопрос только, как остановить машину. Пойди попробуй.

Помощник вышел на дорогу. Поднял руку и дал знак приближающемуся автомобилю. Это была частная машина. Сидевший в ней человек высунул руку в окно и также помахал нам. Машина быстро пронеслась мимо.

— Этот тип нас приветствует! — сказал помощник.

— И ты его приветствуй, — кротко ответил шофер. — Привет — это благословение Аллаха. Даже если заклятый враг приветствует тебя, ты должен ответить ему: «Селям алейкум».

Помощник сделал знак второму автомобилю. Из его окна высунулась наружу женская нога. На этот раз помощника приветствовала нога женщины. Он рассвирепел:

— Вай, бессовестная, приветствует ногой.

— Не лезь в бутылку, — сказал шофер, — это она не тебя приветствует, а того, кто в машине.

Когда помощник захотел остановить еще одну приближающуюся машину, шофер сказал ему:

— Эта не остановится. Видишь, во-первых, частная и, во-вторых, за рулем сидит женщина. Если даже ты сейчас перед этой машиной построишь баррикаду, она проскочит и ее. Возможно, только если перед ней станет муж этой женщины, ну тогда не могу сказать — может и остановится.

Как предсказал шофер, так и вышло. Частная машина пролетела с такой скоростью, что от поднятого ею ветра помощник свалился на землю.

— Вот черт, — сказал он, — эту не остановишь и специальным указом падишаха. Ну что же мы будем здесь делать? Ведь человек там кровью истекает. Эх, будь что будет, какая бы машина ни подошла, выскочу перед ней на дорогу. Или остановлю, или пусть наедет и раздавит.

В этот момент появился автомобиль. Он летел, как буря. Помощник бросился перед ним, но шофер с необыкновенным проворством схватил его за руку и вытащил прямо из-под колес.

— Ты что, сошел с ума? — кричал он. — Посмотри-ка на номер машины, которую ты хотел остановить! Человек рыщет по дорогам в поисках жертвы, а ты сам себя подставляешь [5] По-видимому, намек на полицейский автомобиль. .

Следующая машина ехала уже с другой стороны. Но что за странная манера ездить! Она выписывала по шоссе зигзаги, бросаясь из стороны в сторону.

— Если она даже остановится, — сказал наш шофер, — то садиться в нее нельзя: ее будущее мрачно. Мотор заправлен не бензином, а водкой. Завтра в газетах будем читать: такая-то машина свалилась с моста в море.

Раненый, лежавший рядом со мной, спросил меня:

— Чего мы ждем?

— Извините меня, — ответил я, — я мертвый, мне нельзя говорить.

— Ого! — в это время воскликнул шофер. — Сколько времени торчим здесь и не заметили, что кругом под деревьями машины! Пойди, посмотри, что там.

Помощник пошел и посмотрел. Его сведения были неутешительны.

— Там, хозяин, представители высшего общества, — сказал он.

— Откуда ты знаешь?

— Полчаса делал рентген и обнаружил, что состояние тех, кто находится в машинах, весьма неподобающее. Ясно, что они принадлежат к высшему обществу.

В конце концов около нас остановилось какое-то такси, приняв нас за пассажиров. Но узнав, что мы не пассажиры, а пострадавшие от аварии граждане, шофер бросил нам:

— Я занят.

Тогда наш водитель сказал шоферу такси:

— Я записал твой номер, смотри, как знаешь…

— Ладно, все же совесть не позволяет, — ответил ему шофер такси. — Дадите двадцать лир, доставлю вас в ближайшую больницу.

Но когда раненого начали переносить в машину, шофер такси запротестовал:

— Нет, дело не выйдет, отказываюсь, — сказал он. — Человек истекает кровью, он здесь все испачкает. Не могу взять.

Тогда шофер «скорой помощи» спросил:

— Послушай, друг, за какую ты команду болеешь?

— За команду «Бешикташ».

— Так как же друг, если ты тоже бешикташец, можешь ты бросить посреди дороги этого раненого? Ты ведь даже не спросил, кто он, истекающий кровью. Разве это не Захир — центр нападения нашего «Бешикташа»?

Сказав это, наш шофер стал так, чтобы закрыть лицо раненого.

— О-о-о! — вскричал человек. — Неужели это наш Дюбюк Захир? Вот уж не знал! У-у-у! Влезайте в машину, друзья. Пожалуйста. Надо было, братцы, с самого начала сказать, что вы бешикташцы… Жертвую машину, пожалуйста, душа и голова моя ваши…

Мы сели в машину, выдавая себя за болельщиков команды «Бешикташ». Меня, поскольку я как-никак был мертвым, засунули в багажник.

Отправились в путь. Ах, братец Слепень! Хоть умереть-то я умер, но никак не могу освободиться, потому что официально я еще жив.

Твой брат

Умерший Ишак

Любимый брат мой Слепень!

Думал я, что вот наконец все завершится. Но оказалось, что предстоит еще претерпеть многое, очень многое.

Поскольку я был как-никак мертв, меня тогда втиснули в багажник. Раненого положили в машину. А чтобы машина не испачкалась кровью, его ноги выставили через дверцу наружу. Остальные тоже разместились в такси. Тронулись.