Алексей Савельев - Вцепления и срывы [СИ]

— Да что вы делаете, вы же унитаз яйцами забили? Вы всю канализацию нам засорили.

— Прости нас, — протянула узкоглазая настройщица с большими грудями и большой жопой, стоя на деревянном полу в босырниках.

— Прости нас, хозяйка, — сложила руки в покорности третья узкоглазая голая настройщица в красной косынке. Таня заметила, как из очереди покатились яйца одно за другим:

— Вы понимаете, что вы сейчас всё яйцами забьёте? — заорала Таня и топнула ногой.

— Прости нас хозяйка, — ответила покорно ещё одна настройщица колосных станков.

Вышла из туалета одна азиатка и тут же села на корточки на ободок другая. Таня влетела в ванную, совмещённую с туалетом, взяла с грохотом таз и ведро:

— Вот срите яйцами сюда или на улице, но не надо ими забивать унитаз и канализацию.

Все ответили друг за дружкой: «Мы делать так, как скажет хозяйка».

Одна азиатка села над тазом, другая над ведром, остальные затопали на улицу, крича «яииии яииии».

Таня вошла в туалет, начала вытаскивать из унитаза яйца и морщась брезгливо, складывать в ведро. Затем Таня взяла ещё одно ведро, склонилась и принялась вынимать яйца, поставив мощные ступни в кухонных сырниках широко не по девчачьи. Она собрала ведро яиц и дёрнула слив. Зашумела побежавшая вода и пошла вверх к ободку. Всплыли яйца вперемешку с какашками. Вода стала в унитазе бурого цвета. Вонь наполнила туалет. Таня зажала нос и прогундосила:

— Блядь, да что же это такое? Всё засорили.

А в это время в колосной две азиатки сидят на гинекологических креслах и шевелят по-разному пальцами ног, на которые бегут колоски с колосных ножных станков во влагалища, а затем идут в колосный станок. Вертится множество катушек, работают и крутятся шкивы, издавая шелест резиновых ремней. Мама стоит рядом с бабушкой. Они улыбаются и глядят на заработавший колосный станок. Ступни станка вцеплены ногтями ступней в деревянный пол. Пятки то и дело стучат, вышибая вонзённые ногти, и тут же вцепляются другие. Тётя Лада сказала на кухне:

— Колосный станок заработал.

Настя визгнула и подпрыгнула. А Лада добавила:

— Как пятками долбит милый, аж вибрация идёт по всему дому.

Скопилось в это время в колосной двадцать голых настройщиц. Азиатка пересела на другое место так, что они видели её и она бы видела всех. Две азиатки на колосном станке работают, остальные принялись визжать и плясать, а сидящая на табуретке дирижировать ногами и пальцами ступней. Стали забегать в колосную другие азиатки и запрыгивать на колосный станок. Одна из запрыгнувших села на колосном станке на жопу, раздвинула ноги и машет ими в такт. Две азиатки на колосном станке работают пальцами ног, управляя колосками идущими с ножных колосных станков. Мама крикнула:

— Давай давай ууууууу.

— Давайте милые, — проорала бабушка.

Одна из азиаток жопой принялась в стороны вилять и груди крутить. Вторая рядом визжит и то же танцует среди целой толпы танцующих азиаток. Крики и визги наполнили «Колосную» и дом с новой силой. Мама закричала:

— Давайте милые сучки ебучие. Давайте, давайте, милые мои. Уууууу. Передний ряд азиаток затанцевал синхронно, и завихлял ляжками. Второй стал трясти жопами и сиськами. Шлёпающие звуки от двадцати грудей разнеслись по всему дому, смешавшись с шелестом приводных ремней, а также звуком валов от колосного и ножного станков. Несутся повизгивания и попискивания. Изменилось лицо азиатки сидящей на табуретки со строгого на доброе. Она махнула левой ногой, пошевелила пальцами, потом махнула правой ногой, сплела их и сидит, глядя на танцующих.

Таня влетела в колосную:

— Бабушка, — заорала она, вытаращивая страшно глаза, — эти яичневые засранки всю канализацию яйцами забили, и вода теперь не уходит. Я пошла в подвал, канализацию чистить, а ты встань возле туалета и не впускай больше этих яичных узкоглазых засранок. Я им ведро с тазом поставила, пусть туда срут или вон бегают в лес.

— Вот сучки колосные, — рявкнула бабушка и побежала скорее к туалету, шлёпая по ороговелым яишням кухонными сырниками. Она встала в проёме преградив путь. Таня забежала в свою комнату, вынула отвёртку, взяла кочергу и направилась быстрым шагом к обувной полке. Тут стоят кухонные сырники, а также светят проёмами и пустыми пространствами между ремешками босырники, округляя невидимы женские и детские пятки. Она нагнулась и вынула с обувной полки свои босырники чёрного цвета с лакированной кожей. Подошвы у них средней оладьевой толщины сырного цвета. Она в них обулась и застегнула застёжки на одном и на втором, выставив наружу пальцы с длинными ногтями и мощные пятки. Порог проводил её шаги. Она спустилась в подвал дома, ощущая запах сдобы из кухни и слыша крики из колосной множества настройщиц. Таня прошла среди труб по песку немного согнувшись из — за низкого потолка. Она подошла к широкой канализационной трубе, положила тут кочергу и приставила отвёртку. Она принялась откручивать винтики, складывая в карман платья. Повернулась железная крышка и повисла на одном винте. Таня увидела множество плотно набитых белых мокрых яиц вперемешку с волосами и говном, вставила промеж яиц кочергу и дёрнула. Яйца выскочили в песок, хлынула потоком вода и зашумела, как водопад:

— Черти блядские, всё засорили своими яйцами, со своими Яиии яииии.

Она подошла засунула кочергу вниз и пошебуршила ей, достав ещё яйца из трубы, потом пошебуршила кочергой вверху, всё прочистила, привинтила крышку и стала убираться в подвале. Когда же она вышла вся злая с ведром полным яиц, то увидела, что азиатки выстроились в кучу перед домом, стали махать руками и кричат: «Яиииии яииии». А мама, бабушка, Настя, тётя Лада и две её дочки Гузель и Аиша стоят на крыльце и машут также в ответ. Азиатки развернулись, подошли к балалайке, стоящей на зелёной поляне рядом с лесом и все по очереди вошли через открытую дверь. Они принялись рассаживаться в салоне, улыбаясь широко, и глядя в сторону крыльца. Вошла последняя настройщица. Двери одна за другой со скрипом закрылись. Балалайка завелась и тронулась с места. Поехали. А в окошке десятки машущих рук и узкоглазых лиц, кричащих через стёкла: «Яиии яииии».

Тётя Лада сказала Тани:

— Иди на кухню. Будем все чай с моим пирогом пить.

— Сейчас, тётя Лада, выкину только эти вонючие гадкие яйца и присоединюсь. Вы пока налейте мне там чаю, и положите кусок пирога, а я сейчас дойду до мусорки и вернусь.

— Хорошо, Танюша, — проворковала тётя Лада и крутанув кокетливо белой широкой длинной юбкой, пошла босая обратно, поведя за собой остальных.